Норма Найт - Феномен хищника

-«А они точно по деревьям не умеют?»

-«Надеюсь, что нет. Судя по следам, мутация не затронула обитателей леса».

Солнце совершало вечный путь по небу. Я разделила полусферу на пройденный и оставшийся светилу отрезки, прикинула, сколько времени до дневного привала.

-«Надо как следует освежиться. А то становится жарко…»

Джессика уже стояла топлесс, развешивая по сучкам одежду. Наклонилась к источнику, обмывая грудь – брюки натянулись, подчеркнув безупречные формы.

Выпрямившись, подруга понимающе глянула, улыбнулась. На обеих влажно блестящих полушариях ярко горели следы вчерашних поцелуев.

-«Я тоже тебя хочу», – откровенно подумала Джес. –«Вкусная моя…»

Под торчащими в разные стороны корнями огромной поваленной сосны интимный полумрак, как в настоящей пещере.

Теперь я брала её, а она, отдаваясь, отвечала жаркими мысленными ласками. Я целовала восхитительное тело девушки – всё и везде, в то же время ощущая на собственных губах ответные поцелуи. Входила, сперва ласково и нежно, с каждым движением всё глубже и сильнее, видя в мыслях подруги растущий фонтан эмоций, чувствуя внутри себя её маленькие пальцы.

Нас стало так много, мысленно мы могли ласкать друг друга одновременно в десятке разных мест, насколько хватало фантазии. А настоящие, плотские руки и губы обостряли и без того зашкаливающие эмоции.

Джес выгнулась, дыхание её стало хриплым, стоны – прерывистыми. В моё сознание комом огня ударил взрыв наслаждения любимой, ладонь ощутила сильные, глубокие сокращения. В эту секунду мысленные ласки Джес достигли неистовой, запредельной силы. Случилось чудо – передав мне, она не разделила своё счастье, но удвоила его, породив потрясающие волны экстаза.

В мозгу любимой вспыхнула картинка – приняв, я тотчас перевернулась. Мы впились друг в друга как звери, наслаждаясь изливающейся алой энергией божественного наслаждения…

Лариска проявилась в сознании, когда любовницы уже очнулись.

Теперь первой пошла мыться Джессика, я караулила, безуспешно пытаясь отряхнуть облепленные хвоей ноги. Крыса вступила на поляну походкой статуи Командора.

-«Ты контролировала обстановку?» – виновато справилась у неё. –«А то мы тут не очень соображали…»

-«Можешь быть спокойна, если б я услышала опасность, ты вмиг почуяла бы мои зубы». Грузно опустившись в траву, Лариска всецело предалась пищеварению.

-«Ты днём почаще глаза закрывай, они к яркому свету не приспособлены», – посоветовала крысе.

Теперь, поставив к дереву автомат, я могла помочь Джес обмывать спину – там была сплошная земля. Придирчиво осмотрела тёмную корочку на зарастающей ранке. Сокрушённо покачала головой:

-И о чём же мы думали…

-Не о чём, а чем думали, – лукаво улыбнулась любимая.

-«Что там?», – наконец поинтересовалась она. –«Боли я не чувствую».

-«Вроде ничего, но если б какой-нибудь сучок?»

Промокнула кожу вокруг, ещё раз пристально поглядела на ранку в упор. Не смогла побороть искушение слегка коснуться губами бархатно-нежной кожи. Ответом был мысленный стон наслаждения. Сладко защемило в груди…

-«Вы совокупляетесь так же часто, как я ем. Это нормально для вашего вида?» Получив утвердительный ответ, Лариска несколько успокоилась. Я щедро плеснула спирта между лопаток подруги, высушила дыханием…

И снова в путь.

Дорога уклонялась влево, к бывшему водохранилищу. Вряд ли оно теперь сохранилось, как и плотина электростанции. Насыпь тут повыше, по сторонам довольно крутые, хоть и сильно заросшие откосы. Что влево, что вправо – сколько видел глаз простирались по-таёжному бескрайние волны леса, изредка перемежавшиеся прогалинами.

Ещё один полустанок – над крышей замшелого здания четыре буквы «…енки». Можно придумать сотню названий с таким окончанием. Вскоре после «Енок» под ногами вместо травы пошли густые мхи с часто торчащими маленькими кустиками черники. Стало попадаться много засохших сосен с отвалившейся местами корой. И птицы как-то затихли…

-«Стоп!» Обе спутницы замерли.

-«С одиннадцати часов на пять – движутся люди!»

Мы спрятались за деревьями. Одна, две… семь странных (человеческих ли?) фигур замелькали между стволами метрах в пятидесяти. Они неслышно бежали навстречу, чуть под углом, и должны были непременно столкнуться с нами.

-«К бою! Огонь по моей команде». Такая форма несколько не к месту. Джессика – не отделение мотострелков.

-«Не будем стрелять, пока они не проявят агрессии».

Самое невероятное – никто из нас, включая Лариску, не смог заранее их «услышать»!

Стало не по себе. Напрягая неведомый орган мыслеслуха в мозгу, я поняла – до сих пор не фиксирую бегунов. Вижу, но не чувствую присутствия! Может ли быть, чтобы люди не думали? Даже гориллы…

-«Кто-нибудь их слышит?»

-«Нет…»

-«Нет!»

Зелёно-коричневые фигуры почти сливались с пейзажем. Неплохой камуфляж, если б не желтоватые восковые лица. Сопровождая чужаков стволами, мы поворачивались вправо, не снимая пальцы со спусковых крючков.

Когда расстояние сократилось до минимума, я ощутила секундное прикосновение любопытства, не более того. Лешие уже удалялись.

-«Ты наблюдай здесь, я за твоей спиной».

Обозначив жестом сектор Джессики, встала позади. Теперь мы смотрели на 360 градусов, и обменивались впечатлениями о встрече.

-«Непонятные типы – не гориллы, не кантри», – подтвердила подруга. –«Как будто вовсе не люди».

-«Может, так и выглядят настоящие стрейнджеры?» – несерьёзно предположила я. –«Только с чего бы им пешком бегать по лесу…»

-«А это джоггеры [43] Джоггер – занимающийся оздоровительным бегом трусцой. », – пошутила Джес. –«Физкультурой занимаются». Постояв пару минут, мы двинулись дальше.

-«А ты что скажешь?» – обратились к Лариске. –«Видела когда-нибудь живое, не излучающее ни эмоций, ни мыслей?»

-«Призраки», – лаконично подумала она.

-«Ты что, видела их в метро?»

-«Не их. Других призраков. Движущееся неживое», – пояснила крыса.

-«Ну точно, сказки пошли. Лешие какие-то… Бабы-Яги до кучи не хватает».

Метров через сто вид леса снова стал привычным, ушло ощущение беспокойства. Можно было дальше радоваться жизни, вот только какой-то осадок остался. Человеку свойственно остерегаться непонятного. Видимо, тот случай.

Моя первая ночь в диком лесу прошла довольно неплохо. За исключением того, что к утру стало прохладно. Как ни крутилась я, прижимаясь к Диксон то одним, то другим боком, как не подбивала под себя плотней тонкую ткань спальника, согреться не получалось.

В конце концов вознёй я разбудила подругу, она вылезла наружу, что-то сделала с огнём, и костёр постепенно воскрес.