Василий Абвалов - Акцент судьбы

— Все в порядке, адмирал, разрешение даст виконт Аламор, по закону он уполномочен решать такие проблемы.

— Вот видите, он и вас спасает, — кивнул на Кима адмирал. — Выходит, он и законы наши знает лучше нас.

Спустя три с половиной часа эскадра Аффена взяла курс на газовый гигант, через двадцать минут противник заподозрил неладное и, изменив курс, резко увеличил ускорение, однако такой маневр уже был предусмотрен Кимом. Это означало, что противник, несмотря на отсутствие данных о графике циклов излучений, догадался о ловушке, но точка возврата была уже пройдена, и он, перейдя на максимальное ускорение, пытался проскочить опасную зону. Когда прошло это сообщение на мостике, вахтенные офицеры оживленно стали переговариваться. Тоси повернулся к Киму:

— Вы рассчитали удивительно точно, лейтенант. Но противник у меня вызывает уважение: разгадать, что мы ему уготовили, не имея практически никакой информации. Во главе этой эскадры стоят талантливые командиры.

— Это, скорее всего, опыт. Они уже давно ведут войну, — предположил Ким.

— Хорошо, пусть это их опыт, а откуда он взялся у вас, лейтенант? Они разгадали — у них большая практика, но вы разгадали, что они разгадают, и именно сейчас. Интересно, что происходит у них на кораблях? Они смогут еще увеличить скорость?

— Нет. Их корабли идут с максимально возможным ускорением. Это означает, что половина экипажей погибнет через полчаса, потому что мне точно известно, что на их кораблях противоперегрузочными капсулами снабжена только та часть экипажа, которая минимально может обеспечить боевые возможности корабля. Более того, реакторы у их кораблей не могут выдержать длительной перегрузки. Даже если бы они успевали проскочить опасную зону, до сорока процентов кораблей превратилось бы в пыль, а остальные еще часа полтора были бы небоеспособны. Так что они не могут выдержать и это ускорение. Это шаг отчаяния.

— Бог мой. Теперь я понимаю, почему Содружеству приходится так тяжело. Это серьезный враг.

— Они свое заслужили, — громко скал Виллан, — если бы им удалось нас прижать, они не пощадили бы никого. Надеюсь, у них будет быстрая смерть.

— А вот это вряд ли. — Ким повернулся к Виллану. — Сейчас там творится ад. Часть экипажа взывает о помощи, и командиры не могут их не слышать, потому что не имеют права отключить связь, немного позже они услышат предсмертные хрипы членов экипажа. Но их участь тоже уже решена. Излучение начнет стремительно нарастать, командующий потеряет связь со всеми своими кораблями. Еще некоторое время защита кораблей будет справляться с излучением, но потом интенсивность вторичного излучения проникнет на корабли и в воздухе начнет образовываться озон. Через двадцать минут покажутся первые признаки радиационных ожогов, еще через десять начнут лопаться мелкие кровеносные сосуды и образовываться обширные отеки. В этот момент оставшиеся в живых будут кончать жизнь самоубийством, но самое страшное предстоит пережить командирам кораблей, их мостики имеют дополнительную защиту, и поэтому они проживут дольше всех. Воспитание запрещает им самоубийство, им предстоит наблюдать смерть своих соратников и до конца бороться за свою жизнь, смерть придет к ним не скоро, в полной темноте, вместе с ужасной болью.

На мостике воцарилась полная тишина, все вокруг замерли, Ким нарисовал ужасную картину гибели врага. Молчание затягивалось.

— Мм-да… Таковы реалии войны, и от этого никто не застрахован, — изрек адмирал. — Смерть врага есть всегда смерть врага, какой бы она ни была. Тем более не от нас сейчас зависит, как они встретят свой конец. Если бы не нашелся счастливый выход, то мы оказались бы в аналогичной ситуации. Видимо, такова их судьба. Но главное — мы уже победили, заманив в ловушку такое количество кораблей противника, поэтому не будем омрачать наш триумф терзаниями о страданиях побежденных, тем более что принц правильно сказал: они бы нас не пощадили.

Эскадра Аффена перешла на торможение, до погружения в атмосферу планеты надо было полностью погасить скорость. На мониторе адмирала уже обозначилось нарастание мощности рентгеновского и радиоизлучения, совсем скоро они станут абсолютно глухи и слепы, дальнейшее движение кораблей будет осуществляться по расчетам.

Когда корабли эскадры погружались в атмосферу планеты, уровень излучения пульсара достиг опасных величин. Но флот уже был прикрыт планетой, а с каждым километром погружения в атмосферу падало и вторичное излучение. Опустившись на достаточную глубину, связисты нащупали прозрачность атмосферы на одном из спектральных диапазонов и установили связь с эскадрой, чуть позже на монитор выдали запись с замыкающего корабля. Все с восхищением смотрели, как корабли флота входили в светящуюся от мощного рентгеновского излучения атмосферу газового гиганта, исчезая в ней как в океане чистой энергии.

— Переход в рай, — сказал Виллан. — Это ж надо, какая красота!

— Да, очень красиво, — согласился адмирал. — А эта планета имеет название?

— Да. Первая экспедиция назвала ее Эдем, — доложил дежурный офицер.

И тут все дружно рассмеялись.

Эскадра выбиралась из атмосферы планеты довольно медленно, уровень излучения уже значительно снизился, но еще оставался достаточно высок, поэтому сбор происходил у самой кромки атмосферы, в тени планеты. Теперь встал вопрос дальнейших действий, а для этого надо было получить данные об эскадре противника. В оперативном блоке уже шло обсуждение предполагаемых его действий, но по всем рассуждениям получалось, что он уже не сможет помешать эскадре спокойно покинуть систему. Ким же не стал гадать, а спокойно просматривал схему ближайших систем, чтобы понять, каким путем противник мог проникнуть так далеко в тылы Содружества. По всем расчетам получалось, что эскадра противника шла кружным путем, по самой границе скопления звезд, а это путь очень неблизкий по необжитому пространству. Значит, в пути они были около полумесяца и сейчас находятся вдали от баз, а после такой гонки и с ограниченным запасом реактивной массы. Противник, конечно, может пополнить запасы реактивной массы, но для этого необходимо найти астероид, состоящий в основном изо льда, и долго перерабатывать его, а времени у него нет. После того как эскадра Аффена уйдет в прыжок, флот Содружества кинется в погоню и, используя более короткий путь на своей территории, попробует перехватить противника. Так что нет у вражеской эскадры времени, они должны удирать без оглядки, причем самым коротким путем, только тогда могут успеть уйти от возможной погони. Размышление Кима прервал дежурный офицер, пригласив его на совещание.