Шон Уильямс - Еретик Силы 3: Объединение

– Потому что он знал, что ты начнешь задавать ему вопросы, – ответила она, – ты во многом часть системы, от которой он пытается обособиться. Ничего хорошего не будет, если члены сети ринов потеряют качества, которые делают их уникальными, и станут похожи на вас – слепых там, где нужно действовать особенно тонко, и уязвимых, когда вы отказываетесь это признать. Сейчас вам с ним лучше не встречаться, пока не наступит мир.

Хэн замотал головой.

– Но Дрома не член сети ринов. Они не приняли его.

Тахири улыбнулась. " Какая наивность …"

– Помнишь Онадакс?

– Онадакс? А что…?

– Дрома передал мне сообщение для тебя, – сказала она, – он просил сказать, что встретится с тобой в более подходящее время. И что ему не нужны твои деньги.

– Деньги..? – смущение на лице Хэна сменилось пониманием. – Тот неизвестный, который допрашивал меня в том баре! Так это был Дрома?

Тахири не стала выражать радость от мысли, что Хэна так успешно обманули.

– Это он организовал беспорядки на Онадаксе чтобы прикрыть твое отступление – и свое тоже. Он готовил эту операцию в течение шести месяцев. Он сказал, что это на три месяца дольше, чем он предполагал, но чтобы быть уверенным, что все пройдет должным образом, нельзя жалеть времени на подготовку. И как только он убедился, что можно безопасно уйти – он ушел. Он говорит, что если ты глава такой секретной организации, нельзя слишком долго засиживаться на одном месте. Сила ринов – в их…

– Подожди, – сказал Хэн, удивленно тряхнув головой. – Глава организации? Дрома? Глава сети ринов?

– Есть смысл задуматься над этим, не правда ли? Твое участие в спасении его семьи очень повысило репутацию Дромы среди ринов. У них очень долгое время не было лидера. Впрочем, они под словом "лидер" подразумевают не совсем то же, что мы. Они кочевники, все время путешествуют, и умело пользуются этой своей особенностью. Все считают их бродягами, странствующими по Галактике, их презирают, но обычно блюстители порядка редко чинят им препятствия. Их игнорируют. Рины могут проникнуть почти всюду и увидеть почти все, услышать любой слух. Часто они проникают на корабли нелегально и путешествуют без билета, и лишь немногие испытывают подозрения, обнаружив рина там, где его быть не должно, – она пожала плечами. – То, что другие расы считают недостатком и слабостью ринов, он превратил в преимущество.

– Кто бы мог подумать… – проворчал Хэн, криво усмехнувшись. Тахири серьезно кивнула.

Хэн пожал плечами.

– Но я по-прежнему не понимаю, почему он решил улететь так быстро. И почему не захотел встретиться со мной.

Тахири восприняла его непонимание спокойно.

– Чем больше тех, кто знает о нем и его сети, тем большему риску он подвергается. Соответственно, чем меньше о нем известно, тем в большей он безопасности. Его семья не предаст, и ты тоже, но другим он не может так доверять. Рины на собственном опыте узнали, как опасно верить чужакам.

– А как насчет тебя? – спросил Хэн. – Я думал, что ты для них совершенно чужая.

– После того, как Дрома получил сообщения от Гура с Бакуры и от рина с Галантоса, он предложил мне стать агентом сети.

– Ну, судя по тому, что ты рассказываешь мне об этом, ты не приняла предложение.

Тахири качнула головой.

– Предложение было интересное, но я решила отказаться. По крайней мере, пока.

Правда заключалась в том, что Тахири пока не знала, что ей сейчас делать. Она больше не пыталась, разрываясь, следовать двумя разными путями. Сейчас она наконец-то шла одной дорогой и просто радовалась этому, не вполне представляя, что она будет делать дальше.

Хэн вздохнул, его лицо смягчилось.

– Я хотел сказать ему, что был рад снова его увидеть.

– Я знаю, – сказала Тахири. – И он был рад увидеть тебя.

– Мне не нравится, когда мне не дают возможности хотя бы попрощаться с друзьями. Сейчас такое время, что не знаешь, увидишь ли их снова…

– Не думаю, что тебе стоит об этом волноваться, – сказала она. – Я уверена, ты встретишься с Дромой. Возможно, раньше, чем думаешь.

Хэн снова улыбнулся. Слова Тахири не вполне убедили его, но он был благодарен ей.

– Спасибо, Тахири, – сказал он.

– Все раны со временем заживают, – истина, прозвучавшая в словах Тахири, заставила ее вздрогнуть. Наконец-то она произнесла их с абсолютной убежденностью. – Вражда и чувство вины исчезают, и противоположности становятся единым.

– Вот как? – Хэн внимательно посмотрел на нее. – Возможно, тебе стоит сказать это тем, по чьей вине ты прошла через все это…

Тахири задумалась над этим, наблюдая, как Хэн уходит из трюма. Маленькая серебряная подвеска, найденная на Галантосе и изображавшая Йун-Йаммку, Убийцу, висела у нее на шее. Сейчас это было для Тахири лишь напоминанием о том, что она перенесла, чтобы найти новую себя.

" Может быть, я скажу им ", – подумала она. – " Может быть …"