Алекс Орлов - Двойник императора

— А кому я по сто раз говорю: «Пристегните ремни»? — огрызнулся Миллард.

— Все в порядке, Гэс, — примирительно заявил Райх, держась за голову. — Действительно, надо было пристегнуться.

— Эти полицейские совсем обнаглели, — сказал Шкиза, давно искавший случая высказаться. — Мой брат, он торгует редкими животными, так вот он мне рассказывал…

— Эй, глядите, какой-то придурок прет прямо на мусорную пушку… — перебил Шкизу Фриц Спилберг, и все сразу прилипли к иллюминаторам. Действительно, довольно большой грузовик пересекал зону отстрела отходов.

— Наверное, капитан нажрался как свинья, — предположил Бонус.

— Ага, и помощник тоже, — добавил Гарман, покосившись на Шкизу.

— Сейчас ка-ак долбанет…

— И прощай развлечения, — прогундосил Леон-Очкарик, которому в качестве компенсации за избиение капитан выдал лишние пятьдесят кредитов.

— Почему это? — повернулся к Леону Гарман.

— В мусорной капсуле полным-полно «SXX» — кристаллов. Если они осядут на корпус «Айк-Металл», он проживет не более месяца. Потом рассыплется в труху.

— Не каркай, умник, — посоветовал Райх.

— Да. Мы еще не прокутили наши денежки! — подал голос Бонус, которому наскучило смотреть на заблудившийся грузовик. — А за удачу спасибо юнге, — и Бонус дружески подмигнул сидящему в самом углу Шиллеру.

— Садитесь на места! Сейчас будет касание, — объявил Миллард Катер развернулся боком и довольно чувствительно приложился к причалу. Гарман слетел со своего кресла и ударился об пол.

— Миллард, ты же сказал «касание»!

— А я что, виноват, что они на причал демпферы не ставят? Выметайтесь скорее, мне еще за капитаном рейс делать.

Послышалось шипение переходного шлюза, и команда «Примы» поднялась со своих мест. Предчувствуя веселый отдых и развлечения, матросы радостно улыбались и, поторапливая друг друга, продвигались к выходу.

Эдди Шиллер озадаченно смотрел по сторонам, не зная, куда ему податься. Все матросы уже разошлись, и он остался в полном одиночестве.

— Эй, Шиллер! Ты чего головой вертишь? — возле Эдди материализовался Бонус.

— Да вот, думаю, куда пойти.

— Чего тут думать, юнга? Пошли со мной к бабам.

— В бордель, что ли? — Шиллер сделал вид, что не понял. Идти к проституткам он боялся

— Ты чего испугался? Ни разу не трахался, что ли?! — радостно заулыбался Бонус

— Да не кричи ты так, — посмотрел по сторонам Эдди. Ему казалось, что все на него оборачиваются.

— Не обращай внимания — здесь все заняты только собой. Пойдем со мной, парень, и я найду тебе девочек, которые тебя всему научат. — Бонус неожиданно сделал ногами несколько танцевальных «па» и пропел:

— «Не мо-жешь — нау-чат, не хо-чешь — заста-вят!» — И, довольный собственной шуткой, громко рассмеялся.

— Хорошо-хорошо, пойдем в бордель, — поспешно согласился Шиллер, опасаясь, что Бонус полностью потеряет над собой контроль.

Они пошли по широкому коридору, по обе стороны которого красовались стеклянные двери с надписями вроде: «Бинго — проиграйся и умри!» или «Пей, но не блюй!». Особенно Эдди Шиллера заинтересовала надпись «Кусаки Кнагера — блюдо из тех, кого не жалко».

По коридору во всех направлениях двигались люди. В основном это были подвыпившие матросы с промысловых судов. Почти все они были с проститутками.

Эдди заглядывал в лицо каждой из встречных женщин, и от понимания того факта, что он мог купить любую из них, у него перехватывало дыхание.

Бонус продолжал проталкиваться сквозь толпу гуляющих и отчаянно вертел головой.

— Ну где же здесь бордели? — постоянно повторял он.

— Послушай, а сколько может стоить такая женщина? — спросил Шиллер, осторожно кивнув в сторону крашеной блондинки. Она стояла у стены и взасос целовалась с военным моряком.

— Такая? — Бонус оценивающе склонил голову набок и сказал:

— Пятьдесят кредитов, я думаю.

— Так дешево? — удивился Эдди.

— Ни хрена себе дешево! Да на Райесе мы за десять кредитов таких телок подбирали, что ого-го. Ладно, юнга, пошли дальше. На этих нечего смотреть, они уже заняты. О, вот у кого мы сейчас спросим — и, заработав локтями, Бонус начал пробиваться к охранному посту. Там в прозрачной пластиковой будке стоял здоровенный охранник. Он угрюмо жевал зубочистку и был похож на посаженную в клетку гориллу.

— Сэр! — Бонус просунул в окошко свою улыбающуюся физиономию. — Сэр, я могу задать вопрос?

Охранник повернул голову на звук и с минуту изучал Бонуса, затем наконец разомкнул свои бульдожьи челюсти и сказал:

— Можешь.

— Спасибо, сэр. Как нам пройти в бордель?

Снова последовала длинная пауза. Эдди показалось, что охранник решал — сразу оторвать Бонусу голову или сначала удавить его.

— На бабу потянуло? — выдал охранник.

— Да, сэр. Возникла необходимость.

— Прямо по коридору и на лифте вниз — два этажа. Там и будет вам улица «красных фонарей». Как говорится: «Получите и распишитесь».

— Спасибо, сэр, — еще раз поблагодарил Бонус и уже собрался уходить, когда охранник добавил:

— Только поздно вы собрались, ребята.

— Почему? — насторожился Бонус.

— Потому, что нормальных уже разобрали и остались только покалеченные.

— Что значит «покалеченные»?

— Ну там без глаза, одноногие.

— Эй, Бонус, я туда не пойду, — заявил Эдди Шиллер.

— Да он шутит, Шиллер… Мистер охранник шутит.

— Ты думаешь? — уточнил Эдди, но Бонус уже тащил его к лифту, и вместе с очередной партией ищущих приключений мужчин они оказались на этаже «красных фонарей».

Насвистывая бравурную мелодию, Бонус спустился в холл и увидел юнгу Шиллера. Тот сидел возле столика, заваленного порнографическими журналами, и смотрел куда-то вдаль, за стены борделя.

— Ты уже здесь, парень? Ну как, понравилось?

— Да… — после некоторой паузы ответил Эдди. — Очень понравилось и…

— Что «и»?

— Наверное, я бы на такой женщине женился.

— Что?! Ты чего, юнга? Совсем того? Ну-ка пошли отсюда.

Бонус подхватил Эдди под руку и вывел его за дверь.

— Теперь нам самое время выпить. У меня этот пункт всегда стоит пол номером «два», — пояснил Бонус. — Сначала бабы, а потом выпивка. Но ни в коем случае не наоборот. Ты меня понимаешь?

— Кажется, понимаю, — все еще как-то заторможенно ответил Эдди.

— Хотя некоторые предпочитают наоборот — нажрутся как свиньи, а потом, проспавшись, слушают враки проституток. И выкладывают тройной тариф. Ты, кстати, сколько заплатил?

— Что?

— Я спрашиваю, сколько с тебя взяли в борделе?

— Восемьдесят кредитов.

— Сколько? Восемьдесят кредитов? Почему так много?

— Ну, сначала я заплатил сорок, но потом она спросила: «Тебе было хорошо?», а я сказал: «Да». Тогда она сказала, что за «хорошо» можно заплатить и еще раз, тем более что у меня на карточке куча монет.