Сергей Вольнов - Ловчий желаний

Зато шлемак коллега имел заказной, под него деланный. Тёмная ракушка рикошетной пластины закрывала темя и большую часть шеи сзади. Маска состояла из двух частей. Верхней, с полосой непробиваемого унистекла и парой многоцелевых камер, и нижней, с фильтрами и маломощным саунд-транслятором, и то неработающим.

Да и зачем? Говорил обычно Джон-Зверь лишь со своими, при этом снимал маску, как сейчас. На плаще за спиной красовалась зверская, под стать хозяину, «Сибирь» с коробчатым магазином на сто десять потенциальных смертушек и с глушителем, модифицированным лично Зверем. Что под плащом таилось - одной Зоне известно.

Пистолеты у соратника тоже были с глушителями. Сколько Луч помнит Джона, тот всегда носил оружие с глушаками, и даже нож его перерезал хрящи и кости беззвучно. Скрытность - как возведённый в абсолют стиль. Он мог пролезть в задницу к дьяволу и незамеченным вернуться, оставив там несколько кило пластида. Джон-Зверь на данный период являлся одним из самых чёрных мифов Зоны, возможно, чернее самой Зоны. Но также он был одним из немногих зонных, кого Луч считал НАШИМИ. Одним из тех, кто имел право звать его, Луча, своим коллегой.

- Ну, наконец-то! И де ж тебя носило, коллега?

Джон, сталкер в ходках настолько терпеливый и осторожный, в разговорах был максимально невыдержан и постоянно раздражён. Да уж, способным талкером его не назовёшь. И как только он ухитряется правду втолковывать! Как-то же ухитряется, Луч прекрасно знает, кто именно с Джоновой подачи вошёл в число наших…

- Во, нужна твоя помощь раз в год, а тебя фиг найдёшь, ё! За тобой должок, помнишь?

Зверь хоть и был своим, но свято верил: долг платежом красен. Он считал, что любое безвозмездное деяние влечёт за собой кармическое возмущение, и старался максимально быстро взыскать долги, будь то кто-нибудь из своих или других мастей сталкеры. «Прощение развращает человека», любил он повторять максиму, у какого-то из популярных философов подхваченную в прошлой жизни. «Разок простишь, и человечек решит, что правильно поступил, что так оно и надо, коль с рук сошло…»

Вероятно, Луч единственный в Зоне индивидуум, который знал, кем был Евгений Денисович Осадчий в дозонной жизни.

- Выкинуло меня, Жека. Можно сказать… э-э-э… через текстуры с игрового поля турнуло, причём далеко очень, вот, год возвращался. - Луч сел рядом и сложил руки в замок.

- Та ну на фиг?! И жив остался, ё? Зона тебя любит! Ха-ха-ха! - Коллега смачно рассмеялся и, не успев вдохнуть прокуренный воздух после хохота, перешёл к делу. У Жеки всё очень быстро усваивается. Жив Луч, классно! Ну и здорово, наши ряды не поредели, работаем дальше.

Но фразочка про «любовь» - как-то не по душе пришлась Лучу.

«Типун бы тебе на язык, Зверь!»

- Короче, у нас тут чепэшка местного масштаба. Вороного помнишь? Так от, попалась ему цель. Ну очень потенциальный тип, а верней, типша.

- Женщина? Ты же знаешь, я не люблю женщин валить. - Луч скривился, будто перечное зерно раскусил.

- Не любишь - не целуй, а работать надо. В общем, пас он долго. Убедился, распознал, правду открыл. Только, олень тундровый, не учёл, шо баба она… Короче, думал членом. Неправильная потенциалка оказалась, не въехала в расклад, а он её не завалил, удод пестрожопый. Неделя «постельного режима» сотворила своё коварное дело… Ну от, Вороной бабу до границы Зоны довёл, выпроводил та поверил свято, шо ёго коханка, хвоста поджав, галопом ускачет взад, к нормальной жизни. Хрена с два! Вернулась она, падла, обратно, по Зоне пробежалась и прибилась шаманкой до «Козаков». Ты понял, к этим оторванным бандюкам в пятнистых шароварах, прикинь!

