Михаил Росс - Слезы Зоны

— Вот и учись, — огрызнулся Перун. — А пока сиди и ворон считай, математик, блин.

— Эру, откуда у тебя такое прозвище? — вдруг подал голос Немо, до этого сидевший как-то особняком от остальных. — Из Толкиена?

— Какого Толкиена? — не понял тот.

— Ну или откуда оно у тебя?

— А-а-а-а, это, — хохотнул Эрудит, только сейчас вспомнивший, что за последние дни, пока они путешествовали с Немо, его ни разу не назвали полным прозвищем — только сокращённым. — Эрудит моё прозвище. А уж потом чуть сократили его.

— А Эрудитом с чего?

— Да у меня… Кстати, может ты вдруг чего знаешь? — рука Эру скользнула к карману с клочком бумаги. Через пару секунд он аккуратно разглаживал кроссворд на колене, держа в зубах карандаш. — Видал?

— Кроссворд, что ли?

— Угу. Вот за этот кроссворд меня так и прозвали. Поможешь отгадать?

— Давай. Попробую.

— Скажи, что за „Большой круг небесной сферы, по которому происходит годичное движение Солнца? Дев…

— Эклиптика?

— Э-к-л… А ты откуда знаешь???

— Да так. Слышал.

— Та-а-ак, слушай дальше. Аквариумная рыбка, завезённая из Амазонки. Шесть букв. Третья и шестая — „с“.

— Дискус? — после секундного размышления выдал Немо.

— Мать-перемать, откуда знаешь такое? Чудовищный змей из скандинавской мифологии?

— Йормунганд.

— Холодное оружие скифов?

— Акинак.

— Древний житель Швеции?

— Свей.

— Птицеподобное божество древних ацтеков?

— Кетцалькоатль.

— Ускоритель элементарных частиц?

— Синхрофазотрон.

— Немо, мать-перемать, ты откуда такого понахватался? — ошарашено уставилась на него вся группа, пока Эрудит медленно скомкивал кроссворд, в клетки которого только что вписал последнее слово.

Немо не ответил, отрешённо глядя в огонь. Эру скатал из листка ровный шарик и замахнулся, чтобы кинуть в огонь. Но вдруг передумал, аккуратно развернул, сложил в несколько раз и засунул обратно в карман.

— Пойду, прогуляюсь по нуждам естественным, — поднялся Немо, захватывая с собой один только Винторез.

— Ага. Если что — крикни, — напутствовал его Кот.

Сталкер едва заметно ухмыльнулся и пропал в быстро сгустившейся темноте.

С полдесятка минут тишина прерывалось лишь потрескиванием и постреливанием углей в костре, да издалека доносилось мяуканье чернобыльского кота.

— Что думаете о Немо этом, мужики? — негромко спросил Эрудит.

— Гнида он! Валить его надо, пока не поздно! — мгновенно, словно дожидаясь вопроса, отреагировал Москит. — Ты видел, что творит он? Да такому человека на куски разорвать, как два пальца обделать! Завалить бы его, а стволы забрать, типа, за возмещение…

— Москит, пасть захлопни, — вдруг рявкнул Кот. — Немо нормальный мужик.

— А кто пообещал артефакты, а потом…

— Так, какие ещё есть мнения?

— Может, правда лучшего его… того? — как обычно на привалах водя бруском по клинку, поинтересовался Штык, заслужив злобный взгляд Кота.

— Странный он, — подрезая ногти здоровенным тесаком, ответил Игрок.

— Угу, — поддакнул Каль, а Перун молча кивнул.

— Да уж, недаром о нём легенды ходят… — пробормотал Эру себе под нос.

— В смысле? — оживился Перун.

— Да многое из того, что я всегда сказкой считал, оказывается правда.

— Например?

— Ну хоть то, что мутанты обходят его. Вспомните, как он слепых псов валил. Ни разу ведь не промахнулся, зуб даю! А Кот-то с целого рожка хорошо, если одну положил. Уж про тушканчиков я вообще молчу. Ну с чего вдруг они попадали дохлые-то? Опять же после Выброса, когда каждый нормальный сталкер ходит, каждый шаг по минуте выверяя, этот носится, как на прогулке в родном городе. Аномалии, даже Воронки свежие, за десяток метров чует, когда мне нужно подойти почти в упор, пока разглядеть смогу. И с возрастом ничего не понятно. Долговец этот, Генерал, говорит, что когда встретились они, Немо лет двадцать было. Сейчас ну двадцать два дашь, никак не больше. Так ведь с тех пор аж пять лет прошло! И в байках я пару раз слышал, что не стареет он, Немо этот…

— А когда на нас сегодня наёмники-то ломанулись! — вспомнил Игрок. — Кто услышал выстрел хоть один или ещё шум какой? Немо-то как заорёт, чтоб ложились. При том, что спиной к ним стоял. Никак их увидеть не мог. Вот я мог, только расслабился что-то за последние дни. Блин, с Немо этим и правда, чувствуешь что не в Зоне ты, а у бабушки на каникулах, чтоб его Зона забрала!

— И Выброс… — подал голос Фашист. — Помните, он пообещал его вечером, к девяти часам. Мы ж ещё тогда посмеялись, мол учёные только к утру обещают. И что? Ошиблись они на шесть часов. А Немо — нет. Один в один предсказал, мать его…

— Так что скажете, сталкеры? С чего он такое умеет?

— Эхххх, знать бы это, Эру, — мечтательно протянул Игрок. — Я б таким крутым сталкером стал…

— Слушай, Эрудит, — шепотом, словно боясь собственных слов, произнёс Перун. — А может и правда это всё, а…

Но тут совсем недалеко раздался истошный вопль и разговор закончился. Через мгновение сталкеры отлетели в разные стороны от костра, с оружием наизготовку и остервенело моргая, стараясь поскорее привыкнуть к темноте, где скрывалось самое страшное, что может быть в Зоне. Неизвестное…

Немо уже пять минут сидел у костра, автоматически отвечая на вопросы Эрудита. Мысли его были совсем не о вопросах, хотя среди них попалась и пара довольно сложных. Они обшаривали пространство, метрах в семидесяти за спиной. Там кто-то был.

Привыкнув за последние годы доверять своим чувствам куда больше, чем любым, самым сложным и надёжным приборам, он даже не усомнился, что сзади за ним наблюдают. Он не чувствовал обычного наблюдения, пусть даже мимолётного. Тем более, не было и сверлящего, почти прожигающего затылок взгляда, который заметил бы и Штык. Нет, что-то похожее он чувствовал, когда рядом оказывался контролёр или слепой пёс. Но сейчас явно следил не тот и не другой…

Выждав несколько минут, сталкер сослался на необходимость и удалился от костра, ругая себя последними словами, за то, что расслабился и так долго смотрел прямо в яркое, ослепляющее пламя костра. Глаза постепенно привыкали к темноте и вскоре он легко различал крупные камни под ногами и довольно глубокие ямы с утоптанным дном и твёрдыми стенками, явно оставшиеся от Воронок, которые исчезли после последнего Выброса.

Быстро сделав широкий круг, он аккуратно опустился на землю и пополз, медленно, словно отступающий ледник, не делая и десяти метров за минуту. Мысли исчезли, привычно выдавленные из разума спасительной пустотой. Расслабленные мышцы не могли привлечь внимание даже очень опытного противника. И скорость, уступающая, пожалуй, даже черепашьей также делала своё дело.