Михаил Ахманов - Врата Галактики

– Тобой владеет чувство, которое я не могу определить, – произнес Хийар, глядя на огромные кувшинки. – Удивление?.. Желание знать?.. Нет, оттенок другой… Как будто ты стоишь перед проблемой, которую не в силах разрешить… Что это, брат мой Судья?

– Недоумение, – ответил Марк, – у людей это чувство зовется недоумением.

– Я запомню. И что его вызвало?

Марк задумался. Общение с хапторами и кни’лина приучило его к осторожности; неловкое слово или жест могли обидеть чужака, вызвать недоверие или презрение. При контактах с кни’лина было нельзя упоминать некоторые виды пищи, сидеть на стуле (только на полу!) и отзываться без искреннего восхищения о лидерах этой расы. Хапторам, наоборот, полагалось демонстрировать собственное превосходство и хвастать боевыми подвигами; любой, кто не убил врага, а лучше – двух или трех, был, по их понятиям, личностью ущербной и недостойной. Вот сервы, те никогда не обижались! Даже подстраивались под землян, копируя их поведение и обычаи! Психика хамелеонов, существ зависимых и подчиненных… Но вряд ли она присуща самим лоона эо, подумал Марк.

– Мне казалось, – осторожно вымолвил он, – что ты знаешь о даскинах больше Первого. И об этих Зеркалах, пульсациях и остальных феноменах. Скажем, о том, как попасть в тоннели Древних. Однако…

Хийар взмахнул четырехпалой рукой.

– Однако это сделал не я, а Первый – вот что вызвало твое недоумение! Здесь нет ничего загадочного, рини. Первый – не обычный серв, а один из хранителей знания о даскинах и их артефактах. Все это изучают мудрецы, а я не мудрец, я слишком юн.

– Слишком юн?

– Разумеется. Я еще живу в семейной группе старших и покину ее не скоро – возможно, через двести или триста ваших лет.

– Тогда ты увидишь моих праправнуков. Отыщи их и передай привет от славного предка, – пробормотал Марк. Потом спросил: – Почему же к нам отправили тебя, а не одного из ваших мудрецов?

– Потому, что я сын своего отца. И еще потому, что я молод. Прости, рини, но я не смогу повидать твоих потомков… – с сокрушенным видом произнес Хийар. – Связи с ментальным полем семьи и всего астроида крепнут с течением лет, и в будущем мне их не разорвать… Так что обратись со своей просьбой к Первому.

Над поверхностью воды вдруг поднялась узкая змеиная головка в янтарной чешуе. Существо – то ли рыба вроде угря, то ли в самом деле змейка – склонилось над водяным цветком и стало пощипывать лепесток быстрыми птичьими движениями. Еще три такие же твари вынырнули у других кувшинок и принялись за обед. Потом вся компания взмыла в воздух, и Марк увидел крохотные лапки, полупрозрачные трепещущие крылышки и гибкие тела миниатюрных дракончиков.

– Первый мог бы справиться без тебя? – поинтересовался он. – С этим нашим делом? Я имею в виду проникновение в тоннель и рейд к Файтарла-Ата.

– Вероятно. Но, как говорят военные в ваших старых фильмах – а я посмотрел их немало! – планируя операцию, не забудь о подкреплении. То есть о Хийаре из астроида Анат.

– Это шутка?

– Нет, рини, нет. – Хийар помолчал, любуясь играющими над прудом дракончиками. Потом неожиданно спросил: – Скажи, что ты знаешь о психологии роботов? Точнее, созданий с искусственным интеллектом?

– Немногое – то, что мне преподавали как будущему офицеру. Минимум математики, а в основном – управление УБРами. Это наши боевые машины.

– Дело скорее в философии, чем в математике, – произнес Хийар. – Создавая разум, чего мы ждем от него? Каким хотим видеть, что желаем получить – раба, слугу, помощника, соперника? Может быть, бога?.. Это, рини, философские вопросы. Надо их решить, прежде чем браться за… хм-м… за паяльник. – Он улыбнулся. – Паяльник? Я правильно сказал?

– Да, есть такой древний инструмент, – подтвердил Марк. – Но к чему ты клонишь, братец?

– К барьерам и ограничениям. Нам не нужны соперники и боги и не нужны тупые рабы. Так что, трудясь над искусственным разумом, мы идем по струне над пропастью. Мы должны сотворить умных, сильных и долговечных существ, но позаботиться при этом о своей безопасности. Мы должны понимать, что создаем новую расу – не врагов, не соперников, но преданных друзей. А преданность нуждается в гарантиях. Гарантия – это барьер, который нельзя перешагнуть.

Марк кивнул.

– Ясно. Для нас эта проблема не новая. Еще в двадцатом веке Айзек Азимов…

Он не закончил – губы рини сложились в улыбку.

– Азимов, ваш ученый и творец фантазий, – все еще улыбаясь, произнес Хийар. – Робот не может причинить вред человеку или своим бездействием допустить, чтобы человеку был причинен вред.

– Ты знаешь?.. – Марк искренне удивился. – Но откуда?..

– Вспомни, рини, что мы торгуем с вами два с половиной столетия и получаем в обмен ваши книги, ваши фильмы, ваши картины, мелодии, записи, даже мифы, сочиненные в глубокой древности. Долгая жизнь лоона эо нуждается в украшениях и развлечениях… Одним приятно взглянуть на танцы, другим – на хроники войн и катастроф, третьим нравится ваша живопись и музыка… А я ищу сказки о роботах, о разуме, подобном человеческому, который вы так и не создали. Это помогает лучше понять людей.

Хийар смолк. Сделав изящный пируэт, дракончик спустился к нему на колени, вытянул гибкую шею и что-то чирикнул. Спинка крохотного существа отливала золотом, глаза мерцали, как пара изумрудов. Хийар посадил его на ладонь, подбросил в воздух и сказал:

– Должен отметить, что Первый закон Азимова, как и два других, не содержат идею эмоциональной связи. Конструктивные ограничения, и только! Барьер, порожденный иррациональным страхом перед бунтом роботов… Очень примитивно, рини, примитивно и не нужно – вы ведь уже столкнулись с тем, что искусственный разум, обладающий свободой воли, не способен к насилию над живыми существами.

– Да, – подтвердил Марк. – У нас это положение называют теоремой Глика – Чейни. [48]

Он слушал Хийара с большим интересом, гадая, какой будет сделан вывод из этих речей, какие откроются ему секреты. Очевидно, связь сервов с лоона эо не являлась чем-то примитивным, подчинявшимся формуле «раб-господин», «слуга-хозяин»; были иные точки контакта, соединявшие обе расы в цельный устойчивый монолит. На Земле и в других мирах Федерации роботы любого класса считались полезным инструментом и не более того; данный элемент техносферы никогда не рассматривался как нечто связанное с человечеством на уровне эмоций. Возможно, потому, что эти кибернетические устройства уступали сервам по всем параметрам.

– Ты, вероятно, знаешь, что состав дипмиссии на Луне мы обновляем каждые семь-восемь лет, – вымолвил Хийар. – Одни сервы возвращаются в астроиды, другие прилетают им на смену. То же самое – с экипажами торговых кораблей и с теми сервами, что трудятся на Данвейте, Тинтахе и в других мирах Голубой Зоны.