- О как…

- Вороной сокрушился, застыдился проколу и попытался её достать, та где уж там! Повязали его козаки, вон уж третий месяц в плену мается, дебил. Баба та хоть и не поверила всему, шо Вороной сказанул, а всё едино задумалась, в себе покопалась, почуяла отголосок связи и начала её использовать, сука, шоб ей на мощнючий «болешок» наступить! Покамест в Зоне прямых не заметно воздействий, однако ж… И трое наших за эти недели погибло. Смышляешь, к чему клоню?

- Трое?! Ох, ё… действительно, чепэ! Ну, в целом смышляю. А чем я-то могу помочь? Ты думаешь, отдохнув за пределами Края, я научился попадать в цель, не сходя с места, не бегая вдогонку…

- Этой силой и я могу рискнуть воспользоваться, сам знаешь. Если б можно было её использовать предсказуемо! Я б такого всерьёз пожелал этой суке, о быстрой смерти умоляла б… Никто не хочет больше идти, после трёх-то неудачных попыток. Коллеги решили, нехай шаманит, может, и не опасная она, а там и договориться с ней попробуем. Прикинь!!! МЫ - с ней… Волки должны договариваться с козой!!!

Джон-Зверь гневно сверкнул глазами. Луч понял, что зацепило Осадчего неслабо. Теперь Жека переместил это «дело» в разряд «личных долгов». Суке точно не поздоровится, каким бы способом он её ни выцарапал у Козаков.

- Те попытки не ты ли возглавлял?

Луч грустно улыбнулся. Он прекрасно понял, где источник этого бешенства.

- А тебе не по фиг? Ты мне должен, шо, не помнишь уже?

- Всё я помню, если бы не помнил… Ты успокойся, не с зелёными побегами разговариваешь. И может, правы наши, договориться с ней проще.

- Договори-и-иться?! - протянул Джон и злобно щёлкнул зубами, как настоящий зверь. - Та нехай меня ранят пять раз у голову! Луч, не в моей злости дело. Вот тебе горькая инфа. Вороной в плену добровольно находится и не в клетке сидит, прошу заметить. Любовь у них, ё! Как тебе это? Предатель среди нас. Первый предатель. Он Веню-Базелика пристрелил в спину, когда тот уже почти добрался до сучки. Об этом никто из наших ещё не знает, а вдруг узнает? Поплывёт мораль, которую ещё наши наставники долго и кроваво создавали, а теперь и мы тщательно храним! Если одному можно, то и вторые-десятые появятся! Это прямая угроза нашей конфиденциальности. Это, в конце концов, аморально, как роман эсэсовца и заключённой концлагеря, помнишь кино такое, в юности смотрел? Не у всех же коллег стаж, как у нас с тобой и у…

- Аргумент серьёзный, - перебил Джона Луч, - но фактов требует. Погодь, дай подумать.

Он задумался и шевелил извилинами целую минуту. Собеседника подмывало, но бешеный Джон стоически молчал. Терпел, ждал.

- Я всегда с тобой пойду, ты ж знаешь, не сомневайся, поддержу. Только надо покумекать, как тех козлов брать. Мы их не перебьём, разве что локальным ядерным ударом. А добираться к шаманке придётся, прорубая плотные ряды защитников. Я не могу себе позволить идти на верную смерть.

- То почётное занятие мне оставь, - Джон осклабился так, что дьявол мог отдыхать, и похлопал по правой стороне своего плаща, - короче, ты в деле?

- А варианты разве есть? Ты совершенно прав: или мы придерживаемся завещанного старшими принципа, кто не с нами, тому не жить… или - нам всем не жить. Только одно мне обещай. Шаманиху эту новоявленную и Вороного живьём оттуда вытягиваем. Пообщаемся с ними, а потом решим, куда их определить, на тот свет или в этом пока оставим. Идёт? - Луч протянул Джону руку с открытой ладонью.