Алексей Фомичев - Внешняя угроза

— …Нас забросили вчера вечером. В районе Губкино. Наш район действий — треугольник Поныри — Золотухино — Косоржа. Задачи: сбор сведений о прибывающих войсках, уточнение данных о численности и характере вооружения, обнаружение командных пунктов, аэродромов, складов. Захват пленных, образцов документов. Позывной группы «ТА-56».

— Понятно. Как добрались до точки выхода на связь?

— Пешком. Потом голосовали на дороге. Дважды проверяли документы, но ничего не обнаружили. У нас новые образцы, получены всего неделю назад… Место выхода подбирали сами. Но перед самым сеансом на нас напали…

— Да, это ты уже говорил…

Титов дернул головой и задумчиво посмотрел на пленных агентов. Картина складывалась настолько странная, что ни в какие ворота не лезла. И требовала вдумчивого разбора. А также дополнительных сведений, желательно от пленников. От всех пленников.

Пока Кузнецов оказывал помощь Парфенову, а Кульков обыскивал сарай и переносил вещи в дом, Титов допросил двух пленных, которые не оказывали сопротивления и сдались сами.

Это были немецкие агенты, только недавно заброшенные к нам в тыл. Их группа — четыре человека — совершила переход к месту, выбранному для сеанса связи, и уже там была атакована неизвестной группой. Агенты оказали активное сопротивление и даже убили одного из нападавших, но при этом потеряли двух человек — старшего группы и первого радиста.

Нападавшие использовали странное оружие и явно стремились взять агентов живыми. Но еще более странными оказались вопросы, которые задавали пленникам. Данные о планете, о политическом устройстве государств, о климате, о вооруженных силах Германии и СССР. Перед допросом агентам вкололи какой-то препарат, и он заставил их говорить даже то, что они хотели утаить.

На советских контрразведчиков эти люди не были похожи, одеты в странную одежду, имели странное оружие и технику, между собой говорили на непонятном языке. Закончив допрос, пленников повели в эту часть леса. Зачем — они не знали…

Майор терялся в догадках. Допросить этих «странных людей» он не мог. Один тяжело ранен: пули в груди, в ноге и руке, да еще осколок в спине. Второй… вторая без сознания. Бил Титов от души. Вещи и одежду осмотрел. Действительно, странная одежда. Материал, пошив. Обувь тоже незнакомого типа. Но больше всего Титова удивило оружие и груз этих чужаков.

Он вертел в руках трофейный пистолет. Конструкция незнакомая, курка не видно, затвор жестко закреплен. Магазин, правда, на месте, после нажатия на небольшую кнопку он выпал из рукоятки. В нем странный патрон. Гильзы нет, только остроконечная пуля и какой-то наполнитель на донце. Прицельные приспособления помечены бледно-зелеными точками, фосфоресцируют. Легкий, удобный, в руке сидит великолепно. И вроде как не из стали. Какая страна создает такие образцы?

А короткоствольный автомат? После минутного осмотра майор сообразил, что приклад выдвигается по салазкам. В магазине те же безгильзовые патроны. Рукоятка пистолетная, удобная. Мушка и целик помечены фосфором. И вроде как прилив для оптики на ствольной коробке. И весит мало, по сравнению с ППШ и МП-40 вообще ерунда!

А в одном из баулов Титов нашел разобранную винтовку. Он даже не стал ломать голову, как она собирается, понял, что это оружие, как и другие образцы, явно превосходит то, что имеют и Германия, и СССР, и, пожалуй что, другие страны. Но тогда кто их создал?

Еще больше вопросов вызвали вещи чужаков. Плоский кейс, непонятно как открывающийся. Коробка со стеклянным верхом и кучей маленьких кнопок. Наушники, действительно похожие на те, что носят радисты, но раза в три меньше, легче. Причем наушник вообще один, от него идет тонкий, но жесткий проводок с утолщением на конце. И еще какой-то аппарат, но разбитый. В него попала пуля, разворотив начинку.

Все это вместе с рассказом немецких агентов заставляло поломать голову над принадлежностью странной группы. Но сейчас не было времени. Следовало немедленно доложить о произошедшем в управление и… и без лишних подробностей. К такому выводу майор пришел, рассматривая трофеи.

Через пять минут радист отправил шифровку, адресованную лично Вадису. «Вступили в бой с группой неизвестных. В плен взяты немецкие шпионы. Дали показания, согласны на сотрудничество. Кроме того, взята еще одна группа. Имеем раненых и „холодных“. Пленники требуют особого внимания. Возвращаемся в расположение».

Несколько расплывчато, но генерал поймет. Кроме него и его заместителя, Титов решил никому ничего не говорить. И трупы, и пленных, и трофеи надо показать только им. Пусть сами решают, как быть.

Вернулся Кульков, развел руками — тайника в сарае нет. Кузнецов оказал всем раненым помощь, сказал, что Парфенова надо немедленно к врачу. И раненого чужака тоже. Женщина пришла в себя, молчит, у нее явно сотрясение мозга.

— Та-ак! — Майор встал с пола, размял затекшие ноги. — Грузим добычу в машину. В кузов. И все накрыть брезентом. Чтобы ни один человек не увидел!

Матвеич уже подогнал полуторку к дому. Раненых и убитых переносили вместе, а трофеи — майор, Кульков и Кузнецов. Водителя и радиста усадили в кабину. Приняв должные меры маскировки, выехали с лесхоза. Когда машина миновала опушку леса, в просвете между облаками проглянуло солнце…

В управление они прибыли через час, с трудом доехав по ставшей трясиной дороге. Небо стремительно очищалось, и уже с полпути оперативники то и дело посматривали вверх. Вражеские самолеты, несмотря на поистине драконовские меры безопасности, предпринятые силами ПВО, все же проскакивали плотную завесу и нападали внезапно и дерзко.

Парфенова сразу отправили в госпиталь. По дороге он потерял сознание. А вот раненых пленных Титов предложил изолировать и вызвать бригаду врачей к ним. Вадис и Сочнов, вышедшие встречать оперативников (по просьбе Титова), только покачали головами, но дали добро. Чужаков разместили в Золотухино в уцелевшем здании библиотеки. С ними уехал Кульков, которому была поручена охрана пленных. Немецких агентов определили под команду Кузнецова, и прибывший с короткого выезда Самохин уже приступил к подробному допросу.

А Титов пошел докладывать Вадису. Тот уже нетерпеливо крутил головой. Странный бой, странный доклад и странное поведение старшего группы его раздражали.

При разговоре присутствовал Сочнов. Майор выложил все подробно, заострив внимание на необычном поведении чужаков, а также на их снаряжении.

— …А больше всего меня поразила неизвестная принадлежность этой группы, — выкладывал свои сомнения Титов. — Амуниция, оружие, техника… Я даже не понял, что это и для чего. И технологии… Не нашел ни одного аналога с известной техникой. И потом, немецкие агенты утверждают, будто их расспрашивали о планете, о государствах. Кому и зачем нужны эти сведения?…