Андрей Круз - Я еду домой!

Телевизор же продолжал равномерно и поступательно грузить мрачными новостями. Просветов в них не было, ничего обнадеживающего я не услышал. И обвинять журналистов в намеренном сгущении красок смысла не было, они просто показывали действительность такой, какая она есть. А есть она именно такая — поганая.

Так, надо домой позвонить. Специально оттягивал до того момента, пока не определюсь, куда дальше поеду. Набрал номер мобильного Маши, но он оказался "выключен, или находится вне зоны действия сети". Набрал домашний. Ответила.

— Золотая.

— Любимый.

— Что с мобильным? Я на него сначала звонил.

— Мобильные отключаются постоянно. — вздохнула она. — А городской телефон с Интернетом пока работают.

— Как у вас дела?

— Нормально, но час назад в поселке стреляли. Где-то в районе ворот, знаешь, где Серега с Леной живут? Ну, у них еще две собаки?

— Вроде знаю…

Действительно, слева от ворот был дом из красного облицовочного кирпича, а во дворе часто бегали две немецкие овчарки. Помню такое.

— Володя пошел туда посмотреть, что к чему.

— Пошел? Зачем? — удивился я.

— У нас пока хватает здесь народу. Не много, но несколько домов есть. Айказ с Милой и мальчишками, что напротив живут, здесь. Еще несколько семей, даже мальчиков выпускать во двор стали снова. Под присмотром, конечно, и к воротам не подпускаем, но пока пусть гуляют.

— Пусть, конечно. А люди что, объединяться пытаются?

— Нет. Просто договорились помогать друг другу, если что. Так народу на весь поселок мало осталось. Я думала, будет больше.

— Все правильно. Большинство попытается спасаться другим способом, поближе к скоплениям людей держаться. Оружие то мало у кого есть, вот и будут бежать.

— По телевизору сказали, что военные начнут раздавать оружие людям со своих складов. Володька ждет, от телевизора не отходит.

— Это хорошо… — поразился я.

Чего не ожидал, того не ожидал. Это все же прогресс, или ситуация уже совсем безнадежна. Отсюда не поймешь.

— А что вообще творится?

— Из Москвы все бегут. Центр никто не контролирует, даже телевидение откуда-то из области болтает. Войска только по нескольким трассам расположились, прикрывают отход людей. По нашему Осташковскому военных вообще нет. И для эвакуации его не рекомендуют. Вовка с чердака смотрел на дорогу — машин почти нет. Наверное, сюда только те едут, кто на дачу бежит, у кого она здесь. Ты уверен, что нам лучше в доме остаться, чем эвакуироваться?

— Куда?

— Ну… не знаю. Куда там всех эвакуируют?

— Некуда эвакуироваться, счастье мое. Везде одно и то же. Только дома вы в безопасности, пока стены на месте стоят.

— Ладно, как скажешь. — легко согласилась она.

Видать, и сама не слишком верила в идею эвакуации. Да и не видел я в сети каких либо данных о том, что эвакуируют людей централизовано. Скорее всего все сами по себе едут.

— Кстати, чердак… на него можно забраться по лестнице. — спохватился я. — Надо ее убрать и уничтожить.

У нас недавно переделывали крышу в доме, для чего сколотили здоровенную лестницу, которая так и лежала вдоль забора. Подними ее, да и полезай в чердачное окно, даром, что оно на уровне третьего этажа.

— Уже нельзя. — чуть торжествующе сказала Маша. — Вовка лестницу разломал и на дрова порубил-попилил. Теперь если только откуда-то притащить. Зато там наблюдательный пост устроил, и регулярно на него лазит. Или Юрка там сидит. Кстати, из лестницы еще куча дров получилась.

Нет, Вовка молодец. Не будь его там, я бы уже извелся до сердечного приступа.

— Как Настя?

— Вроде нормально. Выпускаем ее пока воздухом дышать во двор, Вовка с ней ходит, ружье наперевес. Ей двигаться тоже надо.

— Вода, электричество, газ есть?

— Все пока есть. Перебоев не было. Но не думаем, что это надолго.

Тут она снова вздохнула. Действительно, без электричества у нас и отопления не будет. Пусть котел газовый, но насос, который нагретую воду по этажам по отопительной системе гонит, тоже электрический. А генератор на него изводить… Сколько хотел поставить дополнительный бак! Да все думал, зачем он нужен? А теперь у нас там не больше ста литров солярки имеется. А генератор два литра в час забирает. Пятьдесят часов с электричеством. Мало, очень мало.

— А сейчас Володя где? — спросил я.

— Как раз и гуляет с Настеной. Позвать?

— Нет, просто передай, что если он вдруг куда поедет, например начнут оружие раздавать, то пусть с собой канистры для солярки прихватит. Мало ли? Вдруг где-то удастся наполнить.

— Хорошо, передам. — снова вздохнула она. — Что ты делать будешь?

Дежурство начиналось в девять, а развод на дежурство осуществлял Том на лужайке перед своим домом за десять минут до этого. Я посмотрел на часы — было еще лишь десять минут девятого, а я уже успел подготовиться к завтрашнему отъезду.

Сначала я посмотрел, как встает мотоцикл в кузове. Затем частично разобрал полки для инструментов в гараже, и из двух стоек сделал направляющие, которые привинтил на шпангоуты кузова, сделав нечто вроде рамы. К этой раме мотоцикл притягивался нейлоновым тросом, которого у меня был здоровый моток, и стоял недвижимо. Подумав, я привинтил еще две направляющие на противоположном борту фургона. Теперь к ним можно будет крепить любой груз, не опасаясь, что он будет летать по всему кузову во время езды.

Отсоединил от домашней электросети и загрузил в фургон генератор «Ямаха» на колесиках, которого вполне достаточно было в случае аварии электроснабжения обеспечивать основные электроприборы дома питанием. Здесь домов без генераторов не бывает, перебои с электричеством не редкость. А что ему тут стоять, если я сам уезжаю, верно?

Собрал все, что могло представлять хоть какую-то ценность в будущем. Даже маленький телевизор с кухни и стерео. Не думаю, что домовладелец на меня обидится, потому как живет он где-то в Сиэтле, а арендную плату с меня взимает менеджер из агентства по недвижимости. Чего уж теперь… И где то агенство? Как раз сегодня горело в той стороне.

Закончив возню в гараже и упаковку вещей, я собрался для дежурства, повесил винтовку на грудь, и вышел на крыльцо. Именно сейчас должно было проходить общее собрание всех жителей поселка, на которое я не пошел. Но дома не сиделось, поэтому мне захотелось пройти по пустым улицам, оглядеться. Зачем? Не знаю, наверное затем, чтобы посмотреть на поселок в последний раз — возвращаться сюда я уже не рассчитывал.

Стемнело. Темнеет в этих краях быстро. Вроде только что день был, затем короткие сумерки и сразу темнота. Вот и сейчас улицы освещались одними фонарями. Стало прохладно, как всегда бывает в пустыне с наступлением тьмы. Обычно в такое время все выбирались из своих домов во дворики, выпить пива, отдохнуть от жары. Самое оживленное время в Койотовой Купальне. А сейчас было совсем пусто. Никого. Так странно… Теперь все странно. То, что покойники гуляют, не странно, скажете?