Владимир Лосев - Хищник

— У лягушек зубов нет.

— У этих есть. Кроме того, здесь водятся щуки, только рыбами их уже не назовешь — нечто среднее между крокодилом и акулой. Кстати, вкусные. Но основная опасность местного болота — ревуны.

— А это что такое?

— Черные такие твари, прыгают, как лягушки, далеко и высоко, плотоядные, кусаются и царапаются. Когти приличные размером сантиметров десять, как ножи острые, легко комбинезон пробивают. Глаза, как у лягушек, большие, круглые, с вертикальным зрачком. Весит каждая тварь килограмм сто, иногда встречаются и больше — под двести. Охотятся небольшими группами по три-четыре особи, но если кого-то убил, то на предсмертный рев сбегаются все, кто находится в радиусе пяти километров.

— Ужас! — произнесла Лия, представив, как вокруг нее скачет десяток скользких стокилограммовых тварей с зубастыми широко раскрытыми пастями и длинными когтями. — А обойти их можно?

— Не получится. Мало того, что трясина далеко тянется, так рядом с ней любят всякие твари селиться, для которых здесь много вкусной пищи. В любом случае придется с кем-то встретиться. Да и долго обходить, а Сергей того и гляди отключится.

— Давно мне не было так весело, — подал голос из-за спины Влада Перфилов. — Никогда не думал, что быть инвалидом так прикольно.

— А что в этом прикольного?

— А то, что в твоей тайге, как в сказке, чем дальше, тем страшнее, а я вишу себе и балдею, потому что сложные проблемы приходится не мне.

— Так и есть! — Кот еще раз окинул мрачным взглядом болото, намечая для себя путь. — Только не вижу здесь ничего прикольного.

— Забавно то, что раньше я только за свою жизнь отвечал, а теперь за меня вы в ответе, а еще почему-то очень не хочется, чтобы вы умерли. Смешно, инвалид, ног нет, руки нет, а за других страшно…

— Точно прикольно, — вздохнул Влад и пошел вниз, приминая высокую траву. — Обхохочешься!

Идти по болоту было трудно, почва оказалась вязкой, наполненной мириадами гниющих растений, ноги проваливались по колено. А Влад, который нес двойной вес, уходил еще глубже, бывало, даже Сергея окунал в грязную жижу. И тогда Кот ревел как раненый зверь, пытаясь выбраться из глубокого места.

В конце концов пришлось срубить пару тоненьких березок, опираясь на них, ему стало легче двигаться.

— Ты уверен, что правильно идем? — спросила Лия, чувствуя усталость, хоть они прошли по болоту всего-то метров пятьсот. — Не утонем?

— Направление правильное, — хмуро ответил Влад, едва выдирая ноги из вязкой почвы. — Трясины здесь нет, она дальше. А то, что сыро, грязно и тяжело, так на то оно и болото. Скоро остров будет, там сделаем привал. На нем должны быть симбионты. Я в прошлом году их там сажал, могли прижиться — тепло, сыро и энергии из темного мира хватает.

— Хочешь на меня повесить, чтобы я снова заснул и перестал вас донимать? — поинтересовался Перфилов, отмахиваясь здоровой рукой от мошки и комаров. — Я вообще-то не прочь.

— Не о тебе забота, а о Лие. Если выросли два Бодряка, то они силу дадут и энергию. С ними сможем добраться до следующего острова, там бункер имеется, в нем ночь проведем. Таков план…

— Замысел нравится, — одобрила Лия. — Только у меня уже давно сил нет, и боюсь, мне даже симбионты не помогут.

— А я почему-то не устал, — улыбнулся Сергей. — Даже как-то хорошо. Висишь себе, на мир смотришь. Интересно!!!

— Что ты в нем нашла? — осведомился Кот. — Жуткий фрукт! Я его тащу, а он надо мной еще и издевается!

