Андрей Ливадный - Титановая Лоза

– Будем знакомы, брат. – Взгляд незнакомца, проницательный, но не колючий, воздействовал успокаивающе. – Меня зовут Денис. В народе, среди свободных сталкеров, кличут по позывному – Шрам. Приор Глеб велел заботиться о тебе и доставить в капитул, как очнешься. Там безопасно, да и условия получше, чем в этой норе.

Баграмов нашел силы кивнуть, затем, едва ворочая языком, произнес:

– Егор…

Шрам покачал головой.

– Слаб ты еще… – как будто размышляя, произнес он. – Но здесь оставлять тебя нельзя. Слух уже прошел по Пятизонью. У торговцев все имеет свою цену… – не скрывая досады, констатировал Денис. – Упырь – себе на уме. Что-то подглядел, что-то подслушал, и о тебе уже меж свободных сталкеров разговоры пошли, что в Сосновом Бору один из потерянных спецназовцев объявился. Говорят, что ты четыре года в Узле провел.

– Стимулятор… Вколи…

Шрам сощурился.

– Себя не бережешь? Вопросов много? Ладно, давай попробуем. – Он расправил руку в бронированной гермоперчатке, выщелкнул из указательного пальца цилиндрический выступ универсального инъектора, прижал его к шее Баграмова, впрыснул препарат.

Стимулятор подействовал быстро. Уже через пару минут зрение Егора стало четче, мысли прояснились, боль, терзающая рассудок, чуть притупилась, отступая на второй план восприятия.

– Не напрягайся, – предупредил Шрам. – Кое-что я знаю из сталкерской сети. Нам Титановая Лоза информацию скинула, но после пульсации сбой связи произошел. Только накануне сообщения добрались. Ты и правда в Узле побывал?

Егора сейчас волновали совершенно иные вопросы.

– Что со мной произошло?

– Ты был ранен. Затем – инфицирован скоргами. Фактически – это приговор. Но Приор Глеб – один из самых опытных мнемотехников Пятизонья. Он спас тебя, остановив развитие скоргов и переконфигурировав их колонии в полезные для твоего организма устройства. – Шрам усмехнулся. – Обычно при таких обширных поражениях мы не рискуем вмешиваться, но у тебя оказался маркер Титановой Лозы, к тому же анализ твоей экипировки выявил некоторые структурные аномалии, предсказанные нашими учеными, теоретически доказавшими саму возможность существования Узла.

Баграмов некоторое время молчал. Информация повергла его в шок.

– Кем я стал? – выдавил Егор.

– Сталкером, – спокойно ответил Шрам. – А воспоминания вернутся к тебе, не переживай… При мгновенной транспортировке через Узел каждый из нас поначалу думает, что ничего не видел…

– Мне все равно… – Баграмов бессильно прикрыл глаза.

– Зря, – осуждающе произнес Денис. – Ковчег уже объявил награду за твою голову. И еще одно важное уточнение, Егор. Тот, кто инфицирован скоргами, не может покинуть Пятизонье. Вне отчужденных пространств большинство имплантированных сталкеров погибают в течение нескольких дней. Поэтому не отворачивайся от нас. Ты владеешь информацией, которая бесценна. Тот, кто сумеет проникнуть в Узел и исследовать иное пространство, получит власть над Пятизоньем. Награда, объявленная Хистером, – это серьезно, поверь. Только Орден способен защитить тебя от Ковчега.

– Я чем-то обязан твоей группировке за имплантацию? – неприязненно спросил Баграмов.

Шрам сокрушенно покачал головой.

– Ты, видимо, ничего не хочешь понимать, – с сожалением произнес он. – Дарлинг дала тебе шанс убраться отсюда. Но ты поступил по-своему. Сам сделал выбор. Так чем ты теперь недоволен? Тем, что остался жив?

Егор молчал.

Нелегко признавать собственные ошибки.

Что теперь? Какой у меня остался выход?..

– Понимаю, тебе нелегко после имплантации. – Слова Шрама с трудом проникали в рассудок Баграмова. – Все мы прошли через подобное. Потеряли семьи, друзей, саму возможность вернуться назад. Но это еще не конец, капитан.

Егор мучительно посмотрел на него.

– Какие способности я получил? – глухо спросил он.

– Пока – никаких. Имплантация еще не гарантирует возникновения уникальных возможностей. Изменения должны произойти вот тут. – Шрам выразительно коснулся лба. – Чтобы заработали специализированные импланты, тебе необходимо вживить «Сердце зверя», а это сложная мнемотехническая операция.

– Значит, я по-прежнему беззащитен?

– Не совсем. – Шрам ободряюще подмигнул Егору. – Твой главный метаболический имплант активен. Он забирает часть жизненной энергии организма, в обмен защищая своего владельца от посягательства диких скоргов, делает сталкера более выносливым, стойким к радиации, разного рода токсинам. В критической ситуации могут внезапно проявить себя и другие вживленные устройства, но – не советую слишком рисковать. Без компактного источника энергии их активность приведет к смертельному истощению организма. Я бионик и разбираюсь в подобных вопросах.

Егор хотел спросить что-то еще, но в этот миг стоявший у дверей воин внезапно вскинул ИПК, располосовав пространство уводящего в глубь подвальных помещений коридора короткой очередью.

– Это Ковчег! – выкрикнул он. – Наружный пост не отвечает! Они уже в здании!

К утру Хантеру стало лучше. Кризис еще не миновал, но командор на короткое время пришел в сознание, что, на взгляд Приора, уже было добрым знаком.

Завершив очередной сеанс сканирования, Глеб обернулся.

Титановая Лоза, всю ночь помогавшая ему, сидела в кресле, неотрывно глядя в одну точку.

– Дарлинг, нам надо поговорить.

Она лишь молча кивнула.

Приор присел рядом.

– Как он? – глухо спросила девушка.

– Лучше, – ответил Глеб. – Что ты ввела ему?

– Скоргофагов. – Дарлинг закатала рукав, указала на небольшое серебристое пятнышко. – Я раздавила н-капсулу. Спровоцировала свой имплант на генерацию антител и ввела кровь, смешанную со скоргофагами, командору.

– Это опасно!

– Но он жив.

– Дарлинг, почему ты постоянно рискуешь? Живешь на пределе, словно каждый день – последний?

Титановая Лоза лишь пожала плечами.

– Ты хотел о чем-то поговорить?

Глеб встал, прошелся по комнате.

– Разве у тебя нет вопросов?

– Только один. КТО Я?

Приор остановился подле рабочего стола командора, медленно обернулся.

– Не знаю. Мы не сумели ничего выяснить. Бумаги, найденные в бункере, содержали лишь общие сведения об испытаниях экспериментальных образцов криогенных камер. Эти испытания осуществлялись в рамках программы подготовки первого полета пилотируемого космического корабля к ближайшей звездной системе. – Он открыл ящик, достал пожелтевшие бумаги. – Ты можешь взглянуть сама.

Титановая Лоза, просмотрев скупые записи, вновь вскинула взгляд.

– У тебя была своя версия, Глеб?

– Была, – признал Приор. – Но она, к сожалению, рухнула.