Дональд Кингсбери - Изгой

Еще дед клялся: куда бы он ни бежал, всегда помнил о долге. Оказавшись в передряге, он победил страх, только когда на него напала собственная добыча.

Коротышка-Сын Чиир-Нига выбрался на поверхность Хссина лишь потому, что больше негде было спрятаться. У каждого входа в город поджидали враги.

Маленький двигатель среди обломков человеческого кораблика оказался вдруг единственной ценной вещью на весь Патриархат. На его защиту Пятая флотилия должна встать горой. И если сотни тысяч Героев при этом сложат головы, даже тогда жертва не будет достаточной. Да, он мог бежать, но ничего геройского в бегстве без двигателя нет.

Ко времени, когда док вернулся в Третий Прайд, лейтенант Аргаментайн была готова к переселению в клетку. Впрочем, ягоды в мороженом не очень помогали. Самка сделалась раздражительной, едва оказалась в отсеке с людьми-рабами, а потом и вовсе впала в ярость, увидев детей-сирот, хотя только трое остались без еды, да и клетка у них была просторная…

— Чудовище! Это же дети! Просто дети!!!

Она ринулась на кзина. Чтобы защититься, ему пришлось схватить ее за плечи и поднять. Мало помогло: удары были точные и продуманные. В конце концов, Нора ведь прошла курс полной боевой подготовки! Он оттолкнул ее в сторону. Бешеная кзинррет! Разве он пожирает ее котят у нее на глазах?!

Чтобы утихомирить разбушевавшуюся самку, Наставник поступил, как и полагается любому самцу: отдал ей детенышей, поместил всех в общую клетку и оставил в покое.

Любопытно, как быстро она успокоилась. Позабыла о ссадинах и переключила все внимание на подопытных малышей. Наставнику это понравилось. Прекрасная особь для разведения породы. Клетка для всего выводка оказалась тесноватой, но он ничего не успел с этим сделать, поскольку его отвлек срочный вызов.

У кзинов есть поговорка «Беда не тычет пальцем, а бьет лапой наотмашь».

Операторы сенсоров засекли еще три вспышки гравитационного пульса со всеми признаками сверхсветового движения, но на дистанции, слишком отдаленной для перехвата. Сообщалось также о появлении флота приматов-варваров в районе Змеиного Клубка. Грраф-Хромфи задал прямой вопрос: «Может ли человеческая система использовать сверхсветовую технологию в переправке боеприпасов для флота мятежников?»

Позже от Траат-Адмирала пришли тревожные, не сулящие ничего хорошего распоряжения, спровоцированные событиями уже двухдневной давности.

Хромфи собрал срочную инфоскоп-конференцию для всех офицеров Третьего Прайда. Он не требовал, чтобы они прибыли в лекторий. Не требовал даже безоговорочного кворума. Ко времени, как подключился Наставник, горячее обсуждение было в самом разгаре, и, хотя он не мог ощутить запахов, он почти воочию наблюдал, как колышется в воздухе тяжелая волна агрессии. Едва нацепив инфоскопы, Наставник столкнулся с пятью воителями, оскалившимися друг на друга и готовыми вот-вот сцепиться.

Машинально он выпустил когти, хотя рядом никого не было.

Ко всеобщему удивлению, Хромфи не стал анализировать атаку людей, воодушевленных новыми возможностями. Он будто сошел с ума. Пустился в напыщенные, пафосные речи о мифических воителях, восставших из пелены забвения и атакующих Пятую флотилию со стороны Змеиного Клубка. Громыхал о сверхспособностях кзинского разума и сверхтехнологиях. Неистовствовал по поводу предателей с Дивной Тверди. Рычал о временах странного «циклопического террора». И призывал Героев быть отважными в последней битве.

Он уже отдал приказ о передислокации всего Третьего Прайда на боевые позиции у альфы Центавра. Командор вел своих воинов на подмогу Траат-Адмиралу. Пока Наставник в совершенном смятении внимал Хромфи, Хрит-Старший-Офицер отдал приказ направить «Гнездящуюся самку косоклыка» к звезде. Не такой стратегии обучал их Чуут-Риит.

Они едва не прыгнули, не задумываясь о последствиях. Ярость сделала их безумцами.

Наставник тоже не думал. Просто сорвал инфоскопы и бросился в ангар, где приказал немедленно спустить «Цтиргор» с верхних стапелей. Длиннолап и Шутник вскарабкались по мосткам и освободили корабль, подтралив к шлюзу.

— Вы взволнованы, хозяин!

— Старый вонючий колтун собрался всех нас прикончить! Хочет, чтобы и ты, и я погибли! Собрался с лихвой выплатить Патриарху долг!

Длиннолап замер, поверженный в ужас яростью Мягкого-Желтого.

Наставник-Рабов пересек все небо, чтобы оказаться на «Ухе Шеррека», теперь бросавшем гигантскую антенну посреди мрачного безмолвия — свою антенну! Свою силу! Стиснув зубы, он проверял комлинк на «Цтиргоре».

Зачем Хромфи так поступал? Думай, прежде чем прыгать. Выбрал ли командор такой девиз, потому что в глубине души всегда помнил о собственной горячности, о том, что его рефлексы куда быстрее мыслей? Не одергивал ли он себя все эти годы от бездумных действий, каждый раз заставляя вспомнить нехитрое правило?

Офицер связи хорошо знал Наставника, знал о его теплых отношениях с Гррафом и все же до последнего пытался отговорить от затеи. Наставник остался непреклонен, но когда Хромфи узнал, где он, то немедленно вызвал в командный центр:

— У меня к вам вопрос насчет военнопленной. Вы не замечали, что она ведет себя, будто загипнотизированный раб?

— Никак нет, господин! Она колотит меня со всей яростью.

Глаза Хромфи светились безумным светом.

— Этим утром вы почуяли зов долга, это священное откровение, призывающее вас подчиниться и исполнить предназначение?

— Вы о будильнике?

— О Рабовладельцах! О расе зеленых чешуйчатых монстров-циклопов!

— Господин! Я здесь, потому что сверхсветовой двигатель — это единственное, что у нас есть!

— В самом деле? И что дальше? — рявкнул Грраф. Наставник пришел в бешенство. Неужели это ископаемое не понимает?!

— Мы бросаемся в атаку без малейшей мысли в голове! Думай, прежде чем прыгать! Помните?! Мы должны доставить двигатель на центральную планету!

Командор тут же оскалился и угрожающе, знакомо пригнулся.

— Вздумал насмехаться! — пророкотал он. — Кидаешься моими собственными словами, ты, сопляк, зарезавший отца!

Забеспокоившись, обернулся Второй-Офицер: не пора ли прийти на выручку командору? Хромфи был страшен.

— Жалкий котенок, ты все пропустил мимо ушей! Да что ты знаешь о древних империях, оружии и войне?! Ничего!!!

Наставник уже пожалел о своей дерзости и принял как можно более безобидную позу:

— Я никогда не разбирался в мифологии так хорошо, как вы, великий.

— В мифологии?! — горестно воскликнул разъяренный Грраф. — Триста двадцать лет назад безмозглые мартышки нашли и пробудили одного из этих одноглазых монстров! По-твоему, это мифология?!

— Я только рад, что мой лорд интересуется полками с древними сказаниями в мюнхенской библиотеке.