Андрей Ливадный - Контрольный выброс

Модуль взлома сервера «Монолит» инициализирован.

Попытка установки связи.

Статус – завершено.

Начало процесса взлома. Попытка перехвата управления.

Статус – 87 процентов завершено .

Под последней строкой подрагивал световой индикатор.

Гурон плохо понимал, что тут происходит. Но интуиция подсказывала: когда статус процесса достигнет ста процентов – ничего хорошего не случится.

«А это что такое?» – Его взгляд упал на серебристый чемоданчик, закрепленный в специальном углублении. На передней панели чемоданчика отображался такой же световой индикатор и тлели, ритмично помаргивая, несколько крохотных разноцветных огоньков.

«Идет запись на жесткий диск», – догадался Гурон.

Протянув руку, он взялся за удобную ручку и потянул небольшой кейс на себя.

Раздался тревожный сигнал, и компьютерные комплексы внезапно дали сбой. На экране появилась тревожная надпись:

Потерян контакт с устройством записи. Процесс прерван. Аварийное отключение через 5… 4… 3… 2… 1…

Гурон инстинктивно подался назад, опасаясь, что сейчас произойдет очередная пакость.

Кейс так и остался у него в руках.

Где-то наверху раздавались глухие толчки, от которых вздрагивали стены подземелья.

– Логист! – Инок с трудом поднялся на ноги. В голове гудело, режущая боль, пронзившая мозг, не отпускала.

Логист не отвечал.

Несколько гранатных разрывов ударили снаружи, возле двери, но преграда устояла, хотя по кирпичной кладке пробежали трещины.

Инок с трудом добрался до двух распластавшихся на промежуточной площадке тел. Опер был мертв. Логист же на минуту пришел в сознание. Его мутный от боли взгляд остановился на Иноке. Рука потянулась к ране. Застонав, сталкер вытащил из под окровавленных грудных пластин защитной экипировки тонкую папку с какими-то бумагами, разбитый ПДА со вставленными в него двумя флешками и тонкую, пожелтевшую от времени школьную тетрадь, пробитую пулей.

– Инок… Здесь все… Забери… Прочти… Все поймешь… Оставь меня… Уходи…

– Лежи смирно. – Инок быстро вскрыл одну из ячеек контейнера с артефактами, достал душу, вложил ее в дрожащие, окровавленные пальцы Логиста и сказал: – К ране прижми.

Наемники уже подобрались к зарешеченным окошкам. Внутрь воздухообменника полетела граната. Инок схватил Логиста и что есть сил потащил вниз по лестнице, к открытому техническому люку, ведущему внутрь массивного короба, сваренного из толстых металлических листов.

Граната разорвалась на узком решетчатом балкончике, обрушив вниз часть конструкций.

– Держись, Логист… Держись… – Инок затащил обмякшее тело внутрь укрытия, оставил его на бетонном полу рядом с запертым люком вертикальной вентиляционной шахты бомбоубежища, а сам, превозмогая боль и слабость, выглянул в помещение воздухообменника.

Очередной мощный взрыв все же вырвал металлическую дверь вместе с кусками удерживавшей ее кладки. Теперь там клубилась оранжевая пыль, сквозь которую смутно виднелась угловатая, щерящаяся обломками кирпича дыра.

Наемники действовали спокойно и методично. Они не стали врываться внутрь, а окружили приземистое строение, заняв позиции у зарешеченных зевов воздухозаборных отверстий. Из-за дыма и пыли, поднятых разрывами гранат, они не видели, что происходит внизу, у основания массивного короба, в стенах которого исчезали рукава воздуховодов.

Инок лег на спину и, удерживая под прицелом автомата покореженный решетчатый балкон верхнего яруса, слегка оттолкнулся ногами, продвинувшись с таким расчетом, чтобы иметь возможность вести огонь через квадратный технологический люк. Позиция удобная – любой, кто попытается сунуться в оставшуюся на месте двери дыру, получит пулю. Но строить иллюзии он не стал: наемники не столь глупы. Они будут ждать ошибки со стороны сталкера или, что выглядело более вероятным, закидают помещение гранатами. Толстый металл короба, конечно, выдержит попадания осколков, но отраженные от стен взрывные волны в конечном итоге погасят любые попытки к сопротивлению.

В глазах и без того уже плавала багряная пелена, сознание плыло, пытаясь ускользнуть в спасительную чернь небытия, но Инок сопротивлялся. Не надеясь на чудо, он понимал: помощи ждать неоткуда, но сдаться наемникам – значит обречь себя и Логиста на мучительную смерть. «Нет, буду держаться. Пока хватит патронов и сил…»

В наступившей тишине раздался отчетливый звук удара металла о бетон.

Взрыв…

Толстостенный короб загудел, как колокол, грохот обрушившихся металлоконструкций смешался с лязгом, затем все вновь стихло. Инок потряс головой.

«Нормально… – назло багряной вспышке боли, сжав зубы, подумал он. – Учитывая безвыходность ситуации – нормально. Наемники не дураки – поймут, что, швыряя гранаты с безопасной позиции, под глухую стену металлического короба, вряд ли добьются быстрого результата, а время их поджимает. Скоро в город войдут военные…»

Он не ошибся. Секунд через тридцать в уродливом проломе стены возникла тень.

Автомат Инока огрызнулся огнем, несколько дымящихся гильз ударились о стену и покатились по полу. Тень исчезла, а еще через мгновенье на улице рявкнул взрыв.

Наемники тут же изменили тактику. Двое вжались в стену с наружной стороны пролома, еще один изготовился к броску гранаты. Короткий жест, и два автомата заработали по укрытию сталкера, не давая ему поднять головы. Противники стреляли не жалея патронов, практически не высовываясь, – Инок видел лишь дымную, разорванную вспышками мглу, застилающую пролом. Третий наемник, находившийся вне поля зрения сталкера, замахнулся, собираясь метнуть гранату под прикрытием шквального автоматного огня, но не сумел завершить начатого движения, – бронебойная пуля, выпущенная из снайперской винтовки, пробила ему затылок, взорвав багряно-серебристым фонтаном осколков выпуклое забрало боевого шлема. Он рухнул, уронив гранату, двое других метнулись в пролом, пытаясь укрыться от неминуемого взрыва, но их встретил автомат Инока.

В незаметно подкравшихся сумерках замельтешили тени. Опытные бойцы мгновенно сообразили, что произошло. На время оставив в покое Инока, они, безошибочно определив направление выстрела, тут же заняли укрытия, готовясь достойно встретить нового противника.

Подле полуразрушенного воздухообменника на минуту воцарилась напряженная, сторожкая тишина.

Таинственный снайпер, произведя единственный выстрел, не спешил обнаруживать свою позицию. Он выжидал, демонстрируя завидное хладнокровие. Наемники, потерявшие уже шестерых бойцов, напротив, заметно нервничали.

Сгущающиеся сумерки несли и иные признаки надвигающейся угрозы – на окраине Припяти внезапно вновь раздались звуки ураганной перестрелки, блеснуло несколько зарниц, басовитый, ритмичный рокот выдавал работу тяжелых крупнокалиберных пулеметов, затем серия яростных вспышек и ощутимые толчки засвидетельствовали появление штурмовых вертолетов – это военные, прорвав рубежи «Монолита» на Радаре, вышли к многострадальному городу-призраку.