Борис Долинго - Игры третьего рода

– Ну, что думаешь по поводу исследовательской вылазки? – поинтересовался майор.

Пётр, покачивая автоматом, старался рассмотреть, как один из шаров достиг ствола дерева и словно всосался в него.

– Мне как-то расхотелось туда соваться, – ответил он. – Вряд ли мы найдём здесь хоть какую-то информацию о тех, кто устроил нам Катастрофу. Это явно не их место.

– Наши мысли совпадают, поручик, – кивнул Гончаров.

– Вообще-то, до всех этих дел я был капитаном запаса, – как бы между прочим заметил Пётр.

– Ну тогда – господин штабс-капитан, – усмехнулся Гончаров. – Пошли, будем высиживать новое включение Арки.

Они направились назад к БТРу. Жабоптица вольготно гуляла по поляне и оказалась всего метрах в пяти от людей. Только теперь она остановилась и, казалось, стала прислушиваться, с удивлением покачивая головой с шариками глаз на отростках.

– Слушай, как странно, – сказал Домашников, направляя на всякий случай автомат в сторону существа и не останавливаясь следуя за майором. – Она, по-моему, не видит нас.

Александр, уже ставя ногу на колесо бронетранспортёра и берясь рукой за скобу на корпусе, повернулся и бесшумно замахнулся на необычную птицу. Никакой реакции не последовало: летающее создание, безусловно, людей не видело.

– Непонятная эволюция, – рассуждая, скорее, сам с собой, сказал Домашников. – Такие большие глазищи… Они, похоже, ни черта не видят в свете неба и, скорее всего, прекрасно ориентируются ночью.

– А чего же они сейчас-то, слепенькие, вылезли на охоту?!! – удивился Гончаров.

– Да я и не сказал, что они охотятся, – просто кормятся.

– А есть разница?

Домашников только плечами пожал.

– Но удивительно, они и не слышат, что ли? С другой стороны – звуки-то издают!

Он вслед за Александром взобрался на броню, а птица повернулась и заковыляла к лесу. Становилось всё жарче, но, проверив показания рентгенометра, майор убедился, что радиационный фон нисколько не изменился.

Вдруг с поляны раздался звук, напоминающий визг и кудахтанье. Все обернулись, и глазам людей предстало удивительное зрелище. Из мшистого покрова в нескольких местах вокруг одного из кругов высунулись толстые то ли стебли, то ли щупальца с наростами на концах, напоминавшими белые лилии. Стебли обвили птицу, а псевдолилии присасывались к её шкуре. Вторая жабоптица замерла на дереве, словно прислушиваясь к возне и крикам, доносившимся снизу.

Схватка продолжалась несколько минут. Был момент, когда казалось, что птица вырвется, но одно из щупалец-стеблей, мотнувшись, крепко обвилось вокруг лап, что позволило остальным снова опутать жертву, и на какое-то время они даже замерли.

– Судя по всему, нам повезло, но почему эта гадость не напала на нас? – сказал майор. – Мы же рядом там тоже ходили! Нет, всё-таки не могу удержаться, чтобы не пощупать такую дрянь пулей.

Домашников удивлённо посмотрел на майора, но тот успокаивающе кивнул ему, усмехаясь:

– Я стреляю очень даже ничего. Попробую перебить этот жгутик.

Александр взял СВД, вложил в магазин разрывную пулю и, прицелившись, первым же выстрелом разорвал одно из непрерывно двигающихся щупальцев.

– Классика! – восхищённо сказал Пётр.

Обрывок стебля задёргался, брызгая ярко-жёлтой жидкостью, и втянулся под мох. Остальные, не обращая внимания на происходящее, продолжали сосать соки из жабоптицы, которая, обессилев, прекратила сопротивление и только мелко вздрагивала. Когда животное совершенно затихло, щупальца подтянули его к кругу, и тушку поглотила непонятная субстанция. Стебли-щупальца медленно ушли под мох.

– Всё-таки почему эта мразь на нас не кинулась раньше? – Майор, сидя в проёме люка, задумчиво опёрся на винтовку. – Да и ты ночью наступил на край круга…

– Может, они чужаков не едят? – высказал нестандартное предположение Исмагилов.

– Может, и так, – кивнул Домашников, – но лично я не хочу проверять эти кружки – банку-то они сперва заглотали. Вполне вероятно, что мне повезло потому, что щупальца ночью впадают в нечто вроде спячки, а днём активизируются по мере нарастания освещённости и температуры. Ещё немного и, вероятно, они напали бы и на нас.

– Поганенький, как я погляжу, мирок, и делать здесь совершенно нечего, – заключил Гончаров. – В тундре хоть и радиационный фон повышенный, но в остальном – тишь да гладь, не считая полосатого кабана, который, впрочем, там тоже не местный был, как и мы.

Словно в подтверждение его слов недалеко от БТРа выдвинулось одно щупальце и стало шарить в воздухе, покачиваясь, как кобра в корзине у заклинателя змей.

– Быстро, все внутрь! – скомандовал майор. – Мне это уже не нравится.

Сам он, держа щупальце под прицелом, остался стоять в командирском люке, следя за тем, как будут развиваться события. Чуть покачиваясь, оно замерло, словно примеривалось или прислушивалось, откуда доносятся звуки, а потом, покачиваясь из стороны в сторону, начало придвигаться к БТРу. Майор тоже застыл, прикидывал, как лучше стрелять по непонятному зверю.

Пока щупальце, опутав жабоптицу, пребывало в относительной статике, перебить его из снайперской винтовки для прекрасного стрелка, каким являлся Гончаров, не представляло сложности. Иное дело сейчас, когда псевдоподия пребывала практически в постоянном движении. Конечно, стрелять можно было и из автомата, но пришлось бы выпустить полмагазина, а Александр не собирался столь нерачительно расходовать патроны. Потом Гончаров вспомнил, что Фёдор взял с собой охотничье ружьё.

– Федя, – очень тихо позвал майор, – дай-ка свой обрез и пару патронов.

Александр осторожно положил СВД на броню и принял у Исмагилова ружьё. Двустволка двенадцатого калибра у Фёдора по каким-то соображениям была «подстрижена» – от стволов оставлено сантиметров сорок, но в данной ситуации это являлось, скорее, удобством. Майор быстро посмотрел на патроны – дробь «нулёвка» – и удовлетворённо кивнул.

Щупальце качалось уже метрах в трёх от БТРа, и Гончаров снёс ему верхушку первым же выстрелом. Брызнули струи уже виденной жёлтой субстанции, обрубок спрятался под мох, и больше оттуда ничего не высовывалось.

– Знаешь, какая у меня гипотеза? – спросил Домашников, осторожно открывая один из люков и высовываясь с автоматом на изготовку. – Тут под поляной, вон с того края, живёт некое существо, а может, и не одно. Круги – это его ротовые отверстия, так сказать, а щупальца помогают добывать пищу. Они активизируются, когда температура поднимается до определённой отметки.

– Очень похоже на истину, – поддержал Петра Семён Ефимович изнутри отсека.

Гончаров, отдуваясь от жары, покачал головой:

– Теоретики с автоматами, создатели гипотез хреновы…