Владимир Лосев - Хищник

Лия грустно улыбнулась, чувствуя, как потеплело у нее на сердце.

Влад старается заменить собой всех: маму, отца, деда — всех, кого они потеряли. Конечно, это невозможно, но он честно пытается, плюнув на свою жизнь. А она этого не понимает, думая, что брат делает только то, что ему нравится. Глупая! Как она может так рассуждать? Разве сейчас он возится с Сергеем для собственного удовольствия?

Нет, этот парень нужен только ей, а Влад пытается снова помочь, хоть, наверное, понимает, что это невозможно.

Господи, лишь бы у него все получилось!

Она подошла к нужному ей вагону и полезла в карман, а потом растерянно посмотрела на проводницу — толстую некрасивую тетку с ярко накрашенными губами.

— У меня билета с собой нет, наверное дома оставила. Пустите, пожалуйста.

— Ну, голубушка, без билетов мы не возим.

— Но мне обязательно нужно ехать этим поездом, другим нельзя…

— Если хочешь этим, то иди и купи себе билет, тогда и поедешь, а если нет денег, то уходи.

— Но я не успею…

— И что же ты мне посоветуешь? — усмехнулась проводница. — Предлагаешь, пожалеть, впустить, а потом когда придут контролеры, заплатить за тебя штраф?

— Да, пожалуйста, меня это устроит…

— Идите отсюда, девушка, не мешайте работать. Дуру нашла! На себя посмотри!!!

— Меня в купе ждет брат, — в отчаянии пролепетала Лия. — И он не один, с ним мой парень, только он больной, без ног…

— Что?!

— Брат и парень без ног…

— Что ж ты молчала? — недовольно покачала головой проводница. — Об этом могла бы сразу сказать, и я бы тебя не прогоняла. Здесь твой брат — очень симпатичный мужчина, инвалид тоже имеется. Считай, тебе повезло, они все купе выкупили, поэтому и пускаю. Иди в шестое…

Лия с замиранием сердца отрыла дверь, внутри все плыло, еще немного и она упадет в обморок. Плохо ей, потому что знала, сейчас увидит то, что осталось от Перфилова. Нельзя на такое смотреть! Так не должно быть с ее любимым!!

Дверь в купе оказалась закрыта, пришлось постучать. И даже в этот момент она не была уверена, что зашла в тот вагон и стоит перед нужной дверью. Девушка даже не заглянула в билет, который дал ей брат, он так и лежит на столе в пустой квартире, куда вчера она его бросила.

Когда Влад открыл ей дверь и улыбнулся, у нее сразу стало тихо и спокойно на душе. Все тревоги куда-то исчезли. Больше ничего плохого не случится, рядом родной человек, который не позволит, чтобы что-то произошло.

Он поднял на нее грустные глаза и улыбнулся:

— Заходи, располагайся, ехать нам долго.

— Хорошо, — Лия перевела испуганный взгляд с него на соседнюю полку. Там лежал Сергей. Он был закрыт до подбородка одеялом, поэтому не видно, что с его ногами и оттого казалось, что ничего не стряслось. Наверняка все у него в порядке, сейчас он сядет, они будут пить чай, какой Перфилов всегда любил — крепкий и без сахара, и болтать о пустяках. Он спал, его лицо было розовым и спокойным, и главное — улыбался во сне. У нее отлегло от сердца.

— С ним все хорошо?

— Если не считать, что этот парень вернулся с войны обрубком, то конечно, — устало усмехнулся Влад. — Закрой дверь и садись. Нам не нужны чужие глаза.

— Он спит, — девушка села рядом с Владом, не отводя глаз от Сергея. — Почему?

— Наверное устал терпеть боль, он же не железный, — вздохнул брат. — Я ему кое-что прикрепил, и эта штука питает его энергией, чистит кровь и лечит.

— Когда он проснется?

— Не думаю, что скоро. Пусть спит, во сне ему хорошо. Видишь, как улыбается?

— Вижу.

Перфилов заворочался. Он на мгновение отрыл мутные глаза и снова закрыл, промычал что-то недовольно, и на лице заново расплылась счастливая улыбка.

— Он меня не узнал! — Лия испуганно придала руки к губам. — Это же страшно! Он меня забыл. Я боюсь!

— Сергей просто спит, — брат прижал ее к себе и погладил по волосам. — Он умирал, когда я его забрал, поэтому сейчас отдыхает.

— И что теперь?

— Пока не могу ответить.

Дверь открылась, и проводница принесла еще одну постель, Влад расплатился и заказал чай.

— Как ты собираешься его тащить? — спросила девушка. — Тебе будет трудно, а от меня помощи никакой.

— Как получится, так и потащу. Все равно нам никто не поможет. Теперь все зависит только от нас самих.

Лия переоделась в спортивный костюм, они попили чаю и легли. Влад переодеваться не стал, он лежал на нижней полке и мрачно смотрел в окно. Спать ему не хотелось, потому что на теле у него жили симбионты, питающие энергией и силой.

Ночью прошла без приключений, поезд мчался почти без остановок, перестукивая на стыках. Ветер гулял по купе, влетая в щелку приоткрытого окна, принося с собой запахи травы, деревьев и громкие голоса диспетчеров на станциях.

Перфилов не просыпался, только мычал и громко сопел, иногда стонал и страшно храпел.

Куда они направлялись, Лия не знала, да и если честно, не хотела знать. Она погрузилась в то странное состояние забытья, когда теряется ощущение времени и реальности, все стирается из памяти, а жизнь превращается в одно бесконечное, неясное мгновение. Именно в нем приходят печальные мысли о том, что все вокруг лишь сон — странный и бесконечно печальный.

Утром, едва забрезжил рассвет, Влад растолкал ее и предупредил:

— Наша станция через полчаса, умойся, и начнем готовиться к высадке.

Лия сходила в туалет, поелозила зубной щеткой по зубам и деснам, немного подкрасилась, чтобы скрыть темные круги под глазами от плохого сна, и вернулась в купе. Влад достал из-под сиденья огромный рюкзак и связку ремней, а девушка переоделась в джинсы, свитер и ветровку и села пить чай, который принесла проводница.

— Места здесь малонаселенные, — задумчиво произнес брат. — Вокзала нет, домов мало, рядом тайга, она начинается в паре километров от железной дороги. Держись рядом со мной, и все будет нормально.

Поезд начал торможение.

— Как-то все странно, — вздохнула Лия. — Грустно и тоскливо. Похоже, самый счастливый из нас Сергей и то, потому что все время спит.

— Пусть отдыхает. Рюкзак тащить тебе, иначе не успеем. Поезд стоит всего минуту. Вперед!

Он обвязал ремнями Перфилова и вскинул его себе на плечи, не обращая удивленно-испуганное лицо Лии, и открыл дверь.

Она недоуменно посмотрела на счастливо улыбающегося Сергея, который нелепо болтался за спиной брата, и поволокла тяжелый рюкзак к выходу.

Они прошли по истертым ковровым дорожкам вагона, в тамбуре мимо проводницы, ожесточенно трущей поручень. Кот сунул ей тысячную купюру, и они спустились вниз на мелкий щебень, пахнущий сыростью и березовым дегтем.

Поезд медленно тронулся, постепенно набирая ход — мгновение и он исчез за поворотом. Вокзала не было, только вдалеке виднелось несколько деревянных домиков с огромными огороженными покосившимися изгородями участками, на которых уже всходила картошка.