— Это не я его нашла, а ты мне подсунул, — улыбнулась Лия Сергею и погладила того по щеке. — Если бы не попросил его за мной приглядывать, то ничего бы не было.

— Я не просил в постель его к себе тащить! Это уж ты по собственной инициативе.

— Ну, я думала, раз ты одобрил, то так и надо! — хихикнула девушка. — Мог бы предупредить, чтобы с ним этого делать нельзя ни в коем случае!

— Это вы не обо мне сейчас говорите? — осведомился ехидным тоном Перфилов. — Если были бы людьми вежливыми, то могли бы и меня о чем-нибудь спросить.

— А о чем тебя спрашивать? О том, что я тебе доверил самое дорогое, что у меня есть на этом свете, а ты все взял и испортил?

— И что же я сделал такого плохого?

— Влюбилась она в тебя!

— Точно? — Сергей посмотрел на Лию, та в ответ пожала плечами, словно говоря, разбирайтесь без меня. — А если даже и так то, что здесь плохого?

— А то, что мне теперь тебя тащить на себе приходиться! Лезем мы сейчас в такое место, откуда не выбраться. И повезет, если здесь ночь не застанет. А не дай бог, ревуны нападут, то не убежать. Будет. Сдохнем мы тут!

— Маршрут ты сам выбирал…

— Когда приходится выбирать между гибелью и съедением, то не все ли равно? По тайге идти пришлось бы долго, обходя болото, а там зверья столько, что живым не дошли бы. Ты наверное думаешь, что таким живым и бодрым долго будешь? Так вот ты ошибаешься. Симбионтов на тебе нет, они умерли, а когда те вещества, которые они тебе в кровь запустили, уйдут, ты скиснешь.

— Посмотрим, пока-то мне неплохо. Но я понял, что ты сюда поперся из-за меня.

— Спасибо и за это.

— А как ты один здесь ходил?

— Одному проще, не так тяжело, поэтому двигаешься быстрее.

— Ты бы еще радовался, что меня немного облегчили, с ногами я тяжелее был.

— Это точно. Погибнем мы. Время уходит. Еще немного и ночь настанет — тогда нам конец.

— Ты мне про смерть не говори, о ней многое знаю, — Сергей помрачнел. — Умирать можно по-разному. Когда я лежал на дороге рядом с горящим бронетранспортером и свою жизнь вспоминал, пытаясь найти в ней, что имело бы хоть какой-то смысл, то вспоминалась только Лия.

— Как ты говоришь — прикольно! У тебя и без нее всегда девчонок хватало.

— Не спорю, а вспоминал только ее одну, поэтому безразлично, что ты сейчас говоришь. Она здесь, рядом, а все остальное мне до фонаря — умирать, так умирать, жить, так жить.

— И я чувствую то же самое, — призналась девушка. — С тобой мне смерть не страшна.

— Дурачье!!! — выругался Кот. — Нельзя такое говорить в тайге, у нее тысячи ушей, она все слышит. Здесь растет исполнитель желаний — возьмет и исполнит то, что просите. Хорошо — тот, что был на мне, давно умер.

— Плевать! — улыбнулся Перфилов.

— Плевать! — как эхо откликнулась Лия.

— А мне нет! — Кот вздохнул и полез на упавший ствол дерева. — Мне жить охота на белом свете и не одному, а с вами обоими. Господи, что же я делаю? Куда вас веду?! Прав был Шекспир: нет повести печальнее на свете, чем повесть о Ромео и Джульетте…

Учитель в деревню не пошел, покрутился рядом, увидел, как люди зашли в большой дом, и ушел. Конечно, можно было немного подождать, посмотреть, что дальше будет, но множество зверей шло к деревне с разных сторон, в том числе и тех, с кем бы ему совсем не хотелось встречаться. Люди, сами не понимая, что делают, запустили механизм своего уничтожения, застрелив кабанов, которых он на них натравил.