Олег Кулагин - Московский лабиринт

— Знаешь, Иван, — потер висок Король, — эта история слишком уж круто замешана. Думаю, если бы нам толкали «дезу», она выглядела бы правдоподобнее.

— Да уж. Тут полно нестыковок, — скривился бритоголовый. — «Юсовцы» промывают нашей Тане мозги. Хорошо промывают. Почти до состояния зомби. Ясное дело, тут они должны были постараться. Но стоило бедной девочке встретить незабвенного Карпенко — и всё это программирование вылетает у неё из головы, будто юношеская влюбленность. Действительно, замешано круто. — Иван одарил меня полным едкого сарказма взглядом.

— Но ведь она боролась! Она себя преодолела! — вознегодовал Артём. Уж он-то мне доверял. Правда, толку от этого мало. Чем сильнее горячился физик, тем большим холодом веяло от бритоголового.

— Дальше еще интереснее, — сказал Иван. — В результате фантастического стечения обстоятельств Тане удаётся освободиться из лап Михалыча, который как раз собрался перепрограммировать нашу девочку.

— Ну, не всё здесь фантастическое, — заметил Чингиз. — Главную роль сыграл Артём. Мы ведь сами постарались, чтобы он смог выбраться.

— Разве? — хмуро процедил физик.

— В той степени, в какой это не ставило под угрозу наши планы. Например, вентиляция работала в минимальном режиме, и болты на крышке люка едва держались. А что вентиляция связана с соседним зданием, — про это ты знаешь не хуже меня.

— Знаю, — буркнул Артем.

— На пульт сисадмина постоянно шло нужное видео, так что они не сразу бы спохватились. Мы многое учли. Не всё. Ты захотел помочь Тане. И уж это — твоё собственное решение.

Надо же, какая сусальная картина! Меня передернуло от отвращения. Зачем эти увиливания, почему не сказать правду?

— Перестань, Чингиз! Вы совсем не хотели, чтобы Артём выбрался!

Блондин недоуменно, даже обиженно взглянул на меня:

— Не понимаю…

— Всё ты понимаешь! Засветка «юсовской» агентуры, выяснение противоречий во вражеском лагере — хорошо, замечательно! Но не главное. Это слишком мелко.

— А что же главное? — одними губами обозначил улыбку Иван.

— Думаете, трудно сообразить? «Деза». Грандиозная «деза». Америкосы должны были не просто клюнуть — слопать наживку с потрохами! Выжать из Артёма всё до капли и вместе с настоящей информацией получить то, что отбросит их ещё лет на десять.

— Я догадываюсь! — вдруг выпалил физик. — В моей области у них полно крутых спецов. А вот стабилизация спинорного пучка! В одной штатовской работе доказывалась её принципиальная невозможность.

— Артём сбежал, и все у вас сорвалось. Так имейте мужество признаться, — вздохнула я.

Чингиз переглянулся с Иваном и хмыкнул. Бритоголовый посмотрел куда-то в потолок и сквозь зубы процедил:

— Умная девочка.

Блондин пожал плечами. В глазах у него заплясали озорные искорки:

— Маленькое уточнение, Таня. Ничего не сорвалось. Они получат то, что хотели.

— Это как? — захлопал ресницами Артём. И покосился на дверь. Словно боялся — оттуда появится делегация цээрушников, заранее приглашённая Чингизом.

— Когда ты сидел, якобы накачанный под завязку компьютерной дурью, — тебя ведь обыскали?

— Ну… да, — кивнул Артём. — Только у меня и не было ничего.

— Диск у тебя забрали?

— Игрушка. «Квэйк-13».

— Надеюсь, она им понравится.

— Это что же… Это?..

— Конечно, информация зашифрована. Очень надёжно. Только я думаю, им помогут найти ключ. Очень скоро.

Артём качнул головой и едва не расплескал остатки коньяка от возбуждения:

— Здорово!

Куда только девалась вся его недавняя обида? Пить ему больше не стоит.

— Я понял! Они сумеют выйти в режим нуль-перехода, но не смогут застабилизировать пучок! А значит, максимально достижимая мощность — доли милливатта. Здорово! При повышении уровня мощности их генераторы будут взрываться! И они ухлопают кучу времени и денег, прежде чем начнут догадываться!

— Надеюсь, это даст нам хотя бы пару лет, — скромно заметил Чингиз.

— Послушайте, — вмешалась я недоумевающе. — Неужели эти чертовы нуль-генераторы так важны? Это что, страшнее атомных бомб?

— В каком-то смысле, — кивнул Король.

— Ещё бы! — поддержал Артём, придвигаясь со своим стулом ближе. — Но главное — новый, почти неисчерпаемый источник энергии. Представляешь, Таня, — пускай эти уроды подавятся той нефтью и тем газом, которые они у нас отобрали! А мы будем получать энергию прямо из вакуума!

Глаза его лихорадочно блестели. В эту минуту он казался по-настоящему счастливым.

Голос Ивана прозвучал отрезвляющим диссонансом:

— Видишь, девочка, мы от тебя ничего не скрываем. А вот ты не хочешь быть до конца откровенной.

Чингиз кашлянул:

— Мы тебе доверяем. Но то, что тебе удалось выбраться, — действительно похоже на чудо. Ты — бесценный свидетель, Таня. Очень во многом надо разобраться. Помоги нам.

— В чем?

Господи, как я устала…

— Вопросов слишком много. Например, компьютерная «дурь» на тебя практически не подействовала.

— И на меня — тоже! — торопливо вмешался Артём. — Главное — вовремя закрыть глаза.

— Не так все просто, дружище. Если бы мы заранее не поработали с твоим терминалом — результат был бы иной.

— Да-а? Спасибо, — вздрогнул физик и залпом допил остатки коньяка.

— А что случилось в слепневском подвале, Таня? Как тебе удалось обезвредить Старика?

— Это совпадение. Мы одновременно вырубились.

— Слишком много совпадений.

Как я могу объяснить? Разве я понимаю в этом хоть чуть больше? Да, мне удалось закрыть глаза и сорвать с себя вирт-шлем. Но это не было чем-то сверхъестественным. А в подвале у Слепня… Да, я услышала Зов. И почти поверила, что это не галлюцинация… Пересказывать им содержание собственного бреда? Уж тогда мне окончательно перестанут доверять.

Пауза затягивается. Я чувствую их взгляды. Даже Артём теперь смотрит настороженно. Вздыхаю и говорю единственно возможное.

Правду.

— Я ничего не знаю…

Чингиз переглядывается с Иваном. Потом вдруг спохватывается:

— Ужин давно остывает.

В ярко освещенной столовой жалюзи на окнах были подняты — преимущество бронестекол с односторонней прозрачностью. Над Москвой медленно сгущались сумерки. Солнце уже успело провалиться за крыши домов. Осталось только красное сияние на западе. Какой длинный, жутко длинный день остался позади…

Все было давно готово. На длинном прямоугольном столе — сервировано на четыре персоны. Не бог весть как роскошно, а по доходам Чингиза, можно сказать, что и скромно. Но, войдя, я по-настоящему ощутила, насколько проголодалась. Обычно при сильной усталости аппетит пропадает. А у меня он наоборот усилился. И даже неопределенность моего положения никак на этом не сказалась.