Артем Тихомиров - Буря и натиск

Так сказал гобломант. Крот слушал напоминающую перебранку беседу стратегов. Рядом с ним лежала на боку и спала Этайн. Шершень пристроился с другой стороны от нее, прислонился к теплому камню спиной, сдвинул каску на глаза.

Став капралом, Хилый смекнул, что теперь его мнение могут и должны слушать. Во всяком случае, в положении, в котором оказался взвод.

– Усадьбы на том берегу стоят пустые и неразрушенные, – сказал ботаник. – Что это значит? Это значит, что ни наши, ни Дети Цветов еще в тот район не вышли. Иначе бы давно какие-нибудь подразделения, хотя бы тыловые, устроили там стоянку.

– Ну и? – спросил Сказочник.

– Бои идут севернее. Наши войска могли зайти в тот сектор лишь с востока или юго-востока. Вот в этом направлении местность как раз ровная. Здесь наверняка на высотах поставили артиллерию. А эльф прет отсюда – северо-северо-запад. Судя по карте, это городок или группа небольших селений. Пока какая-нибудь из сторон не возьмет их, она не сможет контролировать зону…

– Мы не знаем, как далеко наши продвинулись, – сказал сержант.

– Понятно. Но нам и не надо. Мы спокойно должны идти на северо-восток, как было решено. Скорее всего, этот участок чист. Восточный берег озера и местность, к нему прилегающая, внутри нашего кольца.

– Почему знаешь?

– Этот фланг – левый фланг наступления нашей группировки. Вряд ли что-то существенно изменилось с тех пор, когда эти обозначения наносились на карту.

Гобломант покачал головой. Уважительно.

– Парень, ты соображаешь. Тебя в школу офицеров надо, – сказал он.

– А зачем?

– Армии Освобождения нужны умные гоблины.

– Без меня найдутся.

– Ладно, хватит лирики. Значит, так и идем, – сказал Сказочник.

Звук далекой канонады изменился. Протяжно выли и гремели, отдаваясь глубоким эхом, снаряды, выпущенные из дальнобойных мортир. «Фрекен Бок» – так называли зеленые этих малышек с двадцатиметровыми стволами. Изобретение гномов, с любовью и заботой поставляемое гоблинам для войны в Злоговаре. Ну если свои подтянули такое чудо, то хана перворожденным. Напичканные бронебойными чарами, снаряды «фрекен» могли пробивать насквозь самые глубокие блиндажи и вполне уверенно справлялись даже с многослойными бетонными укреплениями.

Крот почувствовал, как что-то касается его руки, робко, тайком. Он замер, скосил глаза. Этайн нащупала его длань, осторожно, не меняя позы и не поднимая головы. Со стороны казалось, что она так и спит, ничего не видя и не слыша. Гоблин ждал, что будет дальше. Этайн остановилась, убрала кисть, но потом снова двинула рукой и сжала его пальцы, указательный и средний. Крот покрылся горячей испариной. Ждал, что Шершень, спящий рядом, заметит. Эскулап не заметил. Этайн стиснула пальцы, и Крот ответил, чуть сжав ее маленькую грязную холодную руку. Всеми силами хотел прекратить это, но не мог.

Сказочник, Гробовщик и Хилый, на сегодняшний день самый талантливый стратег, спорили еще какое-то время. Решили отдохнуть еще час, чтобы потом идти до упора. Только дремали, прислушиваясь к грохоту разрывов. Когда он почти сошел на нет, гадая, кто же одержал верх, тронулись в путь.

12 июня 1549 года.

Южная Дурландия.

Направление северо-восток

Пробирались сначала вдоль озера, держа ушки на макушке, потом взяли восточней, отходя от воды. Лес был редким, хорошо просматривался. Изредка в нем встречались островки густого кустарника. Их изучали с особым вниманием, потому что каждый мог скрывать неприятный сюрприз.

Наступила ночь, потянуло холодным ветром. Собрались тучи, и повисла тяжелая тишина. Гобломант освещал путь тусклыми левитирующими шариками, которые повсюду следовали за подпехами. Они передвигались по воздуху, давая возможность видеть, что творится в ночном лесу.

Крот нес Этайн на плечах. Рыжая спала, навалившись телом на его каску. Пели сверчки, ухали ночные птицы, какое-то зверье ворочалось в темных борах, заставляя держать оружие наготове. Гобломант успокаивал: лоси, олени, одинокий медведь, страдающий от бессонницы. С этим все ясно, но думал о звурах, мантикорах и прочей дряни.

Час за часом взбирались подпехи на пригорки, поросшие густой травой, спускались в низины, пересекали ровные участки. Сказочник рассматривал на ходу карты, указывая, что где-то неподалеку должна быть грунтовая дорога, ведущая на восток. Получалось, они шли в стороне от нее.

Звуки боя, не такого уж и далекого, хотя и непродолжительного, заставили подпехов спрятаться. Гобломант погасил огни. Переждали грохот в сыром яру, потом вылезли, шепотом ругаясь. Этайн проснулась и дала знак, что может идти сама.

Дорога показалась из-за гряды кустов. Сказочник велел остановиться – где-то поблизости зарычал мотор. Гоблины мигом нырнули в темноту. Через пару минут с востока вспыхнули фары, а вскоре показался и сам источник света. На приличной скорости, словно удирая от кого-то, на запад, в сторону озера пронесся «онагр», эльфийский бронетранспортер-полутрак. Камуфляжные борта покрыты грязью, гусеницы взрывают и так размягченный недавним проходом войск грунт, мнут подсохшие колеи. Бронированная машина с тремя огневыми точками – сверху и по бортам – прокатилась в трех метрах от подпехов. Крот еще ни разу не видел ни одного «онагра», но сразу узнал по описанию, которое слышал. Машина поддержки пехоты способна вместить в себя взвод вооруженных до зубов солдат.

Качаясь, полутрак укатился в ночь. Был виден силуэт сидящего за верхним гвоздеметом эльфа в каске, украшенной тонкими веточками с листвой. Свет фар вскоре пропал во мраке. Рокот стих.

– Разведка, – сказал Сказочник. – Наверное, нарвались на наших, потому и удирают. – Сержант выбрался из кустов. – Идем вдоль дороги. Крот с… ней… вы позади меня. Хилый и Шершень по левой обочине. Гробовщик впереди – нюхаешь и слушаешь. Если повезет, выйдем к нашим.

Через несколько метров Этайн споткнулась, упала, слабо пискнув. Крот наклонился над ней. Эльфка сообщила шепотом, что не в состоянии больше идти, и попросила прощения. Подпех молча посадил ее на себя.

И снова – ходьба, бесконечная, через тьму и свистящий в кронах деревьев ветер.

Подпехи добрались до места недавнего боя: перевернутый вверх колесами мотоцикл, пять мертвых тел. Оружия у эльфов не было. Сказочник сделал вывод, что зеленые успели забрать все, что может пригодиться, и отошли на позицию. Только вот где она была, оставалось неясным. Сказочник хотел объявить привал до утра и остановиться где-нибудь в низине, чтобы дождаться рассвета, но гобломант сказал, что чует впереди костер. Подпехи остановились, после чего чародей исчез. Канул в пустоту – по-другому не назовешь.