Сергей Баталов - Разум богов

— Вернусь! Обязательно вернусь! — Услышала Фул’ланн Дэв’ви. — Может, даже скорее, чем мы сами думаем. Нам с Саш’ша предстоит еще много дел сделать… Без твоей помощи нам, видимо, все-таки не обойтись.

Атаманша долго стояла у края зубчатой стены, неотрывно всматриваясь в небо.

И лишь когда крылатые конструкции пришельца и молодого охотника превратились незаметную точку, лишь когда скрылся за дальним холмом превратившийся в муравья Б’ка К’нарра, королева разбойников покинула свой «наблюдательный пункт» и стала спускаться «с небес на землю» — во всех смыслах этой фразы.

Тяжелое темное серо-синее лоскутное одеяло дождевых облаков третий День кряду плотно закрывало все видимое пространство неба. Время от времени нижняя граница туч становилась еще темнее и проливалась на Драконию обильной порцией очередного дождя. Заречнева откровенно не радовала такая резкая перемена климата. За все время его пребывания на этой планете он пока не сталкивался с такими затяжными периодами ежедневными обильными осадками.

«Сезон дождей!» — Совершенно спокойно, даже как-то философски отреагировал на его вопрос о причинах такой резкой перемены погоды зеленый верзила. — «Он всегда начинается вскоре после окончания Игр Богов и длится две с половиной — три дюжины Дней. У нас, на Хвосте Дракона сезон дождей немного короче, чем здесь, на Севере.

После сезона дождей долго стоит сухая жаркая погода»

Из сказанного молодым охотником можно было сделать вывод, что сезон дождей — это некое подобие местной зимы. А раз так, то рано или поздно она должна закончиться — не Сибирь все-таки.

Кожаные перепонки дельтаплановых крыльев мало-помалу начинали поддаваться пагубному действию влаги. Плотно скрученные в продолговатые «скатки» и надежно укрытые под навесом, они все равно заметно прибавляли в весе после каждого дождевого нашествия. Короткие промежутки между дождями помогали вернуть коже, вывешенной для просушки, почти первоначальное состояние, но… Налетал дождь и шкуры вновь становились тяжелыми, неподъемными.

О том, чтобы долететь до Храма Воли Богов по воздуху, пока можно было и не мечтать.

Просидев три Дня в пещерах «робин гудов» охотники за сокровищами наконец решили двигаться дальше, вниз по течению реки Б’роод.

Сначала хотели спуститься вниз на доставшейся им в «наследство» от разбойников лодке, но потом осторожность и прагматизм взял вверх у обоих: драк и землянин решили сделать плот.

В коротких перерывах между дождями они перетащили поближе к воде опять же ровно двенадцать толстых и длинных сухих бревен. Количество бревен в плоте обсуждению не подлежало. Ар’рахх заявил, что дюжина — самое счастливое число для драков, поэтому деревьев в их плоту будет или двенадцать, или двадцать четыре.

Сашка спорить не стал.

Бревна они вытащили из стен бывших жилищ «лесных братьев». В лагере же нашли и все остальное, требующееся для сооружения более-менее надежного плавсредства — веревки, куски досок, треногу для приготовления пищи.

Когда к водному путешествию было готово почти все и осталось только перетащить на плот и установить на нем весла, Заречнев неожиданно вспомнил, что как-то читал, что движение такого вот плота можно сделать управляемым. Методика эта была хорошо известна на Ангаре и на Енисее до появления на этих реках достаточного количества теплоходов — толкачей. Заключалась она в том, что к одному концу большого плота (как правило, с большим количеством круглого делового леса) прикреплялись длинные цепи.

Во время движения плота по реке вниз они слегка притормаживали движение плота. Плот становился управляемым.

Зеленый верзила молча выслушал предложение Александра. Вслух он ничего не возразил, но по его опустившейся голове и глазам, которыми молодой охотник старался не встречаться со своим другом, землянин понял, что тот не согласен. Заречнев настаивать не стал; договорились, что двигаться будут без остановки, а спать станут по очереди. …Клиновидный навес на плоту от косого дождя спасал плохо. Зеленому верзиле, практически круглый Год до встречи с пришельцем жившему в лесу, небесная влага была нипочем. По крайней мере, так Сашке казалось со стороны. Он в очередной раз завистливо проводил взглядом струйку дождя, неотрывно стекающую зеленому верзиле за шиворот, поплотнее накинул на голову импровизированный капюшон из куска материи.

Это помогло, но ненадолго.

Наблюдательный молодой охотник сразу заметил эту странную особенность своего инопланетного друга, с легкой иронией подумал, что для осьминога Саш’ша пожалуй что-то чересчур плохо переносит переизбыток влаги.

Зато прояснилась ситуация с планировавшейся непрерывностью движения на плоту. Без ночных привалов на берегу, без обогрева и обсушки у костра гладиаторам-пилигримам никак не обойтись. «Ну, что же! — Мысленно вздохнул зеленый верзила. — Днем, так днем!

Да и оно, с костром-то, как ни крути, всё сподручнее!» …А дождь не переставал. Он лил, лил и лил, ключевым кипятком вспенивая поверхность Б’роода, затопляя все пространство вокруг путешественников серым маревом тонких и холодных струек воды, непрерывно льющихся с неба. От воды не было спасения. Она была везде — под плотом, вокруг плота, на плоту, на спине, на боках, на руках, ногах…

Промокли волосы на голове, любое неосторожное движение тела отдавалось новой порцией холодной влаги на спине несчастного землянина и только прибавляло страдания.

Александр, кажется, искренне уже желал себе еще раз оказаться на арене Игр Богов, в обмен на эту непрекращающуюся пытку местным дождем…

Мысль, как известно, материальна.

Иногда сбываются самые необычные желания. Если бы Сашка Заречнев знал, что это его желание сбудется, он наверняка постарался бы думать о чем-то другом. Но он не знал… …Напали на них под утро. Отогревшиеся, обсохшие у пышущих приятным теплом углей костра они с Ар’раххом безмятежно спали головой друг к другу, уверовав, что несколько тонких нитей-сторожевичков, натянутых у входа в небольшую пещерку вполне смогут вовремя предупредить охотников за артефактами о возможной опасности.

Так оно и произошло бы, если бы в каменное убежище пожаловали звери. Но…

Непрошенными гостями были не животные.

Первым очнулся зеленый верзила.

Изначальным его чувством было… недоумение. Он хорошо помнил, что вчера, когда он поддался одолевшей его дремоте у костра, руки его и ноги были свободны, их не терзала острая режущая боль, а по телу не струилась холодная жидкость… Значит, что-то произошло за то время, пока он спал. Но что? Молодой охотник открыл глаза, попробовал повернуть голову, чтобы осмотреться и увидеть, наконец, что это так больно сдавливает ему запястья и лодыжки.