Василий Горъ - Чужая кровь

– Уломал… Через два дня пойдем наводить шороху в Гошшаре…

– Надолго? – поинтересовалась Хвостик.

– Пока не наведем… Ты и Оливия останетесь тут…

– Что?! – в два голоса заорали мы обе, а Беата еще и вцепилась в воротник его рубашки.

– Одын малэнкий кафкасский пашутылка… – буркнул Коррин и рассмеялся…

Ждать, пока догорит погребальный костер, Джамшер не стал – убедившись, что полыхающую избу уже не потушить, он мрачно вздохнул, подхватил с земли котомку, закинул ее на плечо, и, не оглядываясь, двинулся на Юг, слегка забирая вправо, чтобы постепенно выйти к руслу текущей в том же направлении Попрыгуньи. Майке поправила висящий на поясе отцовский меч и зашагала вдогонку за мужем. Думать о будущем не хотелось, да и было ли оно? Свой дом, родители, родственники, еще не рожденные дети оставались там, за спиной, тлея в углях под серым пеплом воняющим горелым мясом пожарища. А впереди их ждал мир, в котором не было места жалким остаткам когда-то могучего клана Ворона…

– Я сюда еще вернусь… – еле слышно прошептал Утренняя Заря, сжав кулак и уперевшись им в рукоять висящего на поясе клинка. – И тогда мой меч вдоволь напьется крови тех, кто не пожалел даже детей…

– Куда думаешь идти? – стараясь отвлечь мужа от мыслей о мести, спросила Огненная Грива.

– Отец сказал идти на Юг. А Юг – большой… Даже очень… Я… не знаю… – признался парень. – Больше чем на шесть дневных переходов я от деревни не отходил… До течения Белой довести могу, а как идти дальше – не знаю… Дойдем – разбе– ремся…

– Папа рассказывал, что если идти по течению Белой, то после водопада Злой Радуги будет Стена Большой Крови, спуститься по которой можно только по веревке, а потом, в двух днях ходьбы, должна быть какая-то крепость, в которой много солдат – долинников. Я, правда, плохо помню подробности: мне тогда было не до его рассказов – мама учила меня печь лепешки… – вспомнив добрую улыбку Весеннего Цветка, девушка сглотнула подступивший к горлу комок и с трудом сдержала наворачивающиеся на глаза слезы.

– Это я слышал. Отец тоже ходил в Эрниз. Говорят, там огромный рынок, на котором одновременно находится столько людей, сколько в кланах Ворона, Сокола, Орла и Медведя, вместе взятых, только я в это почему-то не верю – наверное, врут. Врали… – вспомнив, что тех, кто рассказывал ему о том походе, уже нет в живых, поправился Джамшер. – Ведь кроме торговли, им надо где-то есть, спать, а построить такую большую деревню, как мне кажется, просто невозможно!

– А почему ты не хочешь попробовать прибиться к тем же Орлам? – вдруг испугавшись предстоящего им пути, спросила Майке.

– Посмотри на свои волосы и руки… – скривился Утренняя Заря. – Кто поверит в то, что ты моя жена? Две алые полоски – это еще не узор замужней женщины… А на прошлой ярмарке, если я не ошибаюсь, о Малых Дарах тебе говорили человек восемь…

– Одиннадцать… – мрачно вздохнула девушка. – Еще трое приходили к отцу…

– Как ты думаешь, они захотят поверить в то, что первая красавица Воронов нашла себе мужа ДО установленного обычаем срока?

– Я не выйду ни за кого больше! – не на шутку перепугалась Майке. – Я дала тебе Клятву!

– Сыну Стального Клюва будет на это наплевать… Помнится, он твердил, что ты будешь отличной второй женой, и он не пожалеет для этого трех шкур медведя…

– А его отец – военный вождь клана… – закончила мысль мужа Огненная Грива. – Да, не поверят. А, узнав, что я была с тобой до Ярмарки, обвинят в этом тебя… И… не дадут приюта! Я уйду вместе с тобой!!!

– Уйти тебе не дадут. Так стоит ли пробовать?

– Да, твой отец был прав… – расстроилась девушка. – Говорят, там, в долине, за все надо платить какими-то металлическими кружками…

– Деньги… – поддакнул Джамшер. – На них можно поменять шкуры, которые я прихватил, и, по-моему, два куска желтого камня, которые я нашел в верховьях Попрыгуньи еще в прошлом году. Брат говорил…

– Ладно, на первое время хватит… А там по– смотрим… – вздохнула Огненная Грива и замолчала…

…Добраться до Эрниза не удалось – через сутки после безумной Стены Большой Крови, вертикальной скалы, спуск по которой занял почти весь световой день, и после которого у Огненной Гривы еще несколько часов тряслись пальцы и подгибались колени, Джамшер вдруг сказал, что в лесу появились люди. Через полчаса ходьбы в хорошем темпе отдаленные крики услышала и Майке – где-то в долине истошно орали женщины и раздавались взрывы мужского хохота.

– Не нравится мне это… – нахмурился Утренняя Заря, решив, что идти дальше может быть небезопасно: – Там кого-то убивают и… – он покраснел, – насилуют… Может, Чужие из долины Серого песка добрались и сюда?

– Идем посмотрим? – на всякий случай спросила девушка. – Может, сможем кому-нибудь помочь?

– Они способны видеть очень далеко… Даль– ше, чем самые лучшие охотники… – мрачно буркнул юноша. – Хотя посмотреть и попытаться помочь, наверное, надо… Просто я боюсь за тебя, Майке…

– Я могу подождать тут… хотя нет, не могу! – представив, что останется одна, неизвестно где, девушка поежилась и, шагнув к мужу, прижалась к его груди. – Я пойду с тобой. И будь что бу– дет…

Джамшер ласково провел рукой по ее волосам, уже начавшим отрастать, но еще не достигших середины спины, как у других замужних женщин:

– Я и сам бы тебя не оставил… Ладно, пойдем, только тихо…

Спуск по крутому склону занял почти час, и к тому времени, как Майке добралась до широченной – шага в четыре – тропы, крики ужаса давно стихли. А гогот мужиков стал заметно громче… Вслед за мужем юркнув в кусты на той стороне тропы, Майке вдруг услышала дикий женский вой и содрогнулась: в голосе, раздавшемся над лесом, не было ничего человеческого. Одно запредельное отчаяние…

– Я боюсь… – дернув за рукав застывшего на месте, как и она, мужа, Майке прикусила губу. – Давай уйдем отсюда, а?

– Поздно… – выдохнул ей в ухо Джамшер. – Там, впереди, появился кто-то еще… В кусты… прячься!!! – отталкивая ее от себя, одними губами сказал он через мгновение и, выхватив из ножен меч, метнулся в сторону тропы…

Через несколько мгновений оттуда раздался короткий вскрик, потом звук глухого удара, и Майке, не помня себя от страха за исчезнувшего за стволом дерева мужа, рванулась за ним следом. Меч ее отца, откуда-то появившийся в ее руке, оказался тяжелым и жутко неудобным: все время, пока она ломилась сквозь заросли, он цеплялся за ветки, норовил вывернуть ей запястье и пару раз чуть не выпал из непривычной к оружию руки.

Выскочив на тропу, Огненная Грива чуть не завыла от горя: распластанное на земле тело ее Джамшера не подавало признаков жизни, а на лице присевшего рядом с ним воина играла презрительная ухмылка.