Михаил Ахманов - Врата Галактики

Где теперь его фрегат… Кажется, в девятой флотилии, что прикрывает систему Тинтагиль…

Мысленным усилием он закрыл окно. За четыре дня, проведенных на «Анате», Марк привык к тому, что корабль улавливает его желания. Можно было отдавать команды жестом или голосом, но в случаях, когда простая мысль не нуждалась в словесном оформлении, вполне хватало ментального приказа. Марк, однако, любил поговорить с Анатом. Искусственный разум напоминал ему о Тхаре, о покинутом жилище и доне Оливаресе. Анат был столь же заботлив и внимателен, но много более умен; возможно, он обладал тем, что отсутствовало у Оливареса, – осознанием собственной личности.

– Благодарю, Анат. – Шагнув к водопаду, Марк зачерпнул воды и вытер мокрой ладонью лицо.

– Готов служить, Судья Вальдес.

При первом знакомстве бейри выяснил статус нового пассажира и затем ни разу не ошибся. Биоробота он называл Первым Регистратором, а Хийара – Хозяином, с особо почтительной интонацией. Впрочем, было ясно, что Марка он тоже титулует Судьей с заглавной буквы.

– Кто на дежурстве?

– Никого. В этом нет необходимости.

Анат изъяснялся на земной лингве без акцента – вернее, без тех искажений языка и характерных словечек, что позволяли отличить землянина от уроженца Ваала, Марса или Миров Фронтира. Хийар и Первый говорили столь же правильно и чисто, и Марк догадался, что лингву они переняли не от наемников, живущих на Данвейте и Тинтахе, а, вероятнее всего, с первоисточника, с записей, доставленных с Земли. Эти записи, видеокниги и фильмы, экранизации древних и современных пьес, игровые диски, где зритель был участником сюжета, и прочее в таком же роде, являлись важной статьей земного экспорта. Можно сказать, уникальной; имелись в Галактике живописцы, имелись дизайнеры, скульпторы, кулинары, музыканты и поэты, а вот сочинителей романов не было. Ни одна раса, кроме землян, не додумалась до реальности вымысла, названной литературой.

– Что делает мой брат? – полюбопытствовал Марк.

– Ваш родич по семейной группе – в своей каюте. Висит у потолка, вспоминает и размышляет.

О чем, спрашивать не стоило; любые капризы и причуды Хозяина были для Аната святыней, да и вряд ли он мог отследить мыслительный процесс Хийара.

– Чем занят Первый?

– Первый Регистратор затребовал данные по товарообмену с Земной Федерацией, – произнес Анат и после краткой паузы добавил: – Предупреждая ваш вопрос, Судья, хочу сообщить, что Первый Регистратор скоро возглавит миссию Хозяев в Солнечной системе. То, что у людей именуется… именуется… – Анат слегка запнулся, – да, дипломатическим представительством. Вот самый верный термин.

– Даже так! – Марк был удивлен. – Значит, Первый – не просто серв-служитель?

– Все сервы – служители, и служат они, пока не исчезнут пятна на луне Куллата. Но и среди служителей есть первые, есть вторые и есть последние.

Упоминание лунных пятен было своеобразным эвфемизмом, обозначавшим вечность. К вечности лоона эо относились очень серьезно и даже с некоторым страхом – очевидно, понимали, что вечность когда-нибудь кончится вместе со всей Вселенной. Для долгоживущих существ такая мысль была особенно неприятна.

– Значит, наш Регистратор – первый не только по имени. Рад знакомству с такой важной персоной, – заметил Марк. – Ну, какие еще у нас новости?

– В обитаемой зоне – никаких. Вне ее наблюдается активность боевых формирований Флота. Интенсивный обмен сигналами с Землей, Луной и поселением на Ганимеде. Шесть часов назад по вашему отсчету времени к флагманскому кораблю пристыковалось небольшое судно. Почти сразу же были высланы технические устройства – очевидно, ремонтные модули. Осматривали обшивку кораблей, антенны связи и оружейные порты.

– Что-то я эти модули не разглядел, – произнес Марк.

– Осмотр закончен через три часа сорок семь минут. Вы тогда находились в фазе релаксации, Судья.

– В самом деле?

– Бесспорный факт. Есть видеозапись, сопровождаемая теми особыми звуками, которые издаются спящим человеком. Желаете прослушать?

– Шутник ты, как я погляжу, – сказал Марк. – Симфонии из блока утилизации тоже записываешь?

– Хотите распорядиться на этот счет? – осведомился искусственный разум. Потом сообщил: – Кстати, я ознакомлен с понятием земного юмора. Но что вы использовали в данном случае, Судья? Какую фигуру речи? Гиперболу, метафору или метонимию?

Марк ухмыльнулся.

– Полагаю, это аллюзия, [41]дружок. А теперь скажи-ка: брат мой сильно занят? Могу я нарушить его раздумья?

Несколько секунд молчания. Потом Анат сказал:

– Хозяин Хийар с удовольствием встретится с вами. Не стоило обращаться ко мне, Судья Вальдес. Вы – рини Хозяина, и он всегда рад вас видеть.

– Что ж, прекрасно, – ответил Марк и направился к выходу из сада.

Сад и жилая зона разделялись небольшим тамбуром. Здесь пришлось задержаться – видимо, в этой камере происходило изменение масштаба, и лилипут Марк Вальдес становился человеком нормального телосложения и роста. Это сопровождалось перепадом гравитации. В саду она достигала 0,9 g и была почти привычной человеку, но в коридоре за тамбуром, в рубке и жилых отсеках, кроме каюты Марка, условия были рассчитаны на лоона эо: тяготение 0,3 земного, температура двадцать шесть по Цельсию и некоторый избыток кислорода. Марку пришлось заблокировать свой дыхательный имплант.

Он вышел из камеры и очутился в широком коридоре. Планировка жилой зоны бейри была так же проста, как на земных корветах и малых посыльных судах: коридор вел прямо в рубку, а с обеих его сторон находилось по две каюты. Слева – апартаменты Хийара и Марка, справа – отсек Регистратора и свободное помещение. Анат, похоже, не лукавил, говоря о первых и последних; Регистратор в самом деле являлся необычным биороботом, раз его поселили в отдельной каюте. Марк полагал, что это скорее всего признак высокого статуса, а не физиологическая потребность. Его собственная каюта была оборудована всеми мыслимыми удобствами: привычные тяготение, освещенность и состав атмосферы, ванна, вихревой душ, утилизатор и повар-кибернет, готовивший земные блюда. Но Первый явно не нуждался ни в душе, ни в пище, ни в утилизаторе.

А Хийар? Что ел и пил Хийар?.. Он был похож на человека, он говорил, жестикулировал и двигался, как человек, и внешнее подобие обманывало, заставляя считать, что лоона эо ничто человеческое не чуждо. Но опыт Судьи Справедливости подсказывал Марку, что это иллюзия.

Стоя перед проемом, ведущим в каюту Хийара, он думал об их первой встрече. С Тхара его и Бранича доставили на корвете Сторожевой флотилии; перелет занял несколько дней, и когда корабль, вынырнув за орбитой Плутона, взял курс на Юпитер, «Анат» уже находился в точке рандеву. В свете прожекторов он казался большим зеленовато-серебристым дельфином: плоское днище, изящные обводы верхней, более выпуклой части, невысокий гребень, тянувшийся к закруглению хвоста… Ни маневровых двигателей, ни антенн, ни орудийных стволов Марк не разглядел, как и шахты контурного привода; несомненно, бейри перемещался в Лимбе, [42]но его конструкция была иной, чем у земных судов.