Дмитрий Казаков - Русские боги

Сжался в ожидании удара и проснулся.

– Я собирался тебя будить, – сказал Сергей с соседней кровати. – Уж больно сильно ты стонал. Кошмар приснился?

– Они мне часто снятся в последнее время.

– И мне. Хотя таким, как мы, не положено видеть снов. Я и не видел их никогда. А в последние годы стала являться дорога в тумане. По сторонам – голые деревья, болото, впереди – желтый фонарь. И такой страх охватывает, хотя непонятно почему. Что тут такого?

Раздался стук в дверь, а затем голос Олега произнес:

– Вставайте, мы выезжаем.

– Дорога в тумане, – повторил Сергей. – Плакать хочется.

Игорь откинул одеяло и принялся выбираться из кровати.

Завтракали они в маленьком придорожном кафе. Игорь лениво ковырял жаркое, Олег пил чай, Иван нервно шуршал «Комсомольской правдой», купленной в киоске около гостиницы.

– Ну надо же, – хмыкнул он, заглянув на последнюю страницу, – в ближайшее время в Москве дожди и грозы. Шквалистое усиление ветра и град. Все удовольствия посылает нам господь.

Олег отодвинул чашку.

– Грозы будут, прах и пепел, – сказал он. – Это я обещаю, причем такие, которых никто не заметит.

Игорь вспомнил жуткий сон о наползающей буре и вздрогнул. По спине побежали мурашки.

Заправились и покатили дальше на юго-запад по московской трассе. Когда до Переславля-Залесского осталось чуть меньше тридцати километров, «Форд» свернул на проселочную дорогу.

Игорь даже не стал спрашивать, куда и зачем они едут.

Полчаса пути по заброшенной дороге, двадцать минут – через лес, по глубоким лужам, где не засели только чудом, и показалась крохотная деревушка. Выглядела она заброшенной, дома – ветхими, посреди единственной улочки торчал «журавль».

Людей не было видно вообще, не лаяли собаки и не бегали куры, будто селение, со всех сторон окруженное густым лесом, давно покинуто. Брошенные огороды поросли крапивой.

Олег притормозил у крайнего дома, покосившейся избы, вросшей в землю по оконца.

– Я пойду один, – сказал он. – Ты знаешь, Иван, что он тебя не любит, а незнакомцев – тем более.

Он вылез из машины и зашагал к избушке. Постучал в дверь, та с громким скрипом открылась. Из дверного проема наружу шагнул высоченный старик, точно сошедший с картины художника, чью фамилию Игорь позабыл – широкие плечи, сивая борода, синие пронзительные глаза.

Не хватало только шубы, фонаря в руке и филина на плече.

– Кто это такой? – спросил Сергей.

– Лучше тебе не знать, – сказал Иван. – А мне – забыть и никогда не вспоминать.

Олег сказал что-то, старик ответил, и тут Игорь заметил, что что-то не так с солнечным светом. Глянул на небо и удивленно заморгал – вместо солнца висело размытое белесое пятно, больше похожее на овал.

– Там… это, по-моему… – начал он, – оно…

– Не обращай внимания, – махнул рукой Иван.

Старик у избы засмеялся, громко и страшно, с протяжным завыванием, покачал головой. Олег подождал, когда смех утихнет, бросил еще пару фраз и зашагал обратно к машине.

Старик остался стоять, лишь поднес ладонь ко лбу, прикрывая глаза от солнечного света.

– Как, все удачно прошло? – спросил Сергей, когда Олег сел на место.

– Если бы я знал, что ответить.

Они развернулись и поехали обратно. Когда миновали лес, солнечный свет вновь стал нормальным. Игорь, обнаружив на небе привычное светило, облегченно вздохнул, но подумал, что оно как-то сильно сдвинулось. Взглянув на часы, он только головой покачал.

Если верить им, путники провели в заброшенной деревушке восемь часов.

– Вы не заметили ничего странного? – спросил Игорь. – По-моему, со временем творятся чудные вещи.

– Есть существа и пространства, для которых время течет со своей, особой скоростью, – проговорил Олег. – Словно островки или, наоборот, течения в общем русле великой реки, текущей из прошлого в будущее. На одном из таких островков ты только что побывал. Там время почти стоит.

Игорь попытался представить, что случилось бы, проведи они в гостях у старика несколько часов. В обычном мире миновали бы сутки, а то и не одни, а над покосившейся избой так и продолжило бы сиять солнце.

Остался позади Переславль-Залесский, мелькнули указатели, сообщившие, что они въехали сначала во Владимирскую область, а затем и в Московскую. Проехали Загорск, начало чувствоваться приближение столицы. Машин на трассе стало больше, водители сделались агрессивнее.

– Что-то впереди не так, – сказал Сергей. – Я чувствую. Такое ощущение, что нас там ждут.

– В этом нет сомнений, – кивнул Олег. – Вопрос в другом – кто именно ждет.

Через несколько километров угодили в пробку, скорость движения резко упала. Машины не ехали, а скорее ползли, над дорогой висело смрадное облако из выхлопов. Июньское солнце палило нещадно и, несмотря на приближение вечера, не собиралось становиться менее ярким.

Перед Мытищами стала ясна причина пробки – авария, перегородившая две полосы.

Тяжелый трейлер лежал на боку, виднелись остатки двух легковушек – разбитой «десятки» и немного помятого «Пежо». Стояли три милицейские машины, на асфальте блестело крошево битого стекла.

Иван втянул носом воздух и сообщил:

– Кровь. Тут пролилась кровь. Тела увезли, но смерть еще чувствуется в воздухе. Господь покарал грешников.

– Знаете ли, такова была их судьба, – сказал Игорь. – Как у Наполеона – попасть на остров Святой Елены, а…

– Нет судьбы, – неожиданно жестко перебил его Олег. – Всегда есть варианты и возможности для выбора.

– Но как же так… – Игорь нахмурился. – Есть же объективные причины, которые сильнее человека. Сильнее целого народа, если уж на то пошло. Ведь история всегда двигается по единственному верному направлению.

– Судьба козы – родиться с рогами и выменем, – влез в разговор Сергей. – А ее выбор, что делать в данный момент – бодаться или доиться. Но чтобы она ни делала, козой никогда быть не перестанет.

Олег покачал головой.

– Эти «объективные причины» – выдумка, и в том, что касается отдельных людей, а уж тем более в том, что касается народов, – сказал он. – Еще один миф, сочиненный историками для собственного успокоения. Всегда имеются нереализованные возможности, что могли стать реальностью. Россия, например, могла сделаться не православной, а мусульманской державой. Ты знаешь о том, что Владимир, позже прозванный Святым, отправлял послов в Хорезм и что оттуда пришло ответное посольство? Не знаешь? И неудивительно. И что Киевская Русь рухнула бы в любом случае, даже не приди татары в тринадцатом веке. Она тогда была настолько слаба, что не смогла бы отразить любую серьезную угрозу. Татары же оказались не худшими завоевателями. В четырнадцатом веке Русь могла объединиться не вокруг Москвы, а вокруг Вильно, а во времена Смуты – распасться заново. Декабристы имели шанс победить, а император Николай Второй – не допустить революции. Пусть он был крохотным, он все же был. Понятно?