Кристофер Банч - Крушение звёзд

Все шло хорошо. А затем старик имел бестактность умереть. Обожрался миногами или что-то в этом роде. Я не смог разобрать сквозь пышные славословия на холозаписи похорон.

Вряд ли кто-то из его сыновей предпринял обычный юношеский акт узурпации и разбавил радиоактивной водичкой вечерний бренди старому ублюдку или влил ему в уши яду.

Как бы то ни было, старый диктатор помер, и Ягасти, имевший репутацию самого благородного воина, занял трон Курила. В какой именно войне он сражался, не упоминается.

Сын и близко не обладал способностью своего отца держать всех этих головорезов под каким бы то ни было контролем. И потому сын номер два, очевидно воображающий себя Великим Вождем, сбежал со своими сподвижниками и теперь удерживает две системы, Дегастен и Хон, продолжая утверждать, что он законный Курил.

— А как насчет третьего сына? — спросил Гарвин. — Он прошлым вечером был в цирке.

— Я разрабатываю вокруг него определенные интересные ходы, — Ньянгу принял важный вид. — Байанти честолюбив, но не похоже, чтобы до сих пор ему приходило в голову шевелиться самостоятельно. Однако ведется работа над тем, как оное честолюбие вдохновить.

— Это очень краткий обзор данного Протектората, — закончил Фрауде. — Если кому интересно, у меня есть масса деталей. Вопрос в том, что мы теперь предпримем. Не похоже, чтобы Протекторат, по своим собственным параноидальным соображениям, позволил нам совершить оставшиеся четыре прыжка до Центрума.

— У меня есть соображение, — вставил Ньянгу. — Ягасти и его клика все больше думают о нас. С одной стороны, это хорошо, с другой — если мы попытаемся удалиться на цыпочках через заднюю дверь, Курил на нас ужасно, просто смертельно, обидится.

— Что нужно, — Гарвин погрузился в задумчивость, — так это найти способ подпустить вони так, чтобы в процессе игры самим не пропахнуть.

Люди в комнате поглядели друг на друга. Судя по выражениям их лиц, ни у кого из них не возникло ни малейшей идеи по этому поводу.

Губы Ньянгу продвигались по внутренней стороне бедра Маев, когда он вдруг сел торчком.

— Я урод!

— Несомненно, если не вернешься к тому, что сейчас делал. — Маев со свистом втянула воздух.

Но Иоситаро не обратил внимания. Он лихорадочно тыкал в кнопки коммуникатора.

— Это, — Гарвин тяжело дышал, — должно быть очень важным, Ньянгу. Всему свое время и место, особенно — использованию этого номера.

— Шеф, у меня есть план.

— Я предлагаю ухудшить положение, — сказал Ньянгу.

— Для кого? — Фрауде удивился, а Гарвин сонно зевнул и промолчал.

Эти трое собрались в кабинете при капитанской каюте в ожидании тоника.

— Разумеется, не для нас. По крайней мере, я на это надеюсь. Смотрите, что мы имеем. Три брата — варвары. Двое из них, по крайней мере, не общаются между собой. Они строят планы все захапать, но, как и их отец, не совсем готовы к большому прыжку и походу на Центрум. Полагаю, этот Геген, отчаливший на Дегастен с теми, кого удалось совратить, не слишком опечалится, если его Большой Брат случайно споткнется и напорется на собственный меч.

— Твои выкладки бесспорны, — согласился Фрауде.

— Таким образом, я предлагаю, как сказал Гарвин, подпустить вони.

В каюту вошел дежурный с подносом. Когда он удалился, разговор продолжился.

— И что за газы мы используем? — подал голос Янсма.

— Подозрение падет на каждую руку. И ногу, — пояснил Ньянгу. — Я собираюсь подкинуть этим троим деревенщинам мысль, что на них готовится покушение.

— Хорошо, — кивнул Гарвин. — А кто возглавит проект?

— Как это — кто? Я, конечно.

— На всех троих?

— Я что, не умею обманывать? — удивился Ньянгу, прихлебывая каф.

Ягасти о благородном спорте имел весьма своеобразное представление. Две команды — в каждой по десять оборудованных манипуляторами флаеров с двумя человеками экипажа — старались донести до цели флаг. Единственный на обе команды.

Насколько Ньянгу удалось разобрать, какие-либо особенные правила отсутствовали, за исключением того, что флаеры отступали на свой конец поля, пока скорая спасала выживших при крушении очередной машины.

По крайней мере, применение бластеров, кажется, запрещалось.

— Занятный спорт, Курил, — закинул удочку Иоситаро.

— Да! Это мужской спорт. Для настоящих мужчин! Вероятно, поначалу, у себя дома, мы занимались им верхом на зверях. Но так гораздо быстрее, — пояснил Ягасти.

— И гораздо больше лучших бойцов погибает, — добавил Байанти.

— Жизнь есть просто ожидание смерти, — нетерпеливо оборвал его Курил. — Мужчины, не испытывающие себя, слабеют и становятся как женщины.

Байанти собирался что-то ответить, когда два флаера взмыли вверх, а затем спикировали на знаменосца. Первый врезался в него, закрутив жертву на месте. Флаг унесло легким ветерком. Второй флаер подхватил его, дернулся вправо, затем влево и вошел в ворота.

Ягасти вскочил, выкрикивая похвалы, обещая награды авторам гола и защитникам.

Младший брат диктатора странно взглянул на Ньянгу и отвел взгляд.

Ягасти вернулся на свое место, складной парусиновый стул.

— Байанти, — сказал он. — Ступай, похвали тех пилотов и дай им… Дай им позволение присоединиться к моим Первым Империалам. Этот чужак хочет что-то обсудить со мной наедине.

— А твой брат недостоин слышать?

— Я подумаю над этим. Позже.

Байанти покинул сборное укрытие.

— Братья! — покачал головой Ягасти. — У вас они есть, Иоситаро?

— Не имел такого счастья.

— Нет, вы как раз счастливчик. Как чудесно, должно быть, расти, не будучи вынужденным следить за своей спиной, и бегать, не ожидая подножки. А потом, когда вы, наконец, почти у цели, родной по крови человек называет вас дураком, заявляет, что вы недостойны того, что завоевали, и объявляет себя вашим врагом. Вы еще молоды и не знаете, что это такое, когда собственная семья начинает вас предавать.

Ньянгу ждал.

— Не обращайте внимания, — закончил Ягасти. — Мои проблемы — это мои проблемы. Скажите, почему вы хотели меня видеть по секрету.

— Я хотел, — осторожно начал Иоситаро, — сделать ваши проблемы своими.

— Что это значит?

— Как вы, несомненно, догадались, Цирк Янсма немного больше того, чем кажется.

— Я знал! Я знал! — возликовал Курил. — Разве что полный дурак отправится в путь в наши кровавые времена только затем, чтобы раскачиваться в воздухе, надеясь что-нибудь за это получить. Скажите, чем еще вы занимаетесь?

— Зависит… — начал Ньянгу. — Иногда не больше, чем предлагаем поначалу. Но порой, когда мы имеем дело с правильным сортом людей и награда велика, мы предоставляем определенные услуги.

— Вы все еще говорите загадками.