Николай Романов - Регент

Осетр сдержал пожелавшую вдруг дернуться щеку.

Расклад отнюдь не гарантировал победу.

Внутренние войска МВД представляют собой немалую силу. Похоже, дело все-таки обернется изрядным кровопролитием, ржавый болт мне в котловину! А операция, сопровождающаяся изрядным кровопролитием, считается в военном искусстве плохо подготовленной операцией!

– Перед нами два вектора развития событий, – продолжал Дед. – Либо мы немедленно объявляем о низложении императора, либо ждем, пока в систему Чудотворной прибудет «Святой Георгий Победоносец». В первом случае велика вероятность, что Владислав в ответ объявит нас вне закона и прикажет верным ему кораблям уничтожить заговорщиков. «Стремительный», конечно, боевая единица последнего поколения и достаточно мощная по вооружению, но если на нас навалится пара линкоров даже предыдущего поколения, то исход, боюсь, будет предрешен. И не в нашу пользу. Генераторы систем обеспечения безопасности против их пушек долго не продержатся. Последует абордаж, и мы приплыли!

– А у него найдется пара линкоров, которые могут выступить против нас? – спросил Осетр.

– К сожалению, найдется. Далеко не весь состав Имперского звездного флота поддерживает наше выступление. Даже на базе «Орион» найдутся те, кто пожелает прийти на помощь императору. Будь ситуация иной, Владислав бы уже свалился с трона. А так нас спасает только отсутствие у него связи. Но, как я уже сказал, спланировать продолжительность такой ситуации попросту невозможно.

«А как же так вышло? – хотел спросить Осетр. – Получается, что мы не слишком подготовились к выступлению…»

И не спросил.

Потому что львиная доля вины в случившемся лежала на нем самом.

Если бы не его желание увидеться с отцом, Железный Полковник не стал бы начинать выступление, не подогнав предварительно в столичную систему «Георгий Победоносец».

Но теперь поздно пить боржом, когда почки отвалились.

Вот если бы на борту «Стремительного» находился очень важный для императора заложник, можно было бы разговаривать с Владиславом с позиции силы. Да только не наш это метод борьбы. Мы же не террористы и не пираты! Мы выступаем за правое дело, а у правого дела не должно быть заложников. Кроме нас самих…

– Выявилась и еще одна неприятность, – сказал Дед. – На одной из планетных артиллерийских установок, защищающих Новый Санкт-Петербург, вчера ввели в строй новый сканер. Монтажные фирмы всегда торопятся с этим делом, ибо премия за досрочный ввод очень велика. К тому же эта огневая точка находилась вне нашего контроля. Среди командующих ею офицеров нет наших людей.

«Спокойно! – сказал себе Осетр. – Если бы нас уже обнаружили, мы бы не разговаривали здесь так невозмутимо!»

– Непосредственной угрозы пока нет, – продолжал Дед. – Мы заблаговременно получили эту информацию и перешли на стационарную орбиту над точкой поверхности, противоположной местоположению этой артиллерийской установки. Но проблема в том, что именно она прикрывает столицу и императорский дворец. А посему атаковать дворец из космоса невозможно – нас попросту обнаружат и расстреляют на дальних подступах к атмосфере. Подавить установку с такого расстояния мы тоже не можем – мощности не хватит. Ни мощности удара, ни мощности защитного поля…

Его перебил говорильник:

– Внимание, мостик! Полковника Засекина-Сонцева в рубку хивэсвязи! Остронаправленный закрытый канал с позиции номер один! Литер «воздух»!

– Прощу прощения, господа! – Дед напялил на голову форменный берет «росомах» и скрылся за перепонкой люка.

А Осетр задумался.

По всему получалось, что прямой атаки сверху на императорский дворец не выйдет. В лучшем случае это будет обоюдосмертоносное мочилово. В результате Империя останется вообще без власти. Не лучший исход, прямо скажем! Выступление становится бессмысленным. Значит, надо ждать подхода дополнительных сил. Черт, надо было спросить Деда, кто из адмиралов поддерживает нас!.. Надо полагать, что кто-то поддерживает, иначе бы вся эта затея была попросту несбыточной. Собственно, главное сейчас – с нами ли адмирал Бельский, командующий Первым флотом. Ведь именно Первый флот сосредоточен вокруг базы «Орион», самой ближней к столичной планете. Надо думать, с нами, поскольку, помнится, кто-то говорил, что «Святой Георгий Победоносец» входит в состав именно Первого флота…

Он очнулся от размышлений и обнаружил, что все присутствующие в рубке смотрят на него. И вдруг понял, что выступление уже свершилось.

По крайней мере, для этих людей. Для них именно он – верховный правитель Росской Империи (даже если не все они знают о его истинном положении), и пора брать на себя ответственность. В конце концов, умение быть императором – это в первую очередь умение брать на себя ответственность за государственно важные поступки. Не только свои, но и подчиненных. Как бы Дед ни рассчитывал на его внушаемость, каждый раз прибегать к помощи «Магеллановых Облаков» невозможно. Для того его, Осетра, и учили. И не только в разведшколе, но и в школе «росомах».

А оказывается, «Стремительный» поддерживает с кем-то прямой канал хивэсвязи. Впрочем, он бы удивился, если бы все обстояло ровно наоборот.

Он снова обвел взглядом присутствующих офицеров.

Лица их были слегка напряжены, но в общем спокойны. Эти люди давно уже все для себя решили.

Для них предстоящее вовсе не являлось борьбой за власть. То есть являлось, конечно, – куда ж без власти денешься! – однако прежде всего предстоящее выглядело для них борьбой за благополучие Отчизны. Из этого они исходили, и именно этим объяснялось их «предательское», с точки зрения Владислава Второго, поведение.

Между тем на мостике росло напряжение.

Похоже, Дед унес с собой всеобщее спокойствие и уверенность. Ясно ведь, что попусту хивэсвязь с литерой «воздух» не организуют. Что-то непременно случилось. Вопрос только – к добру или худу?…

Наконец Дед вернулся на мостик. На усталой физиономии его какую-то секунду жила самодовольная усмешка, но быстро стерлась, уступила место утерянной всеми прочими уверенности.

– Господа! – сказал он торжественно. – Министерство имперской безопасности, на которое его императорское величество Владислав Второй еще месяц назад возложил контроль за министерством массовой информации, готово предоставить нам возможность озвучить перед населением наши требования и наши ближайшие планы. Время не терпит. – Он повернулся к Осетру. – Ваше императорское величество Остромир Первый! Вам надлежит немедленно обратиться к своему народу.

Это прозвучало настолько неожиданно, что Осетр едва не чертыхнулся.

Висящее в воздухе напряжение еще более сгустилось. Будто туман повис над рекой… Настоящий туман, не тот, что способен был видеть на месте людей Осетр.