Сергей Зайцев - Паломничество к Врагу

Несколько минут я держался с ним на равных, потом пришло тревожное ощущение, что действие Мобра начинает слабеть. Задавив отчаяние в самом зародыше, я заставил себя сосредоточиться на основном – на сражении.

Объясняю: любой Ключ Мобра в конце концов себя исчерпывает, так как длительность его действия напрямую зависит от жизненной силы мобриста. Поэтому я старался расходовать ее как можно экономней, четко осознавая, что долго это продолжаться не может. Главное – никаких лишних движений. И все-таки конец приближался катастрофически быстро…

Несмотря на это, шанс у меня по-прежнему оставался. Необходимо было как можно скорее нащупать слабое место прыгуна, как можно скорее! Пока у меня еще была возможность приложить к этому слабому месту свой остаток сил.

Шест вытянулся, как змеиное жало, целясь в грудь, но я отскочил. Прыгун нанес еще пару скользящих ударов по щиколоткам и остановился. Лицо шелтянина блестело от пота, губы раздвинулись в злобной гримасе, обнажив сверхострые клыки, в глазах горела ярость. Выдержка ему наконец изменила. Такого отпора он наверняка не ожидал.

Честно говоря, я сам не ожидал от себя такой прыти. И пот струился у меня по лицу не меньше, чем у противника, а руки мелко дрожали от напряжения под все увеличивающейся тяжестью шеста. Казалось, пальцы сжимают не шест, а самое натуральное бревно. Усталость – это такая штука, которую почти невозможно проигнорировать.

По толпе наконец пробежал удивленный ропот и тут же смолк. Зрители затаили дыхание, ожидая дальнейших действий.

Преодолев приступ бешенства, прыгун снова двинулся по кругу. Взгляд его жалил, верхний конец шеста покачивался из стороны в сторону, словно змеиная головка. Хотя он взмок, признаков усталости у него я не наблюдал, а это было очень скверно для меня.

Я по-прежнему синхронно кружил напротив, выдерживая между нами дистанцию в два метра, используя передышку для восстановления сил. С каждым шагом пауза становилась все напряженней… Вскоре она уже отчетливо звенела…

Внезапно руки Бигмана проворно заработали, и шест превратился в свистящую плоскость – он решил изменить тактику. При этом, вращая шест с невероятной скоростью, он еще успевал перебрасывать его из руки в руку. Я мгновенно сообразил, что после удара такой «вертушкой» вряд устою на ногах, если попытаюсь ее отбить. И когда шест, вырвавшись из вращения, рубанул мне по ногам, я подпрыгнул. Это было единственно правильное решение для меня, но я подпрыгнул недостаточно высоко.

Шест всего лишь чиркнул по подошвам ботинок, но даже этого хватило. Невидимая рука с бешеной силой рванула меня за ноги. Я умудрился сделать боковое сальто и приземлиться как раз в тот момент, когда прыгуна после собственного удара развернуло по инерции вокруг оси, и его шест рубящим концом чуть не врезался в толпу шелтян, испуганно отпрянувших назад. Не удержав равновесия, Бигман упал на одно колено и оказался раскрыт.

Вот он, долгожданный миг!

Я не упустил этого момента. Я просто не имел права упускать такой момент.

Мгновенно сконцентрировав всю энергию, какая у меня имелась в области рук, я провел косой рубящий удар снизу вверх с поворотом тела, чтобы придать движению максимальную силу удара, и конец моего шеста врубился точно под подбородок проклятого прыгуна…

Я не понял, как он это сделал.

Я уже мысленно торжествовал победу – после такого удара вряд ли можно остаться на ногах, да что там, такой удар должен был сломать ему шею с легкостью топора, рухнувшего на хворостину, но он…

Будь он проклят!

Он отбил мой удар не глядя. Концы шестов с сухим треском сошлись и разлетелись с огромной, неодолимой силой. Мой швырнуло вправо, и меня сильно развернуло следом. Шест Бигмана ушел влево, но он и не пытался погасить инерцию, как я, а, наоборот, воспользовавшись своим опытом бойца и моей ошибкой дилетанта, прибавил силы, и нижний конец его шеста, вычертив витую дугу, метнулся к моим ногам.

На этот раз я не успел.

Наверняка в подобной ситуации и сам прыгун ничего не смог бы поделать против такого выпада. Удар пришелся точно в пах, и дикая, нестерпимо парализующая боль пронзила меня с головы до ног раскаленной спицей, вышибла дыхание и согнула пополам. Ноги подломились, шест вывалился из рук. Я рухнул на колени, ослепнув от огненных вспышек в глазах, во всем теле. Долгую мучительную минуту я не мог сделать вдох, судорожно прижав руки к паху и скрючившись почти до земли. Застрявший мучительный крик рвал горло.

До слуха смутно донесся восторженный рев толпы, довольной победой Бигмана. Совершенно беспомощный, практически в полной отключке, я ждал рокового удара, но Бигман почему-то медлил, вероятно наслаждаясь моими мучениями.

Прошла еще минута. Невероятным усилием воли я сумел разогнуться и взглянуть перед собой затуманенными болью глазами.

Он стоял, выпрямившись во весь рост, и спокойно смотрел сверху вниз, возвышаясь надо мной, словно демон Зла. Казалось, плечи его упираются в небо. Наши глаза встретились, и прыгун нанес два коротких режущих удара концом шеста. Он не старался сбить меня с ног, шест лишь коснулся моего лица, и я почти не шелохнулся.

По рассеченному лбу потекла кровь. Новая боль была почти незаметна на фоне той, которая меня уже терзала. Судорожный вдох… Сердце бешено колотилось о ребра, отдаваясь в висках громовыми ударами, шум в голове заглушил почти все звуки снаружи. Я понимал, что проиграл, и в то же время все еще на что-то надеялся, отказываясь верить и понимать, что проиграл.

Если бы не боль, я бы сумел еще как-то сопротивляться… Безумная надежда. Времени больше не осталось.

Бигман медленно поднял шест над головой для последнего удара. Он собирался провести его как можно эффектней, чтобы это надолго врезалось всем в память. В глазах его горели жесткие холодные огоньки, лицо выражало торжество. И… мне показалось? Где-то в глубине его глаз мелькнуло странное сочувствие… Да нет, показалось…

Я не хотел, чтобы он прикончил меня на коленях. Стиснув зубы, я начал медленно подниматься, вкладывая в движение дикое усилие. Вены вздулись от напряжения, по телу ручьями бежал пот, смешиваясь с кровью на лице, и… Он же все там у меня разворотил, отстранено подумал я, чувствуя, как кровь бежит вниз и по ногам. Прижатые к паху ладони оставались сухими только благодаря экровеленовому материалу брюк, не пропускающему влагу.

Если бы не боль, снова мелькнула мысль… Боль, все еще державшая тело в тисках. Полностью разогнуться я не смог, мышцы просто не повиновались.

Боль… В голове вдруг прояснилось.

Нужно было немедленно избавиться от боли, и этого можно было достигнуть сменой Ключа. Я ухватился за свой последний шанс в этой драке – шанс отомстить и остаться живым. Мне не пришлось даже выбирать, Ключ пришел сам, возникнув перед глазами ярким образом. Мыслеобраз вошел в подсознание как клинок в ножны, лязгнув металлом. Пресс, решил я, еще сильнее стискивая зубы, и оторвал руки от окровавленного паха. Гигантский стальной Пресс.