Джерри Пурнелл - Легион Фалькенберга

— По крайней мере вы сохраняете должность, — сказал Фалькенберг. — Люди из Бюро Переселения хотели назначить кого-то другого. Их отговорил Брэдфорд.

— Конечно. И это стоило нам больших денег. И ради чего? Может, лучше было бы по-другому?

— Мне кажется, вы говорили, что их политика погубит Хедли?

— Да, я так сказал. Я убежден в этом. Но результаты станут ясны после ухода. — Будро говорил, обращаясь скорее к самому себе, чем к Джону. — Теперь они так ненавидят нас, что из чистой ненависти противятся всем нашим предложениям. И мы поступаем так же.

— Похоже на политику Совладения. Русские и американцы в Большом Сенате. Совсем как дома. — В последовавшем за этими словами вежливом смехе не было веселья.

Будро открыл ящик стола и достал оттуда документ.

— Разумеется, я выполню условия нашего соглашения. Вот ваше назначение командующим нашей военной полицией. Но я по-прежнему считаю, что лучше бы вам сесть на ближайший уходящий корабль. Проблемы Хедли военным советникам не решить.

Главный старшина Кальвин фыркнул, почти неслышно, но Фалькенберг знал, о чем подумал старшина. Будро чурается слова «наемники»: термин «военные советники» ему принять легче. Джон прикончил выпивку и встал.

— Вас хочет видеть мистер Брэдфорд, — сказал Будро. — Лейтенант Баннерс покажет вам его кабинет.

— Спасибо, сэр. — Фалькенберг вышел из большой комнаты. И когда закрывал за собой дверь, заметил, что Будро снова направился к шкафу со спиртным.

Вице-президент Эрнст Брэдфорд — человечек, с лица которого словно никогда не сходит легкая улыбка. Он старается всем понравиться, но не всегда успешно. Тем не менее, ему удалось собрать вокруг себя немало сторонников, и он считает себя удачливым политиком.

Когда Баннерс провел Фалькенберга в его кабинет, Брэдфорд улыбнулся шире обычного, но тут же предложил лейтенанту показать Кальвину караульные помещения дворца. Фалькенберг кивнул, и главный старшина вышел.

Кабинет вице-президента строго функционален. Столы и стулья изготовлены из местной древесины, небрежно отделаны, а цветовое пятно создает единственная роза в хрустальной вазе. Брэдфорд одет в той же манере — в бесформенную одежду, купленную в местном магазине.

— Слава Богу, вы здесь, — сказал Брэдфорд, когда дверь закрылась. — Но мне сказали, что вы привезли только десять человек. С десятью людьми мы ничего не сможем сделать! Вы должны были привезти не менее ста верных нам солдат! — Он возбужденно вскочил со стула, но тут же снова сел. — Вы можете что-нибудь сделать?

— Со мной на корабле было десять человек, — ответил Фалькенберг. — Когда покажете, где я буду тренировать отряд, я найду остальных наемников.

Брэдфорд подмигнул ему и широко улыбнулся.

— Значит, вы привезли больше! Мы вам покажем — все покажем! Мы еще победим! Что вы думаете о Будро?

— Он кажется искренним. Встревожен, конечно. Думаю, всякий бы на его месте тревожился.

Брэдфорд покачал головой.

— Он не может принять решение. Никакое. Раньше он таким не был, но с некоторых пор любые его решения — вынужденные. Почему Колониальная администрация выбрала его? Мне казалось, вы должны были организовать мое назначение на пост президента. Мы вам дали достаточно денег.

— Не все сразу, — ответил Фалькенберг. — Заместитель не смог доказать министру целесообразность вашего назначения. Мы ведь не всесильны. Профессору Уитлоку потребовались огромные усилия, чтобы добиться поддержки Будро, не говоря уже о вас. Мы все силы потратили на то, чтобы президентом не стал представитель партии Свободы.

Голова Брэдфорда прыгала вверх-вниз, как у игрушечного болванчика.

— Я знал, что могу вам доверять, — сказал он. Улыбка его была теплой, но, несмотря на все усилия, не казалась искренней. — Во всяком случае свою часть соглашения вы выполнили. А как только СВ уйдет…

— У нас будут развязаны руки. Брэдфорд снова улыбнулся.

— Вы необычный человек, полковник Фалькенберг. По слухам, вы преданы Совладению. Когда доктор Уитлок предложил ваши услуги, я был изумлен.

— У меня не было выбора, — напомнил Фалькенберг.

— Да. — Брэдфорд не стал напоминать, что и сейчас у Фалькенберга нет выбора, но явно подумал об этом. Улыбка его стала еще шире. — Ну, теперь вам предстоит встретиться с мистером Хамнером. Он второй вице-президент. А потом мы сможем отправиться в поместье Уорнера. Я организовал там размещение ваших солдат, и там же вы сможете их готовить. Никто вам не помешает. Можете говорить, что ваши люди — местные добровольцы.

Фалькенберг кивнул.

— У меня получится. В последнее время у меня хорошо получаются вымышленные истории.

— Разумеется. — Брэдфорд снова улыбнулся. — Клянусь Господом, мы еще победим. — Он нажал кнопку на столе. — Попросите мистера Хамнера зайти ко мне. — Подмигнул Фалькенбергу и сказал: — Мы не можем слишком долго находиться одни. Кому-нибудь покажется, что у нас заговор.

— А какова позиция Хамнера? — спросил Фалькенберга.

— Подождите, пока не увидите его. Будро ему доверяет, и он опасен. Он представляет в Прогрессивной партии сторонников технологии. Мы не можем без него обойтись, но его политика нелепа. Он хочет все пустить на самотек. Если бы он своего добился, никакого правительства не было бы. А его люди все ставят себе в заслугу — как будто технология единственное, что нужно для управления. Он совсем не разбирается в управлении. Ему кажется, что можно создать партию, действуя как инженер.

— Иными словами, он не понимает политической реальности, — сказал Фалькенберг. — Думаю, ему придется уйти.

Брэдфорд с улыбкой кивнул.

— Со временем. Но в данный момент нам нужно его влияние на техников. И, конечно, он ничего не знает о нашей с вами договоренности.

— Конечно. — Фалькенберг сел и принялся разглядывать карты. В это время по интеркому сообщили о приходе Хамнера. Фалькенбергу стало любопытно, насколько безопасен этот кабинет для проведения переговоров. Брэдфорд, скорее всего, из тех людей, что размещают жучки в чужих кабинетах, однако здесь он не единственный любитель подслушивать, и ни одно помещение не может считаться полностью безопасным.

«Но тут я ничего сделать не могу, — решил Фалькенберг. — И, вероятно, этот кабинет чист».

Джордж Хамнер оказался рослым мужчиной, выше Фалькенберга и плотнее даже главного старшины Кальвина. Свободные движения сильного человека и уверенность, обычно присущая таким людям. С Джорджем Хамнером опасно вступать в драку. Они обменялись рукопожатием, и Хамнер начал безжалостно сжимать руку, проверяя Фалькенберга. И, встретив ответное давление, удивился. Двое мужчин молча стояли так какое-то время, прежде чем Хамнер расслабился и помахал Брэдфорду.