Игорь Байкалов - Тень Земли

– Потрясающе…– прошёптал Булдаков.

– С одним вопросом разобрались,– сказал Саша.– Второй вопрос: почему мы понимаем их речь. Они говорят на неком «истинном языке» или как?

– Дело, не в языке. Они могли бы говорить и на языке жестов. Общаться нечленораздельными звуками, дело не в этом.

– Тогда в чем причина?

– Понимаете, существуют люди, которые могут читать мысли…

– Ты говорила, что это считывание эмоций, а потом всё интерпретируется словами,– поправил Саша.

– Я сейчас неверно выразилась. Эмоции, чувства говорят больше, чем слова. Я не переводчик, хотя часто это выглядит именно так.

– Я знаю, что ты не можешь этого делать на расстоянии, только касаясь человека.

– Да, верно. Но это в нашей… хм… реальности.

– То есть ты теперь можешь читать мыс… эмоции на расстоянии?

– Нет.

– Тогда ничего не понимаю,– выдохнул Саша.

– Алекс, ты тоже понимаешь этих людей, но разве ты можешь читать их эмоции?

– Ты меня запутала…

– Прислушайтесь к их разговору. Вы не поймёте ни слова,– все попытались понять, о чём говорят двое аборигенов у костра, но их лающая речь казалась чужой.

– Это верно, но тогда получается, что эти люди читают наши эмоции, а не мы их.

– Возможно, но есть и другой вариант. Вероятно, когда мы переместились сюда, установился некий контакт, назовём его так, который соединил две информационные волны наших миров, или реальностей, поэтому мы понимаем их речь, а они – нашу.

– Ага…

– Есть так называемый основной поток информации…

– Кейт, мы, похоже, плохо знаем физику.

– Это не преподаётся в школе или институте. Постараюсь объяснить: наш мир – информация. Основной поток информации – это информация о физических законах, ходе времени, истории Вселенной и так далее. Наш мозг особо тесно работает с информационной волной, которая связана с основным потоком информации. Вероятно, из-за нас произошло какое-то воздействие, и сформировалась информационное пространство. Можно назвать её петлёй, но не важно. И эта информационная петля замкнулась на нас,– девушка тяжело вздохнула.

– Кейт, что с тобой?

– Общение с ними забирает у меня энергию.

– Почему?

– Алекс, «общение» требует затрат энергии, причём немалой.

– Извини, мне следовало догадаться. Да… тебе надо отдохнуть.

– Вы тоже тратите энергию, если я права.

– Да, я что-то чувствовал, когда говорил с Вождём. Не могу объяснить, что… но, да… как будто у меня выкачивали силы… медленно, понемножку.

– Наверное, я права… И ещё: есть такое понятие, как «направление потока», из-за него мы не понимаем, что говорят эти люди друг другу, а они не понимают, что говорим мы. Так вот… почему я назвала петлёй: она идёт от каждого аборигена к нам. Так мы и понимаем, что они говорят.

– Интересно, и какую же долю вношу я?– спросил Андрей.

– Если взять в расчёт, что-о… то где-то около восьми или девяти процентов.

– Приятно чувствовать, что и твоя доля в этом есть, правда?

– Кейт,– начал Жан,– а почему нас разбросало на такое большое расстояние?

– То есть?– усталость Кэтрин ощущалась всё больше, но она не прекращала диалог.

– Жан, спрашивает о нашем появлении,– пояснил Саша.– Мы «появились» не одновременно, по очереди, через каждые час и 21 минуту. Причём, начиная с меня по часовой стрелке. Весьма загадочный факт.

– Здесь всё загадочно,– уточнил Андрей.

– Интересно…– Кейт задумалась.– У меня нет ответа, но то, что нас разбросало, говорит, что один метр здесь и там не одно и то же. Мы стояли…– размышляла она,– до капсулы было почти двадцать сантиметров… получается, что соотношение длин в нашем… хм… в этой и в нашей реальности где-то о-около… одного к двадцати тысячам.

– И о чём это говорит?– спросил Андрей.

