Артур Сатаркулов - Вектор Чернобыля

Сейчас, рассматривая уже ставшее таким родным оружие, я только усмехался тогдашним своим мыслям. Здесь, в Зоне, все это казалось смехотворным. Мир за периметром становился для меня далеким и почти чужим… Тогда я обошел запреты, и теперь имею оружие, не раз спасшее мне жизнь. А хотя по идее на месте «боллера» должен был быть стандартный ПМ, который я чуть не выкинул, когда он отказал во время моей первой экспедиции в Зону. До самой моей последней экспедиции я ни разу не сделал из «боллера» ни одного выстрела, хотя боеприпасов для него все же сумел достать. Да и вообще та экспедиция перевернула мою жизнь. И как мне казалось, навсегда.

Сзади ко мне подошел Доктор, державший в руках КПК.

- Сейчас к нам прибудет группа Сиплого. Говорит, что самого его подстрелили, его товарищи ранены, а одного человека они потеряли. Готовься к встрече, возможно, тебе придется мне помочь.

Раненые сталкеры пробыли на «постельном» режиме три дня. Получив от Доктора разрешение на «прогулки», они не замедлили познакомиться со мной. Пришли ко мне, сели рядом. Один из них, на вид - самый главный, заговорил со мной:

- Ну, что, давай знакомиться, сталкер. Меня Сиплым кличут. А ты кто будешь?

- Медведь. Только вот не сталкер я.

- А кто тогда? Вояка, что ли?

- Нет. Я и сам не знаю кто я теперь.

- Ну, раз не знаешь, значит, новичок, - усмехнулся перебинтованный Сиплый. На вид ему было за тридцать. Чуть шире меня в плечах, глаза зеленые, взгляд которых был взглядом бывалого человека. Лицо с тонкими, но кое-где рваными чертами. Видать, потрепала его Зона. Голос у него был под стать прозвищу - сиплый.

- А почему новичок? Я не в первый раз в Зоне, походил тут довольно, с местными аномалиями шибко хорошо знаком, зверюшек видел некоторых.

- Все равно новичок ты, - не соглашался Сиплый, - Только новички не знают, кто они такие и зачем пришли в Зону. Понимаешь, сталкер - это не профессия, не род деятельности, это - судьба, звание, которое надо заслужить. То, что ты ходишь в Зону, еще не делает тебя сталкером. Конечно, ты спросишь, почему многие вокруг называют ходоков в Зону сталкерами. Во-первых, из-за того, что в Зоне большинство, так сказать, народу составляют сталкеры. Во-вторых, так уже просто принято. Приелось, и ничем это уже не выведешь. Ну а в-третьих… В-третьих, потому что так за Периметром называют людей, идущих в Зону. Неважно кого. Даже ликвидаторов первой аварии на ЧАЭС тоже стали называть сталкерами. Но это не правильно. Сталкер это призвание, это тот путь, который выбираешь ты сам. Стать сталкером, настоящим сталкером в чистом смысле этого слова - значит жить по особым, неписанным законам. Сталкер это прежде всего человек. Быть сталкером в Зоне - это значит оставаться человеком в нечеловеческих условиях.

- Ну и развел ты философию!

- Никакая это не философия! Это смысл, который не до каждого доходит. Но дойдет со временем, когда хоть немного Зону потопчешь…, - сказал Сиплый и затянулся сигареткой. Потом продолжил уже в совсем другой манере:

- Ты говоришь, что уже бывал в Зоне. На полного баклана ты непохож: и снаряга у тебя неплохая (новичку такую не достать), и оружие хоть и не самое лучшее, но вполне добротное, и держишься ты уверенно, не шугаешься каждого шороха и не оборачиваешься поминутно. Из тебя мог бы выйти неплохой сталкер. Я тут перетер о тебе с Доктором, ты уж извини. Просто в этой ходке мы потеряли Варнаву, пусть ему хорошо лежится, а втроем теперь нам ходить тяжелее будет. Нам нужен еще один человек. Доктор о тебе хорошо отзывался, только сказал, что сталкер из тебя никакой. Если захочешь с нами пойти, то мы будем только рады. Жизни научим, опыта поднаберешься, да и вчетвером все-таки безопаснее, чем в одиночку. Я бы на твоем месте не стал отказываться.

- А я и не отказываюсь, - ответил я. - сам прекрасно знаю, что одному мне тяжко будет и что по Зоне один я ходить не смогу. Не вечно же мне у Доктора нахлебничать!

- Дело говоришь, Медведь! Сейчас я тебя с остальными познакомлю. Понравишься ребятам - считай, что ты свой в команде. Между прочим, в Зоне просто так, с бухты-барахты, никому не доверяют. Это ты спасибо Доктору скажи, что дал тебе такую рекомендацию. Он здорово в людях разбирается.

Сиплый познакомил меня с двумя своими товарищами - Молчуном и Вахтангом. Молчун был действительно молчаливым мужиком с хмурым взглядом водянистых глаз и седоватыми волосами. Вахтанг, вопреки моим представлениям, был братом-славянином и изъяснялся с заметным украинским акцентом, а иногда и вообще переходил на «ридну мову».

После недолгого разговора Сиплый отвел своих ребят в сторону. Понятное дело, совещаться. Ладно. Нехай совещаются. Сиплый повернулся ко мне и сказал:

- Медведь! Иди-ка сюда.

Я послушно подошел к сталкерам. Честно говоря, я, уже довольно-таки бывалый человек, чувствовал себя, наверное, как октябренок, которого принимают в пионеры. Не могу сказать точно. Я никогда не был ни октябренком, ни пионером. К моменту моего появления на свет огромная Советская Империя доживала свои последние дни.

- Мы тут с ребятами посовещались и решили принять тебя… ну… в качестве… эээ… стажера в наш отряд, - сказал Сиплый.

- Ну, Медведко, - улыбнулся мне Вахтанг, - будешь теперича жить, як сталкер.

- Верно. Подлечимся мы, и пойдем дальше. Вот тебе и будет первая ходка, своеобразное посвящение в сталкеры, - подтвердил Сиплый.

Я и мои новые товарищи сидели, так сказать, «на завалинке» дома Доктора. Сам Доктор отлучился куда-то по своим делам. Мне показалось, что он на меня обиделся. Наверное, ему очень не хотелось терять такого образованного, в какой-то степени, помощника и знатока аномалий и артефактов, как я. Обиды обидами, а мне отсюда как-то выбираться надо. И выбраться я смогу только со сталкерами. А Доктору я вроде ничего не должен. Свет я ему наладил, с изучением нашего «генератора» тоже помог, так что вроде бы как я с ним за лечение расплатился.

От этих мыслей меня отвлек Вахтанг, травивший очередной анекдот:

- Идет, значит, зомби по лису. Корзинку, тобто, зафатыв. Увроде как пирожочки несет. Идет, идет и вдруг его наизнанку выворачивает. А контролир, энтот, значит, в кустах сидит, бачит и кажет: «Вот тоби и червона шапочка приперлося!»

Я и Сиплый засмеялись так, что чуть животы не полопались. Вот только Молчун сидел хмурый. Глядя на нас с Сиплым, он впервые за все время моего с ним недолгого знакомства заговорил:

- А ведь Варнава так и погиб… Вляпался в «изнанку».

Хорошее настроение как рукой сняло. Я, конечно, слышал об аномалии «изнанка», но никогда ее не изучал. Я вдруг представил, как человека выворачивает наизнанку. Мне стало дурно. Чтобы как-то разрядить обстановку, я спросил Сиплого: