Константин Кривцун - Опаленный звездами

Может, это они взорвали тот космолет?

Чушь. Не они.

Здесь наверняка и без Изначальных хватает тех, кто может и хочет взрывать корабли и людей. Экстремисты, террористы, бандиты, спецслужбы – мало ли желающих?

Но Изначальные рано или поздно тоже придут. И пламя войны накроет не только Марс, но и другие человеческие планеты. В том числе и Землю.

Опять мне вспомнился родной поселок. Пепел и гарь на десятки километров…

Могу ли я что-то сделать, чтобы избежать этого? Кто его знает – может, и могу. Но вот только должен ли? Пусть даже я и не совсем человек, но сути это не меняет. Мы сами во всем виноваты. Самый главный враг человека – это не Изначальные и не овры. Главный враг человека – другой человек.

Вскоре наш челнок уже заходил на посадку. На матрице поплыли хозяйственные постройки, купола, связанные сетью переходов, монорельсовая дорога.

Летательный аппарат терял высоту и скорость. Космодрома в хаосе зданий пока еще не было видно, но я надеялся на мастерство пилота и почти не нервничал. Челнок снижался, будто бы спускаясь по ступеням огромной лестницы. Он летел параллельно поверхности, потом проваливался на сотню метров вниз, затем снова летел горизонтально.

И вот на матрице высветилась наконец посадочная площадка, ограниченная зелеными маячками. Челнок плавно опустился в самый ее центр, включились гравикомпенсаторы. Корпус спускаемого аппарата едва заметно вздрогнул, коснувшись поверхности.

Прилетели.

Не успел я опомниться после посадки, как к нам уже подцепили кишку переходного коридора и отключили искусственную гравитацию. Я стал весить втрое меньше, отчего желудок совершил радостный кульбит, и меня чуть не стошнило на Смирнова. Тот же, как и всегда, был невозмутим.

Вскоре в салон вошли милиционеры в легких скафандрах и с излучателями в руках. Нас довольно споро отцепили от кресел и под конвоем вывели из челнока.

По коридору мы дошли до здания космопорта. Идти при трети земного тяготения было непривычно и забавно. Я передвигался неуклюжими прыжками, словно пьяный кенгуру.

Сопровождающие шли гораздо увереннее. Их манера ходьбы напоминала бег трусцой.

Нас вывели в огромный зал с прозрачным сводом, через который лился желто-оранжевый солнечный свет. Стены были оформлены мозаичными панно с изображением сцен покорения Марса. Пилот в рубке первой орбитальной станции, три крохотных купола первой марсианской базы, краулер рыночников на склоне холма, взлетающий челнок, уже оборудованный антигравами.

Посередине зала находился фонтан. К моему удивлению, из него вперемешку с водой выплескивалась во все стороны густая пузырящаяся пена. Вокруг с озабоченным видом суетились несколько милиционеров и уборщиков, за ними шумела толпа зевак.

Столичный космопорт вообще был весьма оживленным местом. Повсюду, весело подскакивая, сновал народ, переливались яркими цветами матрицы с видеорекламой, женский голос объявлял рейсы к разным планетам системы.

Только вот фонтан меня смущал. Пена явно не входила в задуманную композицию. Все это сильно смахивало на чье-то хулиганство.

– Что случилозь с фонтаном? – поинтересовался проводник у служителей порядка, встречавших нас.

– Экстремисты! Или просто идиоты какие-то! – возмущенно ответил высокий и довольно тучный милиционер. – Вылили в фонтан жидкосдь для мытья посуды!

– Жидкосдь для мытья посуды? – переспросил проводник и добавил: – Воистину, человеческая тупосдь безгранична!

Мы миновали уборщиков, собирающих пену и при этом страшно матерящихся, подошли к станции монорельса.

Станция представляла собой большой зал, отделенный от путей прозрачными герметичными стенами с рядами дверей. В тоннелях, где ездили поезда, атмосфера оставалась марсианской. Туда не нужно было закачивать воздух. Когда прибывал очередной состав, его двери оказывались напротив дверей, устроенных в прозрачной стене станции. Автоматика давала команду переходным кишкам, и те присасывались к корпусу поезда. После этого внутренние и внешние двери одновременно раскрывались, и по образовавшемуся коридору в поезд входили люди.

Один из милиционеров подошел к кабинке, в которой сидел сотрудник монорельсовой дороги, присматривающий за платформой. О чем-то переговорив с ним, он удовлетворенно кивнул и вернулся к нам.

– Сейчас будед малый до Департамента. Нам обещали выделидь целый вагон.

– Замечательно! Молодец, лейтенанд, – похвалил подчиненного милиционер, сопровождавший нас с самой орбиты.

Я все никак не мог найти на милицейской форме отличительных знаков, по которым можно было бы судить о звании человека, носящего мундир. Да и не мундиры они носили, а легкие скафандры с откинутым стеклом шлема.

Вскоре подошел поезд из четырех небольших вагонов. Нам на самом деле освободили целый вагончик. Остальных пассажиров тактично попросили не занимать последний вагон поезда, так что мы сели в абсолютно пустой салон.

Через секунду поезд тронулся. Состав пронесся по тоннелю, завешенному многочисленными кабелями и приборами непонятного назначения, а потом выскочил на поверхность. Я с интересом уставился в окно.

Покуда хватало глаз, тянулись серые здания столицы. Вдалеке виднелась горная цепь. То тут, то там были разбросаны черные валуны. Казалось, какой-то гигант, прогуливаясь, рассыпал по песку горсть семечек, столь же огромных, как и он сам.

В небе висели легкие полупрозрачные облака. Сам небосвод менял цвет от желтого у горизонта к фиолетовому в зените. Если приглядеться, то в темной вышине можно было даже различить парочку наиболее ярких звезд.

– Сиди спокойно! – одернул меня милиционер. – Не ерзай! Скоро приедем.

– А потом что с нами делать будут? – спросил я.

– Скорее всего, растреляюд, – меланхолично ответил служитель порядка. – Если повезед, то отправяд карьеры или туннели рыдь.

Я сглотнул. Что ж, до развязки теперь действительно осталось недолго.

Дознавателем оказался высокий и крупный человек с вьющимися светлыми волосами.

– Выйдите все из помещения! – бросил он милиционерам, доставившим нас к нему. – Все прочь!

Служители порядка тупо вышли, остался только самый старший – тот, кого мы встретили еще на орбите.

– Я сказал, выйдите! – раздраженно повторил блондин.

– Но каг же вы с ними, без охраны? – растерялся милиционер.

– Не ваше дело! Прочь! – отмахнулся Дознаватель.

Милиционеру не оставалось ничего другого, как выйти за дверь.

Я сначала списал странность блондина на то, что чуть больше часа назад на орбите кто-то подорвал его личный космолет. Видимо, Дознаватель очень зол по этому поводу! Но следующая реплика мужчины полностью опровергла мои догадки.