– О том, что здесь время идёт в двадцать тысяч раз медленнее. Хм…– Кейт поняла, что сказала. Здесь прошёл один день, а «дома» – двадцать тысяч дней! Это почти пятьдесят пять лет!!!– О-ой!

– Это правда?

– Я не говорю, что это так. Течение времени (там и здесь) могут быть не связано простой зависимостью. Законы времени в разных… реальностях нам ещё неизвестны. Одно ясно: они гораздо сложнее, чем раньше считалось. И то, что они одинаково ведут себя в нашей реальности при околосветовой скорости, мало что значит. Я имею в виду искривление пространства-времени. Отношение того времени, в котором мы жили и здешнего может быть совершенно другим, и совершенно не связанным с расстоянием, например. Мы знаем очень мало, если не сказать, ничего.

– Так как насчёт моего вопроса? Можно дать какое-нибудь объяснение?

– Жан, ты задаёшь слишком сложные вопросы. У меня есть одна мысль, но предположение ведёт нас к религии,– задумчиво проговорила она.

– А при чём тут вера в Бога?

– У каждого человека есть что-то: некая информационно-энергетическая субстанция. Мы не знаем что это, религиозные люди называют это душой. Я не знаю. Мне, кажется, что она и держала наши молекулы, не позволяя им разлететься. Остальные молекулы, то есть воздух, разлетелся на всю сферу. Другого объяснения у меня нет.

– Вещи почему-то не разлетелись,– напомнил Фрэнк.

– Область влияния не ограничивается телом.

– Я не думал, что учёный может быть верующим,– улыбнулся Жан.

– Модели Вселенной не исключают Бога. И не только не отрицают, но и предполагают, что Вселенная была создана чем-то: высшим существом, разумом в неизвестной нам форме энергии. Наличие Бога многое объясняет.

– Что именно?

– Ну, хотя бы то, что существование Вселенной противоречит её же законам, к примеру, закону сохранения энергии. Значит, Она создавалась по другим законам, законам Бога. Вообще, Жан, наука – это та же самая религия. Учёный, который не верит и без трепета относится к объекту изучения, пуст: он не изучает, он просто ковыряется.

– Не вижу связи между религиозными догмами и формулами.

– А формулы откуда берутся? Теории, идеи – те же догмы, а формулы – лишь язык записи.

– Я всё-таки скептически отношусь к этому.

– Твоё право. Для меня это очевидно,– в голосе Кэтрин прозвучали нотки обиды.– К тому же, я говорила, что всё только догадки, гипотезы. Поэтому не будьте так строги к моим объяснениям, я не могу их доказать, – она чисто женским движением руки поправила волосы.– Никто не может доказать основные положения, поэтому они и считаются аксиомами.

– «Сама природа включает в себя понятие Бога»,– поддержал Андрей, Жан вопросительно глянул на него.– Чего? Так Цицерон говорил. Умный человек был. Теория информационного поля была гипотезой, но теперь-то она работает! Думаю, она-то в дополнительных доказательствах уже не нуждается.

– Многие идеи, которые считали очевидными и неопровержимыми, со временем обнаруживают свою несостоятельность, поэтому действительно теории похожи на религии. Те, кто им следует, зачастую не меняют своих убеждений, даже когда факты на лицо: такие люди просто отмирают. Те положения, которые описаны в работах Корбучова и Флейса сейчас актуальны, но кто знает, что будет дальше…– она продолжала говорить, а Саша смотрел на неё. С виду обычная девушка, ничем не отличающаяся от миллионов других, но внутри настоящий бриллиант в золотой оправе. Он вспомнил, что был удивлён несоответствием возраста и её научным званием, тем, что она с отличием закончила аспирантуру МГУ тогда, когда её ровесники ещё на первых курсах института. Ещё при чтении досье она привлекла его внимание. Почему-то в памяти всплыл бешеный поток событий последнего времени, в котором не было ни одной свободной секунды. Саша улыбнулся. Его душа летала в облаках, и сквозь мысли он услышал её бархатный голос,– …если хочешь узнать, вот моё мнение: я не знаю… и никто не знает. Но-о… может быть, ты найдёшь ответ на вопрос Эйнштейна.