Анджей Ясинский - Ник (Часть 1-2) [СИ]

На пороге девушка повернулась ко мне:

— И вовсе я не малолетняя, мне уже двадцать лет исполнилось, — и гордо вскинув голову, удалилась.

М-да… А ведь я давал ей меньше.

Помывшись и хорошенько отмокнув, я вылез из бассейна и тут-то столкнулся с проблемой. Запасной одежды у меня нет, а грязную надевать не хочется. Что мне прикажете делать? Голышом, что ли, идти?

Так. Хозяева предложили мне искупаться? Предложили. Про сменку не подумали? Не подумали. Вина лежит на них? На них.

Успокоив себя таким образом, я обмотал полотенце вокруг пояса, прихватил одежду под мышку и, напустив на себя невозмутимый вид, пошлепал в свою комнату. До которой, кстати, мне надо было пройти полдома и один этаж вверх. За углом я натолкнулся на Лану, явно поджидающую меня, но делающую вид, что находится тут по своим делам.

— О, — оглядывая меня якобы удивленно, протянула она, — А почему ты не оделся? Или ты так пойдешь к столу?

— Издеваешься, да? — огрызнулся я, — найдешь, что мне одеть? А то я действительно так выйду, — пригрозил я, — и пусть вам стыдно будет!

А Лана вовсю веселилась, мстя мне за то, что я назвал ее малолетней. Почему же еще?

Она отобрала мою грязную одежду, бросила ее тут же, сказав, что потом отнесет в стирку, и потащила меня куда-то вглубь дома. Хорошо хоть никто по пути не встретился. Мора возилась на кухне, а Вэл без дела в дом не входил, да спутников моих не было видно. А то хорошо бы я выглядел — полуголый парень тащится за хозяйской внучкой. Хорошо хоть она меня тянула за собой, а не наоборот. В конце концов Лана впихнула меня в большую комнату, оказавшуюся гардеробной, в которой тут же зажегся свет. Вдоль стен висела различная одежда, кое-где она просто валялась на полу. В стенах также были скрытые шкафы, полные всего, что может захотеть на себя одеть гном. Следующие почаса Лана вовсю веселилась, подбирая мне подходящие штаны и рубаху. А я сквозь зубы матерился, раз за разом давая клятву отомстить ей за испытываемые мною муки. Одежду подобрать мне оказалось непростым делом. Подходящих размеров просто не было. Лана хохотала, увидев меня в очередном прикиде, а я каждый раз показывал ей кулак и скидывал одежонку, разумеется, если до этого она хотя бы налезала на мое крупное по здешним меркам тельце. Сначала Лана послушно отворачивалась, когда я переодевался, но потом перестала, увидев, что я совсем не обращаю на это внимание.

В конце концов мне все это надоело. Выбрав брюки, хоть и короткие, но в поясе как раз, я попросил Лану принести нож, и пока она бегала за ним, подобрал черную рубашку — подходящую по ширине, но все-таки коротковатую.

Принесенным Ланой ножом, я еще больше укоротил брюки, превратив их в шорты, надеюсь Васа простит мне такое надругательство над его имуществом, а рубашку просто завязал у себя на пузе. Получился эдакий летний стиль.

— Все, — с облегчением сказал я, — я готов к ужину. Аж проголодался.

Успокоившаяся Лана снова схватила меня за руку и потащила за собой.

— Да что ты меня, как маленького, за руку таскаешь! — возмутился я, — я вполне способен передвигаться самостоятельно! Или ты думаешь, что я настолько стар, что не смогу угнаться за молоденькой девушкой? — ехидно поинтересовался я.

