Алексей Фомичев - Цель оправдывает средства

Времени в обрез, анкиварцы вот-вот покинут постоялый двор, а тут какой-то любвеобильный кретин лезет с претензиями! И шуметь нельзя…

Окончательно рассвирепев, я подождал, пока мужик не подойдет вплотную, и выбросил вперед руку. Костяшки пальцев ударили в горло, заставив замолкнуть бородатого дурака и упасть на колени. Второй удар угодил в шею. Мужик рухнул в траву и замер. Если жив, очухается не раньше чем через полчаса.

Отойдя от него, я глянул на девчонку. Та упала на сено, поджав ноги под себя и обхватив их руками. Широко раскрытые глаза смотрели на меня с животным страхом. Пухлые губы что-то шептали.

Как бы не заорала, подумал я, буквально на карачках подбираясь к забору. Заняв позицию, осторожно высунул голову и тут же спрятал ее обратно. С постоялого двора на дорогу выезжали анкиварцы.

Небольшой караван из трех повозок неторопливо шел по широкой мощеной улице города. Он держал путь к северным воротам, выводившим на дорогу к Ютрине – имперскому городу, где сидел главный наместник провинции. Впереди каравана метрах в десяти на вороном жеребце ехал высокорослый всадник в довольно странном наряде, какого не сыскать здесь. Еще один всадник замыкал караван. Он часто оглядывался назад и постоянно трогал правой рукой рукоятку странной железной конструкции, какую здесь, на Шевроте, через два с половиной тысячелетия назовут штурмовой винтовкой.

Сейчас же горожане и гости города смотрели на всадника с удивлением, но не более того. Странная одежда вызывала зависть своей добротностью и удобством. Еще больше завистливых взглядов приходилось на коня.

Караван миновал улицу и свернул направо, на узкую дорожку, где могла проехать только одна повозка. Впереди, среди крыш домов и верхушек деревьев уже можно было различить городские ворота, за которыми начиналась выложенная камнем дорога.

…Не выйди хозяин постоялого двора провожать постояльцев в дорогу, я, может быть, и не рискнул бы вылезать из засады и просто бы последовал за караваном анкиварцев. Но тучная фигура немолодого мужика с бритой наголо головой и окладистой разбойничьей бородой навела на мысль побеседовать с ним тет-а-тет. Совсем немного. Рискованно, конечно, вылезать, когда замыкающий караван всадник еще не исчез из виду, но иного случая прояснить обстановку не будет.

Подождав еще пару секунд, я перемахнул забор и, уже не скрываясь, побежал к постоялому двору. Слуги и работники ушли по своим делам, а хозяин неторопливо пошел к крыльцу, на ходу отряхивая руки.

Навстречу попалась толстая баба в грязном переднике с деревянной лопаткой в руке. Видимо, шла с кухни, от нее здорово пахло тестом. Увидев незнакомого человека – таких габаритов и со свирепым лицом, – она охнула и выронила лопатку.

Услышав возглас, хозяин обернулся и недоуменно вскинул брови.

– Кто ты? Что надо? – перевел линготранс его слова.

– Два слова, уважаемый, – наплевав на конспирацию, сказал я по-русски и тут же повторил на местном: – Я хочу кое-что узнать.

– Иди своей дорогой. Не то стражу крикну, – довольно спокойно, не повышая голоса, ответил тот. У себя дома в окружении многочисленных слуг он ничего не боялся. Тем более какого-то идиота с его вопросами. – Уходи.

Как раз тот момент, когда миром ситуацию не разрешить и силу применять не очень-то и правильно. Он-то мне ничего плохого не сделал. Но если анкиварцы уйдут из-под опеки и вызовут помощь, вся операция полетит к чертовой матери, а вместе с ней мой мир. Как говорили древние – цель оправдывает средства.

…Удар по скуле мигом вывел хозяина из равновесия. Его здорово качнуло и повело. Я подхватил обмякшее тело и толкнул его в темноту коридора.

– Если не хочешь потерять жизнь, не ори, мудак!

Последнее слово линготранс перевести не смог и выдал местный аналог, что-то вроде недоноска или чего-то подобного. Хозяин побледнел, зыркнул глазами и открыл рот для крика. И тут же захлопнул его, увидел под носом клинок ножа.

– Ты… вор?

– Я не трону тебя и твой дом, но ты мне кое-что скажешь. Нет – зарежу.

Во дворе кухарка подняла крик, зовя на помощь. Времени в обрез. Если прибегут работники, останется одно – перестрелять всех. А валить столько лишнего народу в мои планы не входило.

Я ударом ноги закрыл дверь и накинул засов. На пару минут сдержит порыв самых горячих.

Все освещение коридора – узкое окошко под потолком и факел в противоположном конце. Этого вполне хватало, чтобы не въехать лбом в стену.

– Кто выехал от тебя только что?

Клинок слегка кольнул мужика в ямку над верхней губой. Довольно болезненное место. И кровь идет хорошо. А ее запах заставляет быстрее шевелить мозгами.

– Торговцы, – понял расклад хозяин. – Старший Огрип.

– Хорошо их знаешь?

– Пару раз останавливались у меня. Торгуют покрывалами, коврами, медом, иногда медью. И другим по мелочам.

– Куда они выехали?

– Сказали, в сторону Ютрины.

– Почему у них так мало повозок?

– Продали. Сказали, хотят проехать налегке.

Он отвечал в хорошем темпе, кося глазом то на нож, то на меня. Странная манера спрашивать сначала на незнакомом языке, а потом на местном его пугала не меньше клинка. Да и держал я его хорошо. Малейшее шевеление причиняло боль.

– Где они делают первую остановку по дороге к Ютрине?

Хозяин попробовал помотать головой, показывая, что не знает, но только оцарапал себе нос.

– Стой спокойно, не то лишишься носа. Где?

– Не знаю. Они не говорили.

С другого конца коридора загрохотали шаги. Кто-то бежал по крутой лестнице. Наверное, подмога хозяину. Я чуть отошел назад, таща за себя пленника, и задал другой вопрос:

– Где обычно останавливаются торговцы по пути в Ютрину?

– В половине дневного перехода кунажир Мэскена. Большой двор, может принять много людей.

В коридор влетел здоровый детина с топором в руке. Видимо, это он сотрясал лестницу, спеша сюда. Разглядев в полутьме хозяина и меня, с утробным воем кинулся вперед спасать дорогое и любимое руководство.

Не желая тратить время на демонстрацию приемов рукопашного боя, я поднял руку с пистолетом и нажал на спусковой крючок. Негромкий звук потонул в реве детины. Тот запрокинул голову и рухнул назад. Инерция выбросила ноги вперед, так что вышло почти как в кино – красиво и показательно.

– А ближе к Гомоноку?

Увидев странную смерть работника, хозяин задрожал и вдруг всхлипнул.

– Ну? Говори! – Это я уже сам, без аппаратуры. Запомнил несколько слов.

Хозяин с трудом взял себя в руки и, глядя на меня теперь с откровенным испугом, дрожащим голосом ответил:

– За городом у рощи… у древних могильников… двор Хизесара… там останавливаются те, кто приезжает на ярмарку позднее всех. Сейчас там пусто.