Саймон Спуриэр - Повелитель Ночи

Незаметно выбираясь из задымленных помещений корабля, Сахаал отметил, как трудно определить, где заканчивается погибший шаттл и начинается здание улья. Он сделал шаг с разорванной переборки, пробившей внешнюю обшивку, и уже оказался рядом с обугленными гобеленами и золотыми колоннами.

Словно испытывая отвращение к пятну грязи и заражения, дворец спрятал собственное великолепие и недружелюбно встречал агрессора.

Сахаал поспешил мимо разрушенных плит и разбитых мозаик, его сердца напряженно стучали, настроенные на магнетизм Короны. Шаттл разрушил три этажа башни, вскрыв их гигантским консервным ножом. Теперь Повелитель Ночи мог заглянуть во множество комнат, словно в поперечном разрезе, поражаясь ужасной ране и одновременно нетронутому содержимому.

Он не сомневался, где хранится его драгоценность. Верхний из трех разрушенных этажей занимали складские помещения, серьезно пострадавшие и почти лишенные света. Обугленные тела бездействующих сервиторов валялись радом с кабинами подзарядки. Языки вывалились изо ртов, мертвые глаза запали в глазницах. На втором этаже располагались личные покои губернатора, вычурно украшенные и забитые предметами роскоши. В центре этажа разместилась королевская кровать, несколько крылатых дронов-херувимов висело, зацепившись, на ее балдахине, как летучие мыши. Сюда хлестало горящее топливо из шаттла, поэтому гобелены потрескались от жара, позолота стекла застывшими струйками, а роскошные ковры превратились в тлеющие кучи мусора. Но третий этаж...

Бесконечная галерея богатства и чванливого самодовольства лишь слегка пострадала при падении корабля. Ее стены были немного повреждены, словно приглашая Повелителя Ночи войти. И там, среди груд бесполезных сокровищ, Сахаала звала Корона Ночи — ласкала его слух, обещая ему все блага Вселенной.

Сахаал, как ящерица, заполз в рукотворные пещеры, карабкаясь по стене с точностью рептилии, останавливаясь и прислушиваясь после каждого шага. Его несколько расстраивало, что нигде не было заметно признаков вора. Что может быть лучше, чем застать преступника в его тайном убежище и принести ему пламень правосудия! С каким удовольствием он искупается в крови ублюдка.

Нет... нет, теперь он полностью управляет свой душой. Шепот Хаоса исчез и более над ним не властен. Ущерб, нанесенный гордости, в конечном счете ничего не значит. Корона скоро будет его.

Сахаал нашел ее в центре комнаты выставленную напоказ, как обыкновенный экспонат в либриуме, и его два сердца едва не выскочили из груди от радости.

Контейнер никто не открывал.

Эмблема его Легиона — крылатый череп — осталась запечатанной, никто не проник внутрь защитного кокона. Сахаал протянул трясущиеся руки, словно опасаясь, что его драгоценность может задрожать и растаять в воздухе, как призрак. Ощупав контейнер и убедившись в его целости, Повелитель Ночи вздохнул с облегчением.

Нажав на нужные части криптопечати — тут и тут , — он поместил пальцы на глаза черепа и дважды повернул.

— Ультио, — сказал Сахаал, закрыв глаза.

«Ультио эт тимор». Месть и страх.

В коробке что-то хрустнуло. Она задребезжала, и бусинки, правильно сцепившись, получили звуковое подтверждение кода. Древний механизм, спавший сто столетий, медленно просыпался, в глазах черепа открылись крошечные диафрагмы, вспыхнув красным светом.

Печать треснула.

Контейнер открылся.

Зо Сахаал, Мастер Когтя, наследник трона Легиона Повелителей Ночи, избранник Конрада Керза, вынул из пыльных внутренностей кокона Корону Нокс.

Она действительно была похожа на корону царей. Простой и ровный круг льдистого металла, сверкающий с неимоверной силой. С одной стороны обруча устремлялись вверх тонкие зазубренные зубцы, чернеющие по краям, словно сабельные клинки, опущенные в нефть.

Но самым ошеломляющим в короне был огромный драгоценный камень, который должен был сверкать на лбу владельца. Прекрасная рубиновая слеза, сверкающая чистейшими гранями. Не добытая из недр земли, а словно выращенная и выпестованная в кристаллическом саду богов. И несмотря на мрачное освещение галереи и огромную тень Сахаала, падающую на нее, она сверкала. Сияла внутренним светом. Горела пламенем по всему видимому спектру, ослепляя Повелителя Ночи, даже если он отводил взгляд.

Было в ней нечто нематериальное, такое, чего никогда не найдешь в обычной драгоценности; оно погружало Сахаала в ощущение веры и несокрушимости. Он расправил плечи, и по его мрачному лицу из полночных глаз скатилась одинокая слеза.

— Аве Доминус Нокс, — прошептал Сахаал, осторожно лаская корону, потом поднял ее над собой и поднес к голове.

Его разум раздзоился. В его несуществующем мире спокойствия корона опускалась на чело законного владельца.

Он вел братьев вперед во имя Ночного Охотника. Он парил в небесах Терры, потрясая их орлиным криком. Он кромсал старческое горло Императора, заливая его кровью стены дворца.

Он мстил Отцу Предательства. Он был Повелителем Ночи.

Во тьме прозвучал выстрел, и мечты разлетелись под давлением мрачной реальности. Сахаал искоса глянул на нарушителей спокойствия из-под своей сияющей Короны.

Шесть стрелковых сервиторов. Голодные и пустые зрачки стволов, нацеленных на него. Болтеры. Мелтаганы. Фламеры. В центре — человек со смеющимися глазами и с орочьими клыками в углах тонкого рта. Он был закован в массивную силовую броню, но перемещался неуклюже, как будто из-за отсутствия аугметики. Не космодесантник, всего лишь копия. Подделка.

Буква «I» на его воротнике говорила Сахаалу обо всем.

— Инквизитор, — сплюнул Повелитель Ночи.

— По имени Каустус, — усмехнулся тот. — К вашим услугам.

Человек держал маленький пистолет у головы худенькой девушки — грязное тряпье, спутанные волосы и испуганные глаза. В них читалось желание любым способом избавиться от клыкастого глупца. Сахаал узнал ее. Они уже встречались дважды, и каждый раз она пыталась его уничтожить.

Ведьма.

На миг Повелитель Ночи забеспокоился. Гадина-псайкер была его врагом, он не сомневался в этом. Почему же она пленница инквизитора? Неужели в этой игре есть еще одна сторона?

Враг моего врага не мой друг?

Повелитель Ночи успокоился. Греясь в тихом счастье Короны, сложно было ощущать что-либо, кроме незыблемого равновесия и полного превосходства.

— Сними артефакт, — велел инквизитор, захватывая ведьму за шею и направляя пистолет на Сахаала. — Сними и отойди подальше.

Это, конечно, было смехотворное предложение. Сахаал растянул губы в улыбке и приготовился ко всему.

— Никогда! — прорычал он.

Инквизитор пожал плечами, демонстрируя полное спокойствие: