Николай Чадович - Особый отдел и пепел ковчега

Людочка опять оказалась права. Обладая многими чудесными свойствами, пепел ковчега не умел защищать себя. Будучи неуязвимым щитом, он одновре– менно являлся и ахиллесовой пятой. Дело, на которое было потрачено столько времени, сил и нервов, закончилось на удивление буднично… если только смерть человека можно считать будничным событием.

Общими усилиями Ваню выловили из реки. Он хоть и дрожал мелкой дрожью, но не выпускал из зубов цепочку, на которой болтался продырявленный футляр от бетила.

– Еле успел снять, – просипел он, кутаясь в пальто, позаимствованное у Кондакова. – Он, гад, уже пузыри пускал. Посмотрел на меня как-то странно-странно и пошёл на дно… Мне бы чего принять для сугреву, а то околею.

– Нет проблем! – Приходько тряхнул пакетом, из которого раздался сладкозвучный перезвон. – Что предпочитаете? Французское вино или шотландское виски?

– Стеклоочиститель, – сообщил Ваня. – Но на худой конец подойдёт и виски.

Кондаков между тем излагал предысторию происшедшего. Узнав, что Приходько послан Окулистом в магазин, они набились к нему в провожатые, искренне полагая, что Цимбаларь с Людочкой вполне управятся и без них. Впрочем, на середине моста Кондаков одумался и оставил Ваню в дозоре.

Укрыться здесь было в общем-то негде, и шустрый лилипут перелез через парапет, ниже которого над водой нависал довольно широкий карниз. Такие номера он практиковал и раньше.

Окулист, появившийся в самом скором времени, занял позицию за осветительной мачтой по другую сторону моста. Волею случая бандит и сыщик оказались рядышком.

– А всё остальное ты и сам видел, – закончил Кондаков.

– Почему же вы за мезузой не следили? – с упреком сказал Цимбаларь.

– Я её сунул в карман да и позабыл, – признался Приходько. – Душила она меня…

Найдя самое освещённое место, они принялись рассматривать добычу. Футляр был безнадёжно пуст. То, что не выдул ветер, унесла вода. На душе у всех кошки скребли. Исключение составлял лишь Ваня, раз за разом прикладывавшийся к бутылке.

– Куда сейчас дует ветер? – неожиданно спросил он.

Приходько, подняв вверх обслюнявленный палец, доложил:

– Вроде бы на восток. В сторону Мурома и Владимира.

– Как называется эта река?

– Сетунь.

– Куда она впадает?

– В Москву-реку.

– А дальше?

– Дальше, через Оку, в Волгу.

– Тогда всё нормально, – заявил Ваня. – Бетил остался в России. Превратился, так сказать, в коллективную собственность. Глядишь, и исполнятся наши сокровенные желания… Дай бог, чтобы они пошли не во вред, а на пользу.

– Возможно, ты и прав, – вздохнул Кондаков. – Но вот как убедить в этом полковника Горемыкина?

Спустя пару дней Людочка отправилась к цадику Нахамкину, чтобы вернуть ему амулет, а заодно поблагодарить за неоценимую помощь, оказанную опергруппе.

Однако на месте крепкого бревенчатого дома, словно бы предназначенного для круговой обороны, она застала лишь свежее пепелище, из которого торчали закоптелые печные трубы.

– Что здесь случилось? – спросила Людочка у проходившей мимо женщины.

– Разве сама не видишь? – ответила та. – Сгорела хата. Пока приехали пожарные, от неё одни головешки остались.

– Люди спаслись?

– Слава богу. Только старик, который у них за главного был, преставился. Не захотел из своей комнатушки выходить. Или не успел…

– Вы про Самуила Герцевича говорите? – Сердце Людочки зачастило.

– Не знаю я, как его звали… Маленький такой, носатый, с бородой, ровно у Маркса.

– А куда после пожара подевались жильцы?

– Да говорят, что всем кагалом в Америку отбыли. Там их духовные братья проживают… Сюда они теперь ни ногой. Проклятое это место… А что ты хотела?

– Нет, ничего… Спасибо…

Глотая слёзы, Людочка повернула обратно, но сослепу проскочила мимо машины, и таксисту, доставившему её сюда, пришлось посигналить.

Баланду разводить – лгать.

Дальняк – исправительное учреждение, находящееся в отдалённых районах страны.

Зарубку даю – клянусь.

Кокнар – наркотики, приготовляемые из мака.

Кокс – кокаин.

Мансы – обман.

Месиловка – избиение.

Мориловка – карцер.

Откинуться – освободиться из зоны.

Оторваться – принять наркотики.

Отрихтовать – избить.

Писалка – остро заточенное режущее приспособление.

Порожняк – обман.

Рогомёт – убийца.

Стиры – игральные карты.

Торчок – наркоман.

Хавать пайку – отбывать срок.

Хапушник – грабитель.

Центряк – доброкачественная вещь.

Чалиться – отбывать срок.

Шлёпер – карточный шулер.

Миква – водоём при синагоге, в котором совершается ритуальное омовение.