Сергей Зайцев - Паломничество к Врагу

Но сейчас был мой ход. Я уже видел головы врагов, слетающие с плеч в взблесках вечной стали, и обезглавленные тела, падающие на ковер. Всего два коротких взмаха.

В самый последний момент я вспомнил, что так и не выяснил, где находится Нори, и не убил Шефира, а оглушил – так, как когда-то чужой оглушил на Ферме братьев-шелтян. Нкот научил меня этому приему. Клинок прошел сквозь тело врага, не встречая сопротивления, словно плоть вдруг превратилась в воздух и лишилась костей. Несколько быстрых шагов, и та же участь постигла Велсайта. Ему тоже следовало задать пару вопросов.

Я отступил на несколько шагов, рассматривая дело своих рук. Затем, готовый мгновенно скользнуть обратно, осторожно вышел из Лешу.

Обе фигуры остались неподвижны. Застыли.

Получилось.

У меня было не меньше десяти минут, Прежде чем они начнут приходить в себя, но, и очнувшись, они останутся в моей власти. Я лишил их воли. Если все сделал правильно.

Силы Неба, как же я устал.

Я обессилено опустился на пол и прислонился спиной к ближайшей стене, не в состоянии добраться даже до кресла. Рука с Клинком мягко упала на ковер. Охватившее меня изнеможение было настолько убийственным и непреодолимым, что сознание как бы отделилось от тела, мысли обесцветились и прервались, а угол зрения сузился до предела, и большую часть комнаты словно обрезало. Я видел, вернее, бездумно смотрел лишь на фигуру Велсайта, как бы прикипевшего плечом к книжному шкафу. Вход, окно, стол Шефира и сам координатор канули в никуда. Чувства и ощущения не просто притупились – они исчезли. Бесчувственный кусок плоти, именуемый Никсардом. Разразись сейчас землетрясение, я не двинулся бы с места, чтобы выскочить из дома и спастись от обвала. Просто не смог бы. Никогда не испытывал ничего подобного. Явный перерасход. Но ничего, теперь можно было отдохнуть. Уже можно.

Он появился, когда его никто не ждал.

Дверь кабинета распахнулась, и огромная фигура Кенгша в окровавленных лохмотьях полностью заслонила дверной проем. Мощные руки великана сжимали каждая по огромному бластератору, вырванному прямо из станин: на их задниках еще болтались искореженные части крепежных металлических деталей, изогнутых и порванных, как бумага. Обрывками проводов, соединявших ранее шлемы стрелков с блоками управления, к корпусам были примотаны блоки автономного питания. Энергоблоки были подсоединены – на электронном табло орудий светились зеленые огоньки. Именно эти орудия я видел перед входом в особняк, и от охранявших их стрелков, скорее всего, осталось одно воспоминания.

И вот он явился сюда – воплощение возмездия.

Несколько поздновато, но эффектно. Все-таки прорвался в святая святых координатора. Зная, что он пришел не по мою душу, я даже не шевельнулся, когда он возник на пороге кабинета. Не было сил. Достаточно будет сказать пару слов, и этот парень оставит свои мстительные планы.

Но, окинув недобрым взглядом кабинет и отметив расположение присутствующих, – я валялся на полу, в небольшой луже крови, вытекшей из запястья, а Велсайт и Шефир «смотрели» на меня с разных концов кабинета, застыв в тех положениях, где их застал удар Клинка, причем рука Шефира еще сжимала тяжелый «град», – Кенгш сделал свои выводы, нисколько не сомневаясь в их точности. На его месте, узрев столь красноречивую картину, я бы тоже не сомневался. Тем не менее я смотрел на происходящее, словно на мелькающие перед глазами кадры визофильма, пребывая не совсем в себе от усталости, от пережитого за последние минуты, и до меня не сразу дошло, что он собирается делать, хотя это было так очевидно.

Грозно зарычав, великан вскинул «супер-псов».

Нормальный человек в одиночку не смог бы даже приподнять эти стволы, но Кенгшу это оказалось вполне по плечу. Чудовищные бицепсы вздулись на его руках от запредельных усилий, и рыла излучателей одновременно уставились каждое на свою цель – Велсайта и Шефира. Не в силах нырнуть в медленные струи и остановить его, я закричал:

– Нет, Кенгш!

Поздно. Мой возглас слился с двумя вспышками ураганного огня и низким мощным гулом накопителей бластераторов.

Тело Велсайта, оказавшегося в двух шагах от дырчатого дульного кожуха, буквально разрубило надвое поперек груди, и он рухнул на пол, объятый пламенем. Шкаф позади него вспыхнул, горящие книги посыпались вниз с развороченных полок, как зерно из располосованного мешка. Залп из второго бластератора снес Шефиру левое плечо вместе с рукой, отбросил его на спинку кресла и вонзился в стену за его спиной. Прочнейший гранолит не выдержал столкновения с такой мощью и рванул не хуже бомбы. Оплавленные осколки стекла и пластика забарабанили по стенам и ковру, часть из них разнесла половину хрустальной люстры под потолком, часть врезалась в книжный шкаф, снова разбивая стекла и вырывая клочья книг. Меня не зацепило лишь чудом. Всего несколько секунд – и все было кончено. Комнату наполнил едкий запах паленой плоти, бумаги и пластика. И шелест бумажных страниц растерзанных и дымящихся книг, выпавших из шкафа и перебираемых ветром, проникшим через разбитое окно и полуметровый пролом в стене.

Гул оборвался. Опустив громоздкие стволы бластераторов вниз, Кенгш удовлетворенно рассматривал дело своих рук. Затем глянул на меня:

– Что значил твой крик, иноп? Ты не хотел, чтобы я прикончил этого стражника, который был заодно с Шефиром? Я уже пару раз видел этого типа с Шефиром раньше и ничего хорошего из подобной компании не могло получиться. Или ты считаешь иначе?

– Все… нормально, – через силу пробормотал я. – Ты сделал все правильно.

– Еще бы! – Серо-стальные глаза Кенгша вспыхнули жестокой радостью, толстые губы раздвинулись в торжествующей улыбке. – Я давно ждал этого момента. Спал и видел, как сверну Шефиру его мерзкую шею! Не отрицаю, что большую часть работы ты взял на себя, иноп, но… – Улыбка погасла, сменившись хмурой озабоченностью. – Пожалуй, тебе надо перевязать руку, а? Сейчас что-нибудь найду.

– Не обращай внимания… Просто немного устал…

В ад все эти дела. Надоело. Все надоело до смерти. О небо, как же я устал…

И тут я словно с разбегу налетел на стену. Вялые мысли оборвались. Опасность. Слепящая волна ярости прошлась по комнате, устремившись к великану, и, мгновенно вычислив источник, я предупреждающе крикнул:

– Осторожнее, Кенгш! Шефир!!!

Шефир был еще жив. Несмотря на чудовищную рану, лишившую его плеча и руки, он умудрился прийти в сознание. Лицо его было белым как мел, а в бездонной темной синеве глаз ворочалась столь тяжкая ненависть пополам с невыносимой мукой, что я содрогнулся, как от пощечины, лишь вскользь зацепившись за его взгляд. Уцелевшая рука координатора, дрожа от усилий, скользила в луже крови по крышке стола, перемещая «град», который он так и не выпустил.