Сергей Мусаниф - Маневры неудачников

– Высадиться? – уточнил Шаллон. – Разве я что-то говорил о десанте?

– Мне все равно, как вы это называете.

– Послушайте, – сказал Шаллон, – эта ситуация неприятна мне так же, как и вам. Может быть, даже еще более неприятна. – (Наверняка, он ведь просит если не о помощи, то хотя бы об одолжении.) – Но прецеденты были. Мы не отказывались ремонтировать ваши корабли…

– Это было двести сорок лет назад.

– Двести сорок три, – уточнил Шаллон. – Экспедиция Таллбота. Четыре корабля были повреждены, и мы отремонтировали их на своей базе. Между прочим, на своей территории, а не на нейтральной.

Зря он это сказал. Как только Клеймор услышал об экспедиции Таллбота, его понесло.

– Начнем с того, что эти корабли были повреждены, потому что оказались в зоне испытания вашего нового оружия, и об испытании нас никто не предупреждал. – От усердия он аж загнул палец. – Вы отремонтировали корабли на своей территории, но при этом копались и в узлах и механизмах, которые не были повреждены, после чего развитие вашего флота внезапно и совершенно независимо от итогов ремонта, как я понимаю, скакнуло на десятилетия вперед. В итоге вы еще и выставили нам счет за оказанные услуги и держали часть экспедиции в качестве заложников до тех пор, пока этот счет не был оплачен.

– Вы маршруты своих экспедиций тоже с нами не обсуждаете, – парировал Шаллон. – К тому же я не понимаю, почему мы должны согласовывать с вами испытания, которые мы проводим вне границ исследованного сектора, и здесь возникает довольно закономерный вопрос о том, что там вообще делала ваша экспедиция. Это во-первых. А во-вторых, я сильно сомневаюсь, что при сходных обстоятельствах вы не поступили бы так же.

– История не знает сослагательного наклонения, – сказал Клеймор.

Скаари постучал когтем по столу, привлекая к себе внимание. Стоило ему получить это внимание, как он издал серию шипяще-рычаще-дребезжащих звуков, а мгновением позже включился его переводчик.

– Оставив в прошлом исторические прецеденты, я хотел бы знать, что крейсер Звездной Империи Кленнона вообще делал в этом секторе. – Переводчик дипломата был на порядок лучше, чем та рухлядь, используемая бойцами из клана Прадеша, с которыми мне пришлось столкнуться в партизанской войне на Новой Колумбии.

– Осуществлял патрулирование, – ответил Шаллон.

Клеймор сумел прицепиться и к этому.

– Какой смысл в патрулировании пустоты? – скептически спросил он.

– Мы предпочитаем патрулировать пустоту, чтобы быть уверенными в том, что она по-прежнему пуста, – сказал Шаллон.

Скаари кивнул и снова задребезжал.

– Мы тоже патрулируем пустоту, – сказал он. – Пустота, оставленная без присмотра, быстро перестает быть таковой.

Судя по тому, что автомат ни разу не запнулся на переводе этой фразы, представитель самой древней расы галактики знал, о чем он говорит. Интересно, что он имеет в виду и как в таком случае они прошляпили человечество, предоставив ему возможность развиться в нечто, способное представлять опасность для Гегемонии?

Или фраза про пустоту как-то связана с их религией?

На лицах Джерри и Земцова застыли гримасы вежливого непонимания, а вот затылок Шаллона ничуть не удивился. Иногда мне кажется, что, несмотря на родство людей и кленнонцев, кленнонцы и скаари понимают друг друга гораздо лучше.

Может быть, отчасти поэтому люди особенно не любят кленнонцев.

– Бред какой-то, – заявил Клеймор.

Вот из-за таких дипломатов и начинаются войны.

– Гегемония Скаари не возражает против того, чтобы ремонт был проведен здесь, – сообщил переводчик, а хвост ящера, просунутый в отверстие специального кресла, описал замысловатую фигуру в воздухе, показывая, что его обладатель сделал официальное заявление и закончил говорить.

– Ваше мнение ценно для нас, – холодно сказал Клеймор. – Но станция «Гамма-74-К» принадлежит человечеству, хотя и находится на нейтральной территории.

– Альянс опять говорит за все человечество? – осведомился Шаллон. – А человечество согласно, чтобы Альянс за него говорил?

– Официальные власти независимых систем здесь не представлены, – сказал Клеймор. Правильно, они не настолько богаты, чтобы содержать дармоедов там, где они особенно не нужны, и у них нет амбиций, чтобы наводнить своими представителями все мыслимые уголки свободного пространства. – Поэтому я отвечаю на ваш вопрос – да. Да, в данном случае Альянс говорит за всех.

– Смелое заявление, но вы создаете проблему там, где ее нет, – сказал Шаллон. – Чего вы боитесь? Если бы нам была нужна эта станция, а такую ситуацию мне довольно сложно представить, мы нашли бы способы ее захватить, не прибегая к столь изощренным уловкам.

– Мне неизвестны ваши намерения, – сказал Клеймор. – Может быть, лобовому штурму вы предпочли бы захват изнутри.

– Штурму? – удивился Шаллон. – А что тут штурмовать, да еще и в лоб? Кого тут подавлять огнем? Две установки противометеоритной обороны? Стоило бы одному боевому кораблю вывеситься на расстоянии удара, как станция с радостью и облегчением сдалась бы на милость победителя и согласилась на все наши условия. А штурм обычно предполагает наличие хоть какого-то сопротивления.

– Значит, этого вы и хотите? – Я уже заметил, что Клеймор, как обычно, слышит только то, что хочет слышать, а факты, не подтверждающие его теорию, откидывает как несущественные. – Подойти на расстояние удара?

– Зачем для этого придумывать такие сложности? – спросил Шаллон. – Если бы мы хотели «этого», то корабль вывалился бы из гипера спустя несколько секунд после того, как ваши приборы уловили бы колебания поля. И вся боевая мощь Альянса, довольно неповоротливая кстати, ничего не смогла бы нам противопоставить. А сейчас я прошу всего лишь о разрешении на ремонт. Персонал станции, как я понимаю, не возражает, представитель Гегемонии тоже. Все упирается в вас, консул.

Консул наконец-то задумался.

Отношения между Альянсом и Империей были довольно натянутые, и соглашение, в результате которого имперский боевой флот обрушился на клан Прадеша, ничего к лучшему не изменило. Сейчас консул обдумывал, какой шаг будет наиболее безопасен с точки зрения долговременной стратегии.

Для меня ответ был очевидным.

Допуск нуждающегося в ремонте военного корабля в нейтральную зону – это уступка со стороны Альянса, и ее можно будет использовать в качестве козыря на следующих переговорах. Дескать, а помните «Гамму-74-К»? Тогда мы пошли вам навстречу…

С другой стороны, отказ в допуске ничего хорошего в будущем не сулит. Сразу кленнонцы реагировать не будут, но обиду все равно затаят.

Это если все пройдет гладко и если рассматривать только дипломатическую сторону вопроса.