Алексей Гравицкий - В зоне тумана

Я остановился. Кого я пытаюсь обмануть? Мне никогда ничего не придумать. Моя нычка никогда никем ни на что не будет потрачена. А сам я никогда не буду жить, потому что уже умер.

Не сбавляя шага, я резко развернулся и пошел в обратную сторону. Хлюпик уже пропал из виду.

Черт, Угрюмый, куда тебя тянет? Ты только что вернулся с того света и опять нарываешься. Но внутренний голос был послан к черту. Впереди была верная смерть, но парадокс заключался в том, что именно в этом была настоящая жизнь.

Я расправил плечи, чувствуя, как трещат рамки, в которых существовал много лет. К черту рамки. К черту правила. К черту болото. Я способен жить! Жить, а не топать по жизни к смерти. И пусть осталось совсем немного, пусть вовсе ничего не осталось, но я проживу этот срок. Проживу, а не просуществую!

Сперва я услышал выстрелы. Потом рычание. А потом увидел Хлюпика. Он стоял, вжавшись спиной в одинокое дерево, и пытался отстреливаться от слепых собак. Дела шли неважно. Две валялись мертвыми, еще четыре нарезали неровные петли вокруг дерева, пытаясь вцепиться в ногу или, если повезет, выше.

Хлюпик с трудом держал оборону. Но количество собак не уменьшалось.

Твою мать, не прошел и пятисот метров, а уже вляпался.

Я перехватил автомат поудобнее, сместил предохранитель на одиночные и заспешил к нему. Первую тварь я снял, когда она почти прорвала оборону. Во вторую не попал. Собаки, почуявшие новую угрозу, поспешили ретироваться. Ну и тю на них.

Хлюпик на радостях пальнул еще пару раз вслед убегающей стае. Не иначе, патроны лишние. Руки бы ему за этот салют оторвать.

Я подошел ближе. Он смотрел на меня приветливо и радостно.

- Угрюмый!

Вот вам вместо «здравствуйте».

- Он самый. Тебя зовут-то как? - спросил я, подходя ближе.

- Хлюпик, - чеканно ответил он.

- А на самом деле?

Лицо его вытянулось в неимоверном удивлении. Кажется, спроси его об этом близрастущее дерево, он бы не так удивился.

- Толя, - пробормотал Хлюпик растерянно. - Только зачем? Я уж…

- Меня - Дмитрий, - оборвал я его поток красноречия.

Он смотрел на меня с тем же глупым выражением и не знал, что сказать. Смешной.

- Э-э, - протянул наконец. - Очень приятно. - Нет, все же он неисправим. Я почувствовал, что улыбаюсь. Впервые за много-много лет. Странное, давно похороненное в памяти ощущение было невероятно приятным.

- Далеко же ты ушел. Сам, - усмехнулся я. - Ладно, бог с тобой. Пошли.

- Куда? - не понял он.

- Строго на север порядка…

Я запнулся и задумался. Хрен знает, сколько метров отсюда до четвертого энергоблока. Ладно, сколько бы их там ни было, протопаем вместе.

- Так и быть, провожу, - подытожил я, плюнув на арифметику, и повернул на север.

«Лунный свет и водка» (англ.).

«Тень лунного света» (англ.).

В. Шекспир «Ромео и Джульетта», пер. с англ. Т.Н. Щепкиной-Куперник.

Автор песни Ю.Г.

Лунный свет и водка уносят меня прочь.

В Москве полночь, а в Лос-Анжелесе время завтрака (англ.).

Шпионаж - дело серьезное,

Что ж, хватит с меня этого бизнеса.

Танцующая девушка строит мне глазки,

Я уверен, она работает на КГБ (англ.).

Время завтракать в Москве, в Лос-Анжелесе полночь (англ.).

Приготовь мне пойло покрепче,

Эй, товарищ, напиток, чтоб хватило надолго,

Руки трясутся, и ноги онемели,

Голова гудит, и бар идет кругом,

И я так ничтожен в этом чужом городе (англ.).

Сегодня здесь играет оркестр, он не так плох.

Сыграй мне песню, только не грустную.

Я даже не могу разговаривать с русскими девушками,

Пиво отвратительное, и еда скверная.

И мне так чертовски холодно, да,

мне так чертовски холодно.

Я знаю, в это трудно поверить,

Но мне не было тепло уже неделю (англ.).