Андрей Земляной - Один на миллион

– А зубная паста? – Насмешливо спросил майор.

– Ну, – пожал плечами Белый, – это вообще на раз-два. Этой шутке, наверное, лет столько же сколько и самому тюбику.

– Еще предложения есть? – Громко произнес Искалиев, давая понять, что вопрос адресован ко всем.

– Собаке на вечерней прогулке подбросить кусочек вкусненького. – Медленно отозвался сапер, не отрываясь от созерцания пейзажа за окном. – Чтобы она не только нагадила но еще и проблевалась.

– Как наши проценты? – Обратился Искалиев к Радзиховской.

– Уже около девяносто. – Девушка подняла голову от планшета и неожиданно улыбнулась Белому.

– Тогда можно еще добить его слегка засорившейся раковиной, и сделать что-то не очень злобное с обувью. – Произнес Белый. – Пусть похромает немного.

– А если злобное? – Искалиев заинтересованно склонил голову.

– Обработать слегка жидким азотом, и чуть согнуть, до появления трещин. Через некоторое время сами развалятся.

– Ннда. – Капитан Сергеев задумчиво почесал затылок. – Вы как хотите, а я над этим парнем прикалываться не буду. Чует мое сердце, ничего хорошего из этого не выйдет.

В комнате прошелестели сдержанные смешки.

– Ребятки, рано расхолаживаться! – Остановил их майор. – Вера, как со списком?

– Готов.

Искалиев легко словно танцуя поднялся из кресла, и подхватив со стола планшет, который лежал перед Белым, одним движением ладони смахнул текст с экрана словно крошки со стола.

– Перебрось.

– Ага. – Девушка кивнула.

– Значит так. – Майор всмотрелся в ровные строчки. – Сигнализация, электроника, – Семенов – Мехди. На них же кухонный автомат, и лампочка. Далее. Замки, канализация автомобиль и собака Сергеев, Семенов, Григорьева. Мелкие гадости в ванной и прихожей, Белый – Толмачева. Кроме того на Белом, оперативная коррекция плана и консультации по отдельным пунктам. Вера! Не спускать с этой парочки глаз. А то чувствую я, что клиент наш, после такого утра, запросто приставит ствол к виску.

– Хорошо. – Девушка кивнула.

Это был действительно не лучший день в жизни полковника Шольца, старшего объединенной группы на русско – европейских переговорах по разграничению антарктического шельфа.

По какой-то причине, будильник разбудил его на час раньше, и полковник, решив, что лучше он проведет это время в ванной, у порога спальни наступил на гадко пахнущую лужу. Шольц был полон истинно арийского спокойствия, и подмигнув виновато поскуливающему спаниелю Карлу, запустил робота- уборщика. Некоторое время он безуспешно давил на кнопки пульта, пока не убедился, что по какой-то причине, аккумуляторы робота пусты, и убирать придется руками. Это отняло еще двадцать минут, после чего он прошел в ванную и включил воду. Под умиротворяющий шум, он достал из шкафчика 'Орбит кристалл клинерс', и попытался выдавить на щетку немного зубной пасты. Почему-то паста не выдавливалась. Он прижал тюбик посильнее, и неожиданно тот лопнул обдав герра Шольца зубной пеной с головы до ног. Посмотрев на себя в зеркало, подполковник немного натужно рассмеялся, и счистив щеткой с груди немного пены, принялся чистить зубы что-то невнятно напевая. Затем не прекращая напевать, он скользнул в бассейн смывая неприятно щипавшую жидкость. Еще одной неприятной неожиданностью, было то что вода в бассейне была намного горячее чем он привык. 'Видимо терморегулятор сдох', решил Шольц и, не задерживаясь, быстро ополоснулся и вышел из ванной отметив мимоходом, что стояк в ванной похоже засорился, так как вода не уходила.

Кухонный автомат, получив команду от процессора дома, уже гудел нарезая сыр и ветчину в тончайшие ломтики.

Полковник зарабатывал достаточно много, чтобы позволить себе дорогие натуральные продукты. Он вошел на кухню, и был остановлен жутким запахом из тарелок стоявших на столе. Сначала грешным делом подумал, что Карл, каким-то образом смог нагадить и здесь, но приглядевшись повнимательнее высмотрел в отвратительной куче и кусочки камамбера, приобретенного им специально для дня рождения, и накрошенную баварскую ветчину. Все это мало того что было полито дорогим Шабли 2131 года, так еще и подпалено.

Выбрасывая несостоявшийся завтрак в утилизатор, герр Шольц уже не напевал. Он был серьезен и задумчив. Пройдя в гардеробную, он сбросил халат, и надев белоснежную форменную рубашку, принялся застегивать пуговицы. Внезапно одна из пуговиц вместо того, чтобы занять положенное ей место, осталась в руках вместе с обрывком нитки. Подполковник сжал и без того тонкие губы и распечатав пакет с новой рубашкой недовольно посмотрел в зеркало. На рубашке были явственно видны складки после плотной упаковки. Решив, что китель он сегодня снимать не будет, немного нахмурившись продолжил одеваться.

Когда в туалете над его головой взорвалась лампочка, обдав его мелкой пластмассовой крошкой, он от неожиданности сходил не только по-маленькому но и по-большому, и сделал то, чего не делал вот уже много лет – крепко выругался.

– Шшайсе!

Сильно ударившись в темноте об край раковины, он быстро вышел из уборной и, прихрамывая, дошел до прихожей. И тут все было не слава богу. Отчего-то новенькие ботинки за 500 дем, не желали, как надо стягиваться на ноге, и при ходьбе неприятно шлепали.

Из дома, Шольц уже не вышел, а вылетел, испытывая непреодолимое желание расквасить кому-нибудь морду крепким тевтонским кулаком. Завизжавший словно резаный поросенок, правый-задний маневровый ротор глайдера, был последней каплей переполнившей чашу терпения полковника. Он резко, словно боевую машину бросил Корвет – Стормглидер в небо, и развернувшись над домом вошел в скоростной коридор к Берлину. Остановленный за нарушение шумового режима через пятьдесят километров полицейским патрулем, он спокойно вышел из машины, подошел к двум полицейским арабского происхождения и точными ударами опрокинул их на бетон, несколько раз крепко наподдав ботинком напоследок. После чего вызвал армейский патруль и после короткой но темпераментной беседы, был препровожден в неврологическую клинику.

На замену главы переговорной группы русские не пошли. Сорванные переговоры, позволили русской делегации удалиться гордо подняв голову, а командующему флотом, выдвинуть Вторую и Третью Тихоокеанскую эскадры на ключевые позиции у антарктических месторождений. Собственно сами месторождения России особенно нужны не были. Но вот не дать добывать там энергоресурсы Демсоюзу, было очень важно.

Как было принято в команде, удачную операцию отметили небольшой посиделкой в баре который держал один из отставников управления. Именно потому, что бар был защищен от прослушивания не хуже основного корпуса управления, там можно было обсуждать пусть и не впрямую какие-то дела.