Алекс Орлов - Охотники за головами

— Ну что, Илзе, ты готова?

Эдвард подставил локоть, и его спутница церемонно на него оперлась.

Они проследовали до вестибюля, словно королевская чета, и остановились перед стойкой портье.

Увидев таких важных персон, он схватил авторучку и замер перед раскрытой регистрационной книгой.

— Мистер и миссис Бьюк, — произнес Эдвард, и портье стал быстро писать, выделывая на бумаге замысловатые росчерки и закорючки — в душе он был художник и каллиграф.

Захлопнув книгу, портье вынул из ячейки новенький ключ и, показав его гостям, положил на стойку.

Старый Джордж подоспел вовремя и, схватив ключ, спрятал его в карман форменной куртки.

— Эй, любезнейший, а где наши вещи? — спросил Эдвард.

— Все здесь, сэр, — улыбнулся Джордж, указывая на нагруженную чемоданами тележку.

— Однако он проворен, ты не находишь? — обратился Эдвард к своей спутнице.

— М-да… — нейтральным голосом ответила она, даже не удостоив слугу взглядом.

— А где у вас лифт? — спросил Эдвард.

— Вот он, сэр, — Джордж быстро доковылял до лифта и нажал кнопку с одновременным низким поклоном. От важных гостей пахло щедрыми чаевыми, и это способствовало усилению актерских возможностей Джорджа.

— Прошу вас, господа, — произнес он точь-в-точь, как произносили дворецкие в старинных фильмах.

Когда супруги Бьюк вошли в лифт, Джордж закатил туда тележку с багажом и нажал кнопку третьего этажа.

Едва створки лифта закрылись, портье достал из нагрудного кармана миниатюрный наушник и вставил его в ухо. Затем взял ручку, которой писал в регистрационной книге, и, щелкнув ею, тихо произнес:

— «Билл», ответьте «Гейтсу»… «Билл», ответьте «Гейтсу»…

— «Гейтс», я «Билл», слышу тебя хорошо. Что новенького?

— Прибыли двое, подходящие под описание. Мужчина пятидесяти лет, волосы темные с проседью. Рост метр восемьдесят пять. Женщина тридцати пяти лет, рост метр девяносто, правда, с небольшими каблуками. Глаза серые, ресницы длинные, фудь…

— Постой, «Гейтс», это уже не нужно. Как они представились?

— Зарегистрировались как супруги Бьюк…

— Все ясно, «Гейтс». До связи.

— До связи, «Билл»…

Портье вздохнул и неожиданно рядом со стойкой обнаружил низкорослую старуху из номера двести четырнадцать. От волнения он не нашелся что сказать.

— Ну что, вы поговорили?

— Д-да, мадам…

— Ну и прекрасно, — улыбнулась старуха, — я решила вас не отвлекать. Вдруг вы говорите с девушкой? Вы ведь человек молодой…

— Чем могу служить, мадам? — перебил ее перепуганный портье.

— Ко мне скоро должна подойти подруга, а у меня, как назло, кончилось ореховое печение. Так что, если она придет в мое отсутствие, то пусть подождет. Ладно?

— Да, мадам.

Портье смотрел на старуху и пытался угадать, поняла ли она что-нибудь из его разговора или действительно решила, что он звонил своей девушке.

— Да, чуть не забыла, ее зовут Рита, и она сравнительно молода — ей всего семьдесят два. Честно говоря, это печенье именно для нее, ведь она его просто обожает. Помнится, еще лет тридцать назад…

— Мадам, я сделаю все, как вы сказали, — перебил портье.

— Отлично. Тогда я пошла…

Старуха заковыляла к выходу, а из раскрывшегося лифта появились постояльцы из номера сто девяносто восемь, молодая дама с мальчиком лет восьми.

— Не беги, Эрнст! Я кому сказала! — попыталась удержать мальчика дама, однако он, словно метеор, заметался по холлу и в конце концов подскочил к стойке и схватил авторучку.

— Стой! Мальчик, стой! — не своим голосом закричал портье и, перемахнув через стойку, помчался за воришкой. Ему удалось поймать мальчишку и буквально вырвать у него украденную вещь.

Затем, чтобы развеять возникшую неловкость, портье подвел мальчика к перепуганной мамаше.

— Вот ваш малыш, мадам, — улыбнулся он, — а ты, шалунишка, больше не убегай от мамочки…

И портье погрозил Эрнсту пальцем.

Вернувшись к себе за стойку, он одернул пиджак, поправил галстук и подумал: «Ужасный день… Ужасный…»

Три горничные выстроились в ряд и по команде мадам Роблес дружно поклонились выходящим из лифта гостям.

Увидев новых постояльцев вблизи, хозяйка гостиницы слащаво улыбнулась и решила удвоить цену за проживание. Эти люди выглядели еще богаче, чем ей показалось в самом начале.

Мадам подмигнула Джорджу, и тот подмигнул ей в ответ, стремительно прогромыхав багажной тележкой.

Он первым влетел в распахнутые двери люкса, и следом за ним чинно прошествовала чета супругов Бьюк.

— Так, теперь все пошли работать! — замахала на горничных мадам, и те разбежались, как перепуганные куры. — Всем работать, — уже тише повторила мадам и осталась ждать у двери люкса, чтобы отобрать у Джорджа его чаевые.

Тем временем старый слуга расставил чемоданы в указанные места и замер, изобразив на лице томительное ожидание.

— Вы можете идти, милейший, — попробовал обмануть слугу Эдвард, но Джордж словно оглох и продолжал стоять, уставившись в противоположную стену.

— Ах, ну да, конечно, — Эдвард достал из кармана бумажку в десять кредитов и протянул ее Джорджу. — Вот вам за труды, милейший.

— Премного благодарен, — склонился в поклоне слуга и, приподняв штанину, одним движением спрятал деньги в носок. Затем пошарил в кармане и, достав несколько монет, поклонился еще раз. — Премного благодарен, сэр.

Развернувшись к выходу, Джордж напустил на лицо выражение досады и негодования. Затем толкнул дверь и встретился с хозяйкой нос к носу.

— Ну? — спросила та.

Джордж протянул ей на ладони мелочь.

— Вот, — уныло произнес он.

— Ладно, оставь себе, — вздохнула мадам Роблес, — да, и пойди в двести второй номер. Там засорилась ванна…

— Уже иду, мадам, — поклонился Джордж и исчез в лифте.

«Чего это он раскланялся? — удивилась Кончитта. — Должно быть, обманул меня, старый таракан. Все хотят обидеть одинокую женщину».

Мадам Роблес снова вышла на балкон и стала смотреть на заполненную людьми площадь. Она простояла так несколько минут, но на площади не случилось ни одной драки.

«Скука», — вздохнула мадам и пошарила в кармане жакета. Телефонная трубка лежала на месте, а орехов не было — они давно кончились. Спускаться вниз за новой порцией ей не хотелось, а послать было некого. Горничные были заняты работой, а Джордж ликвидировал засор в двести втором номере.

Кончитта посмотрела налево, направо и наконец обнаружила то, что привлекло ее внимание и мигом развеяло скуку.

Через несколько домов от ее гостиницы стояли три полицейские машины и две кареты «скорой помощи».

Было видно, что санитары выносят носилки, прикрытые простыней.

— Убийство! — произнесла Кончитта, и ее грудь заколыхалась от волнения. Мадам стала напрягать память, чтобы вспомнить, кто жил в этом доме. Так и не вспомнив, она достала телефон и позвонила Хулии Бальтазар: