Степан Вартанов - Путь в тысячу ли

— Мы погибли, — довольно произнес Оптимист. — По крайней мере не придется больше бежать.

— А вот это? — Учитель помахала пистолетом.

— Да, по динозавру будет трудно промазать…

— В вездеход же мы попали…

— НЕ СТРЕЛЯТЬ! — скомандовал вдруг Богатырь странным голосом — словно его вдруг осенила гениальная идея и он не может поверить своему счастью. — Кто стрельнет — бошку свинчу! — Сорвав со спины рюкзак — он один был с рюкзаком, — бравый прапорщик принялся в нем рыться, не обращая внимания на приближающегося монстра. Пыльца оказывала сильный эффект на психику. — Дум, топ левел, — напевал он. — Сколько лет я ждал этой минуты…

Наконец на свет появилась бензопила. Сжимая в руках завывающий в предвкушении крови снаряд для расправы с динозаврами, Богатырь двинулся вперед.

— Дык! — сказал с сомнением в голосе Лом, глядя на эту сцену. — Дык! Елы-палы, дык ведь! Опаньки… Как он его…

— И это все? — недоверчиво спросил Богатырь. — С-сволочи!!!

Через три часа, под плотным огнем, эксперты доползли до останков динозавра и решили взять левее — мало ли, вдруг расчленивший чудовище монстр все еще бродит поблизости. В версию агента Палмера — о прорыве на Плато монстров из четвертого измерения — верили уже все и безоговорочно. Три часа по-пластунски, и гора окровавленного, дымящегося мяса, — что может быть убедительнее?

— Лагерь, — заметил Лом.

— А вон наши — Снайпер и Бутончик.

— Где?

— Да рядом с вертолетом. Гамбургеры жрут, у-у!

— Гамбургеры — для всех и бесплатно, — объявил вновь прибывшим Бутончик.

— Ты что — наследство получил? — мрачно спросил окровавленный по локоть Богатырь.

— Не совсем, — пожал плечами Бутончик. — Просто я только что очень выгодно продал вертолет.

Мгновение назад здесь не было ничего. Затем беззвучно, как и подобает большинству происходящих в космосе событий, из ничего возник, заслоняя звезды, цилиндрический дюралевый корпус «Полундры». В течение следующих нескольких минут корабль провел серию стандартных тестов. Да, это была именно та планета, да, пригодна для жизни. Нет, в эфире пусто… впрочем, возможно, корабельным антеннам просто не хватало мощности. Как-никак, это был всего лишь корабль второго класса, лучшее, чем располагала База к тому моменту, когда с Земли был получен запрос на проведение спасательной операции. Затем корабельный компьютер приступил ко второй стадии предпосадочной подготовки — пробуждению экипажа.

Люди не хотели просыпаться. Они лежали вповалку в кают-компании и в коридоре, под опрокинутой стойкой для видеокассет и на пульте управления, предусмотрительно заблокированном. Причина их сна была очевидна по россыпи пустых банок из-под пива и бутылок от джина и виски — даже если бы задавшийся этим вопросом был начисто лишен обоняния и не мог ощутить сильнейший запах перегара.

Стандартный сигнал рожка, воспроизведенный компьютером через динамики, был проигнорирован, так же как и три последующих, увеличенной громкости. Люди не хотели просыпаться. Они стонали и ворочались во сне, что-то бессвязно бормотали и плакали.

Тогда компьютер отдал распоряжение бортовой системе жизнеобеспечения, и через минуту в поступающий в корабль воздух добавилась живительная струйка пробуждающего газа. Движения людей стали более осмысленными, и наконец, зажимая нос, крепко зажмурившись, один из них вскочил на ноги и на ощупь бросился к пульту. Нащупав перед собой панель управления, он с размаху врезал кулаком по тому месту, где, по его представлениям, находилась необходимая кнопка.

На пульте спал его товарищ, и мы не будем уточнять, куда именно пришелся удар. Достаточно того, что это было болезненно и унизительно.

— А-А-А!!!

— Что за?!

— Да он пульт заблокировал!

— Сделайте же что-нибудь, мужики!

— О! Идея! Компьютер!

— Компьютер исправен.

— Убери из воздуха аммиак!

— Работаю… готово.

Наконец люди могли открыть глаза и отдышаться. Их было пятеро — матерых разведчиков дальнего космоса.

Капитан Илья Никитин, по прозвищу Богатырь, и вправду был богатырем. Обычно про таких говорили — шкаф, но капитан имел еще и третий дан черного пояса по карате — как истинный профессионал он не признавал никаких новомодных боевых искусств, всех этих компу-до и компу-эйра… Сила на силу, и кое-кто из членов экипажа помнил, как в джунглях планеты Ибр Богатырь вышел с бензопилой против тиранозавра и чем это кончилось для бедного зверя. Сам Богатырь не любил вспоминать этот эпизод — он тогда был жутко разочарован.

— Тан!

— Есть, капитан! — Позеленевший от напряжения штурман попытался вытянуться по стойке «смирно».

— Ты что, обалдел? Вольно! Прибрать бы тут все…

— Есть, сэр…

Штурман Тан Ли был всегда отменно вежливым и невероятно сосредоточенным китайцем. В общении, если поблизости не было животных, и в особенности собак, Тан был милейшим человеком, в противном же случае предпочитал иметь в руках палку. В этой экспедиции встречи с животными ожидались, однако Тан успокаивал себя тем, что собак среди них точно не будет. Прозвище у Тана было, но прозвища этого он не любил, так что друзья звали его по имени.

— Лом! — позвал Богатырь.

— Тут я, — донеслось из коридора.

— Плыви сюда! — Слово «плыви» было вполне к месту, поскольку на корабле была невесомость.

— Лом…

— Андрей!

Секундой позже в каюту влетел Андрей Лом, небритый, но симпатичный, босиком и со следами пиццы на одежде.

— Мне бы почиститься, капитан…

— Потом. Топай к маховикам, надо раскрутить корабль.

— А на фига? Все равно ща сядем…

— Да? Ну тогда не надо…

— Ладно… раскручу…

Бортинженер Андрей Лом не был лентяем, и если уж он брался за дело — дело спорилось. Просто в лом ему было за это дело браться, так он обычно и говорил. В лом ему было и лететь в эту экспедицию, но альтернатива — медовый месяц с молодой женой — была еще хуже.

Капитан удовлетворенно кивнул, глядя, как каюта постепенно приобретает жилой вид. Тан Ли был очень аккуратен. До следующего запоя это будет образцовый звездолет. Что напоминает нам о…

— Бутончик!

— Я здесь, капитан… — донеслось из-за пульта.

— Вылезай! Ты что там делаешь?

— Не могу… Тесно…

— А как ты туда попал?

— Не помню я. Последнее помню — вы меня учили пить водку залпом, а потом…

Богатырь вздохнул. Пить водку залпом он учил Питера Нори вот уже почти пять лет, но наука эта никак не давалась бортовому инженеру по технике безопасности. Пошарив рукой за пультом, капитан легко, как котенка, вытащил оттуда Бутончика — дистрофического вида дядьку лет пятидесяти. Бутончиком его прозвали именно за внешность.