— А вот и не сможешь! — обиженно ответила Лана и, отпустив руку, побежала вперед. Чертыхнувшись выкрутасам девчонки, я включил маго-зрение и неспешно пошел по оставленным ее аурой следам. Хоть тут присутствовали следы других гномов, но ее отпечаток ауры я уже легко отличал, и, даже несмотря на то, что они светились ярче других, я почему-то чувствовал, что они принадлежат именно ей. Вот интересно, а каким образом мой мозг это делает? Внятно объяснить такие отличия я бы не смог. Медленно идя по следам, я решил попробовать одну фичу. Бадди-комп ведь как-то вытаскивает из моей головы то, что я вижу и чувствую, и соответственно реагирует. Вспомним хоть определение состояния жизненных сил у человека в процентах, которые показывает комп. А если сделать такую простую вещь. Если верить Умнику, то магические, ну назовем их «излучения», в любом случае регистрируются мною, как только я научился их видеть. Усилие нужно прилагать только, чтобы мозг мог визуально мне показывать эти картинки. Хм… Вообще-то, получается, к зрению, то есть глазам, это вряд ли имеет отношение. Ну ладно. Так вот. Я знаю, как выглядят следы, оставленные на предметах аурой Ланы. А теперь даем команду бадди-компу показать эти следы — просто прорисовать на экране. С секундной задержкой реальность коридора дополнилась цветными пятнами. Я хмыкнул. А что? Очень похоже на то, что я сам видел. Только в чем прелесть вот такого промежуточного звена, в виде бадди-компа? Ну, например, вот в этом. Все следы, не относящиеся к Лане, тут же пропали, а через некоторое время, подчиняясь моей мысленной команде, исчезли и ее следы, однако в воздухе слабо прорисовалась светящаяся линия, указывающая путь передвижения девушки. Еще немного поигравшись с вариантами визуализации следов, оставил эту линию, а над ней — имя девушки и маленькую трехмерную фотку, которую я тут же вытащил из записей. Надо будет еще добавить возможность отображения прошедшего времени с момента появления следа. Но для этого надо экспериментальным путем определить изменение интенсивности следов от времени. Хорошо, даем команду бадди-компу занести этот след в базу данных. Эдак у меня подберется хорошенькая база данных отпечатков аур. Хех… Прикольно. Надо было раньше додуматься до такой вещи.

Ужин проходил если и не радостно — гномы вдруг вспомнили о погибших друзьях, но и не в печали. Однако после появления пива, градус веселья медленно, но верно пополз вверх. Через полчаса, когда уже все немного расслабились, Лана попросила меня «сыграть». Тор, помня наставления Дортмуна, зашикал на нее, но я махнул рукой, типа тут все свои, но все-таки попросил помалкивать, если будут спрашивать, на что гномы усиленно закивали. И следующий час прошел в гробовом молчании, если не знать что происходит. Мы все сидели вокруг камина, я еще удивился, увидев его тут, так как в этом мягком климате его необходимость вызывала у меня сомнение и смотрели на огонь, прихлебывая из кружек. Мора, иногда заходя, чтобы принести новую порцию еды или пива, только пожимала плечами, удивленная необычным поведением гномов. Я так понял тихие посиделки у них редкость. К тому же я не стал подключать ее к музыке, чтобы не увеличивать количество посвященных. Сами гномы, не будь дураками, уже вычислили, что не все могут слышать мою музыку. В этот раз я решил ставить ее без сопровождения голоса, в основном инструменталку. От нее больше всех балдела Лана. Потом, когда мне самому надоело, пустил записи игры на гитаре в легком оркестровом сопровождении. Такая музыка еще больше понравилась, как мне показалось просто потому, что звуки струнного инструмента (гитары) гномам были близки. И под конец, окончательно разогнав благодушное настроение, плавно съезжающее в сторону дремы, я поставил двадцать четвертое каприччио Паганини в исполнении величайшего исполнителя последнего столетия (имхо) на электро-гитаре Виктора Зинчука. Если и до этого отношение гномов к музыке иначе как восторженное, нельзя назвать, то теперь их реакцией был просто ступор с последующим выражением восторга хлопками своими ручищами по моему, уже можно сказать, многострадальному плечу. И ведь ни одна зараза не отказалась от такого выражения восторга. Хотя, признаюсь, я был только рад, что гномы в своей душе оказались солидарны моим музыкальным предпочтениям. Вот только Лана почему-то тихонько сидела в своем кресле и слезы катились по ее щекам. М-да… не переборщил ли я с эмоциями? Подойдя к ней, сел на подлокотник и обнял ее. Девушка уткнулась мне в бок и, не скрывая своих чувств, разревелась.