Юрий Корчевский - Бомбардир

Ночевали на берегу, разведя костры. Пару раз удавалось переночевать на постоялых дворах – поспали в постелях, лошади отдохнули в конюшнях. Проехали Васильсурск, Алатырь. Далее я начал совещаться с Дмитрием. В Москве мне удалось заранее купить карты, но были они неточны, изобиловали ошибками, но давали хоть какое-то представление о местности, особенно незнакомой. Нам не хотелось заезжать на территорию Казанского ханства, татары хоть уже были под властью русского царя, но пограбить и поживиться всегда не прочь. Наш обоз просто бесследно мог исчезнуть. Решили обходить земли татарские южнее, предстояло решить – идти через землю башкир, эти были хоть и воинственным народом, но присягнули русскому царю раньше татар и договор соблюдали, или через земли яицких казаков – так безопаснее, однако путь почти в два раза длиннее, пришлось бы огибать Уральский хребет с юга. Посовещавшись, решили все-таки рискнуть и двигаться через земли башкир, если повезет, месяц пути сэкономим. Наметили ехать через Симбирск на Уфу, а далее – Урал.

Леса постепенно исчезли, вокруг простирались степи, занесенные снегом. В каждом крупном селении по пути мы выспрашивали дорогу, где свернуть, замерзли ли реки, шалят ли разбойники, спокойны ли башкиры. Через месяц после выезда из Нижнего, сокращая, где можно, путь, добрались до Уфы. Зимой двигаться было сподручнее по льду замерзших рек, минуя многие селения и плохие дороги. Пока путь наш проходил без неприятных происшествий. Мои и демидовские люди за время похода перезнакомились, а кое-кто и подружился, цель была одна и трудности похода делились пополам.

В Уфе на постоялом дворе отдыхали сутки, отогревались в тепле, покупали продукты на дальнейший путь, расспрашивали подробную дорогу, я на бумаге делал для себя заметки. Дальше Уральского хребта карт не было, приходилось полагаться на расспросы бывалых людей. Правда, за Уралом земля тоже была российской, даже имелись небольшие города вроде Тобольска, основанные казаками Ермака и других первопроходцев. Погода благоприятствовала, пурги не было, вот только мороз день ото дня крепчал, по ощущениям было слегка за двадцать градусов, но одежда была теплой, на лошадей накинули попоны.

Дорога постепенно начала подниматься, вокруг появились холмы и на четвертый день отъезда из Уфы увидели Уральские горы. Санный путь закончился у небольшой деревни, дальше были только следы верховых лошадей. По рассказам башкир можно было проехать и на санях, но было это труднее и надо было знать дорогу. Пришлось нанимать проводника, чтобы провел через горы, хоть и невысоки они, не чета Кавказским, но все-таки препятствие серьезное.

Нанятый башкир на маленькой мохнатой лошаденке трусил впереди, мы неотступно следовали за ним. Лошадям пришлось труднее, шедшей впереди пришлось прокладывать путь и мы каждые полчаса меняли головные сани, переставляя их в конец, чтобы лошади чуть отдохнули. Дорога все время поднималась, петляя между огромными валунами, мы шли по распадку. На склонах росли вековые, в два-три обхвата деревья. Обоз подтянулся, все ехали плотно. Место для разбойников удобное, но вряд ли они будут нас ждать зимой, когда никто в этих местах не ездит. Иногда удавалось подстрелить оленя или тетерева, тогда ели свежее мясо, поджаренное на костре. Тушу разделывали на морозе, мясо застывало быстро, его везли с собой, зима и в этом давала преимущество – продукты долго не портились. На ночь выставляли вооруженных охранников, обычно двух, опасаясь не столько лихих людей, сколько зверья. По ночам выли недалеко волки, а в одну из ночей росомаха погрызла на санях мороженое мясо.

Через несколько дней, когда мы уже были в сердце Уральских гор, задул сильный ветер, из-за низких черных туч падал сильный снег, началась пурга. И хотя мы с утра прошли всего несколько верст, пришлось останавливаться, разбивать лагерь. У нас было два небольших шатра, быстро их поставили на относительно ровной площадке, укрывая от сильного ветра за утесом. Лошади сбились в кучу, прижимаясь к шатрам. Мы развели костер, сварили кулеш и разбрелись по шатрам. На улице остался лишь один охранник, которого я скоро снял. Лошади привязаны, пурга такая, что все равно ничего не видно, хоть и день на улице, наткнуться на нас можно лишь случайно.

Пурга бушевала двое суток, буквально не давая высунуть нос за мягкую войлочную дверь. Мы выходили лишь проведать да покормить лошадей, сами ели всухомятку, на улице костер не разведешь, в небольшом шатре – тоже. В татарских юртах вверху был дымоход, в шатре же его не было, разведи мы внутри костер – и дым выгнал бы нас наружу.

Наконец утром проснулись от тишины, ветер стих, было солнечно. На улице от свежевыпавшего снега слепило глаза. Проводник тут же снял кору с дерева, прорезал в ней две узкие щелочки для глаз и надел на голову:

– Батьки, делай такой же, ослепнешь!

Все пошли срезать и делать себе такие же солнцезащитные очки. Развели костер, сварили горяченького – кашу гречневую с мясом, да натопили в котелке снега – лошадям попить. Вокруг стоянки намело сугробов выше пояса. Лошади проваливались в снег по брюхо, еле таща сани, мы шли рядом. Лишь проводник на своей мохнатой лошадке медленно пробивался по снегу, распевая свои песни. Мороз немного отпустил, после бури было градусов десять.

За день мы с трудом преодолели верст десять, вечером все падали от усталости. Шатры ставить не стали, накормили лошадей, поели сами и улеглись в санях, укрывшись овчинами. Второй день после бури как две капли воды походил на предыдущий. Лишь на третий день путь явно пошел под уклон, да снега в этих местах намело поменьше. Наст стал жесткий, идти и людям и лошадям легче. Проводник повеселел: еще два дня – и Урал позади. Дальше ехали в санях, пока не спустились к маленькой деревушке, где и решили заночевать. Конечно, никакого постоялого двора в ней не было, уговорили крестьян пустить на ночлег в дома, не мешало и отогреться, поспать без тулупов и валенок. С проводником Дмитрий расплатился и тот не стал ночевать, повернув свою лошадку назад. По моим прикидкам, мы были на Среднем Урале, на следующий день надо было подняться севернее и разбивать базовый лагерь. Поговорили с местными – крестьян здесь оказалось немного, большинство жило богатой охотой, собиранием орехов, ягод, грибов, рыбной ловлей. Меха охотники продавали заезжим купцам летней порой или выменивали на муку, крупы, соль, тем и жили. Дома ставили просторные, пятистенки, леса вокруг – любого. Никаких бояр, князей – осваивай земельку, не ленись. И переселялись сюда из России люди в основном предприимчивые, работящие, другие не выживут.

Мы с Дмитрием порасспрашивали – где какие селения, какие реки, как проехать, не шалят ли в окрестностях разбойники и есть ли какой местный народец. На все вопросы получили обстоятельные ответы. Утром, позавтракав, снова двинулись вперед, прокладывая санный путь по льду небольшой речушки, тянувшейся на север. За день прошли верст тридцать, не останавливаясь на обед. К вечеру выбрали удобную площадку в небольшом распадке по левому берегу и решили разбивать лагерь здесь. Для начала поставили шатры, быстро срубили для лошадей коновязь, вокруг шатров поставили в круг сани. Завтрашний день решили посвятить обустройству – сделать легкий навес из веток и жердей для лошадей – в первую очередь забота о них, новых купить здесь просто невозможно.