Вадим Тарасенко - Ненависть Волка

Нет, недаром Андрей Кедров возился со своим флайером, переделывая его систему управления. Точнее не он, а один фрол. Оказывается и на Матее, как и на Земле, есть умельцы, которые за небольшую плату готовы сделать что угодно, обойти какие угодно сложные блокировки и защиты. Теперь было достаточно щелкнуть тумблером, и бортовому компьютеру становилась глубоко безразлична твоя безопасность – вытворяй в небе что хочешь. Я тут ни при чем.

У самой земли Андрей потянул штурвал на себя и одновременно перевел двигатель в режим планирования. Флайер чуть вздрогнул – над ним раскрылись три небольшие лопасти, тут же слившиеся от вращения в сплошной круг. Появившаяся тяга мощно потянула нос летательного аппарата к небу, помогая рулям высоты. Отсвечивающая глянцем поверхность площади скользнула в метре под Андреем.

Теперь уже сразу четыре полицейских флайера охотились за землянином.

«Лучше бы так же ревностно они пресекали беспорядки». – Сильные руки крутанули штурвал вправо, одновременно до максимальной увеличивая тягу вращающихся лопастей. Едва не задевая хрустальную пятидесятиметровую стелу погибшим героям, флайер Кедрова закружил вокруг нее. Полицейские флайеры закружились сверху, не решаясь повторить столь рискованный, как для них, так и для стелы, маневр.

«Если зацеплю этот хрусталь – хана. Даже если жив останусь. К надругательствам над национальными святынями любой народ относится очень болезненно. Если даже сам о них анекдоты сочиняет. Своим можно, чужаку за это порвут все, включая самые деликатные части тела», – подумал Кедров, закусив нижнюю губу и весь сжавшись. Он вцепился в штурвал, кося взглядом на полыхающий искусственным огнем хрусталь в двух метрах от него.

Покружив с минуту над стелой, полицейские изменили тактику. Они отлетели метров на пятьдесят от памятника, опустились на высоту Андрея и равномерно рассредоточились по кругу.

Через несколько секунд землянин понял, что хотят фролы. Неожиданно тихое рокотание двигателя оборвалось, затем, как-то судорожно всхлипнув, движок заработал вновь. Постоянно кружившийся флайер Кедрова был трудной мишенью для микроволновых лазеров полицейских, но сейчас, выстроившись по кругу, они передавали его друг другу, словно эстафетную палочку.

Двигатель вновь чихнул, но затем вновь заработал – время воздействия микроволнового излучения на электронную систему двигателя оказалось меньше критического.

«А ведь заглушат, как пить дать заглушат», – Кедров рванул штурвал на себя и свечой взмыл вверх.

Полицейские флайеры не отставали. Двигатель еще раз судорожно дернулся и замолчал окончательно.

«Опасные действия с флайером, угрожающие жизни людей, опасное маневрирование около национального памятника, неподчинение полиции, – землянин с вяло вращающимися над ним лопастями, скользил по наклонной вниз, – могут посадить за решетку надолго. Как раз на то время, чтобы устаканить союз с кроками».

Десять метров до земли, пять… Над ним скользнула тень какого-то большого флайера.

Времени рассматривать не было – земля была рядом, рукой можно дотянуться, точнее шасси летательного аппарата. Толчок, бесшумно сработали амортизаторы – и небольшая, однотонная пластиковая машина застыла. Рядом садились полицейские флайеры. А прямо перед ним стоял большой летательный аппарат, раскрашенный в небесно-голубые государственные цвета, с перекрещивающимися белыми лучами – эмблемой Главного командора. А вот он и сам, высокий, грузный, с длинными седыми волосами Матрул ДарВул неспешно вылез из кабины флайера. Из десантного люка его машины выскакивали и подбегали к приземлившемуся Андрею люди со знаками различия военно-космический сил фролов. Через минуту зять и тесть стояли рядом.

К Главному командору подбежал кто-то из полицейских чинов.

– Командор третьей степени Марфи СакПанрок, – представился он, хлопнув правой рукой по левому плечу. – Этот человек многократно нарушил закон, и мы вынуждены его арестовать.

– Полномочиями, данными мне, как Главному командору, я забираю этого человека. Можете об этом доложить своему начальству.

Полицейский стрельнул глазами по стоящей за спиной ДарВула шеренге молодых людей со значками с перекрещивающимися белыми полосками – символами лазерных лучей на груди – и молча отступил.

– Я увидел тебя по телевизору. Сейчас все каналы транслировали твои кульбиты, – первое, что сказал Главный командор, как только они взлетели.

– Молодцы журналисты. Сразу вычислили, кто в флайере.

– Во-первых, они не вычислили, – после паузы, ухмыльнувшись, ответил Главный командор. – Поэтому зря ты их хвалишь. Во-вторых, вычислил тебя я. Поэтому надо хвалить меня. Еще и за то, что от полицейских спас.

– Спасибо. Остается узнать, как ты меня вычислил. Ах, ну да. Сканируется же регистрационный номер флайера.

– И как же это я по телевизору мог его просканировать? – еще раз ухмыльнулся Матрул ДарВул.

– Ну, кому-то там в полицию позвонил. Попросил узнать, кто на флайере. Тот соединился с полицейскими, которые меня преследовали… – не очень уверенно ответил Андрей.

– Ага, позвонил, попросил. От кого уж, а от тебя я такого детского лепета не ожидал услышать.

– Прямо уж детский лепет, – землянин обиженно отвернулся.

– И сейчас ведешь себя как ребенок, – продолжал безжалостно чеканить Матрул ДарВул. – Вместо того чтобы вытягивать из меня информацию, обижаешься. Я уже начинаю думать, что ошибся… – задумчиво закончил Главный командор.

– В том, что выдал за меня свою дочь Эльдиру?

«Господи, не надо было это говорить, не надо».

Но словно кто-то парализовал его волю, заблокировал в голове сдерживающие тормоза и землянин все говорил и говорил, с каждым словом чувствуя облегчение. С каждым словом чувствуя, как груз, накопившийся в душе за это время, стронулся и каким-то черным, грязным потоком хлынул прочь, куда-то вниз, в темные глубины подсознания, туда, откуда обычно возврата нет.

– Конечно, кто я такой! Какой-то необразованный чел, с Богом забытого уголка Вселенной. Явно не пара дочери Главного командора. Не волнуйся! Эльдира уже это поняла. И скоро у тебя будет другой зять – образованный, храбрый. И звание подходящее. Не какой-то там курсантик, а генерал. Генерал челов!

В кабине флайера повисла тишина, нарушаемая лишь тихим рокотом двигателя.

– Т-а-ак, – наконец произнес ДарВул и мельком оглянулся, словно еще раз убеждаясь, что между ними и остальными фролами находится звуконепроницаемая переборка. – А я-то думаю, что ты эти несколько дней сам не свой. Значит, причина – моя Дирка?

Андрей насупленно молчал, глядя прямо перед собой.

– А храбрый человский генерал – это, наверное, Виргул? Ну, об этом не трудно догадаться, – продолжил Главный командор, вновь не дождавшись ответа от своего зятя. – Ты мне лучше скажи, Дирка тебе повод давала? Или из-за того, что она с этим Виргулом пару раз станцевала, ты там себе что-то нафантазировал и теперь сам же себя накручиваешь? Так был повод?