Дэн Абнетт - Чума

Я замер у окна. Ослепительное красное солнце погружалось в лиловый океан, отбрасывая на густые джунгли чёрные изломанные тени. Морские птицы кружились над бухтой в лучах умирающего солнца. На тёмно-синем краю неба появились первые звёзды.

Успокоившись, я понял, что каким бы не был мой внутренний беспорядок, беспорядок в самом приюте был гораздо сильнее.

Стоя у окна, я слышал многочисленные вопли, рыдания, крики, хлопанье дверей, топот ног, звон ключей. Богохульство, произнесённое Эбхо, взбаламутило хрупкие умы обитателей этого сумасшедшего дома подобно раскалённому докрасна железу, опущенному в холодную воду. Теперь, чтобы успокоить пациентов, требовались огромные усилия.

Я присел ненадолго к скриториуму, просматривая записи, Калибан дремал на скамье у двери. Эбхо много упоминал о Субъюнктусе Валисе, апотекарии Обрекающих Орлов. Я просмотрел копии старых свидетельств с Пироди, привезённые с собой, но имя Валиса нашлось только в списках личного состава. Выжил ли он? Ответ мог дать только прямой запрос в цитадель Ордена Обрекающих Орлов, но это могло занять месяцы.

Замкнутость Астартес, а иногда и откровенное нежелание сотрудничать с Администратумом, были печально известны. В лучшем случае, запрос повлёк бы за собой вереницу формальностей, рутинных затягиваний и согласований. Но, даже не смотря на это, я всё же собирался оповестить моих собратьев на Лорхесе о вероятной зацепке. Будь проклят Святой Бастиан, здесь ведь нет вокс-передатчика! Я даже не могу переслать сообщение в Астропатический анклав Симбалополиса, чтобы они отправили его за пределы этого мира.

Сестра принесла поднос с ужином. Как только я закончил трапезу, а Калибан зажёг светильники, в келью вошли Ниро и Ярдон.

— Братья?

Ярдон, уставившись на меня сквозь полукруглые линзы, перешёл сразу к делу:

— Собрание братства приюта решило, что Вы должны покинуть нас. Завтра. Последующие обращения будут отвергнуты. Наше судно отвезёт Вас в рыбачий порт на острове Мос. Оттуда Вы сможете добраться до Симбалополиса.

— Вы расстраиваете меня, Ярдон. Я не хочу уезжать. Моя работа ещё не завершена.

— Вы уже сделали достаточно! — огрызнулся он.

— Приют никогда прежде не был так потревожен, — негромко проговорил Ниро. — Произошло несколько стычек. Два служителя ранены. Три пациента попытались покончить с собой. Годы работы погублены за несколько минут.

Я склонил голову:

— Сожалею о причинённом беспокойстве, но…

— Никаких но! — рявкнул Ярдон.

— Мне очень жаль, Высший Сарк, — произнёс Ниро. — Но это не обсуждается.

На узкой койке спалось плохо. Я без конца прокручивал в памяти подробности разговора с Эбхо. Несомненно, случившееся серьёзно потрясло и травмировало его. Но было что-то ещё. За всем, что он рассказал мне, я чувствовал какой-то секрет, какую-то скрытую в глубине его памяти тайну.

Они не смогут так просто отделаться от меня. Слишком много жизней поставлено на кон.

Калибан крепко спал, когда я тихо покинул келью. По тёмной лестнице на четвёртый этаж пришлось пробираться на ощупь. В воздухе чувствовалось беспокойство. Проходя мимо запертых камер, я слышал стоны спящих и бормотание страдавших бессонницей.

Время от времени приходилось нырять в тень, пропуская служителей с фонарями, совершавших дежурный обход. Дорога до блока, где содержался Эбхо, заняла почти три четверти часа. Мимо запертой на засов двери Иока я прокрался с особой осторожностью.

Смотровое окошко распахнулось от моего прикосновения.

— Эбхо? Полковник Эбхо? — негромко позвал я в темноту.

— Кто это? — отозвался неприветливый голос.

— Это Сарк. Мы не закончили.

— Уходите.

— Я не уйду, пока Вы не расскажете мне всё до конца.

— Уходите.

Я лихорадочно поразмыслил, и необходимость прибавила мне жестокости:

— У меня в руках фонарь, Эбхо. С мощной лампой. Хотите, посвечу вам через окошко?

Когда он заговорил снова, голос его был полон ужаса. Да простит мне Император этот шантаж.

— Чего Вам ещё? — спросил он. — Пытка распространялась. Мы умирали тысячами. Мне жаль всех этих людей на Геновингии, но я не смогу им помочь.

— Вы так и не рассказали, чем всё закончилось.

— Разве Вы не читали отчёты?

Я оглянулся по сторонам, чтобы убедиться, что мы в блоке всё ещё одни.

— Читал. Они довольно… туманны. Там сказано, что главнокомандующий Гатус приказал сжечь противника с орбиты, а затем отправил в Пироди Полярный корабли к вам на выручку. Отчёты потрясают количеством жертв эпидемии. Пятьдесят девять тысяч умерших. Потери среди гражданского населения никто даже не подсчитывал. Также там говорится, что к моменту прибытия спасательных кораблей, Пытка уже была ликвидирована. Эвакуировано четыреста человек. Согласно записям, из них до сегодняшнего дня дожили сто девяносто один.

— Вот вам и ответ.

— Нет, полковник, это не ответ! Как она была ликвидирована?

— Мы обнаружили источник заражения и провели санитарную обработку. Вот как.

— Как, Эбхо? Во имя Бога-Императора, как?

— Пытка была в самом разгаре. Тысячи мёртвых…

Пытка была в самом разгаре. Тысячи мёртвых, повсюду трупы, реки крови и гноя из отвратительно сияющих зданий.

Я снова пришёл к Валису, умоляя о новостях. Он был в инфирмиуме, работал. Проверял очередную партию вакцины, как он сказал. Последние шесть не подействовали и похоже, даже наоборот — усилили воздействие болезни.

Люди сражались между собой, убивая другу друга от страха и отвращения. Я рассказал об этом Валису и он замолчал, работая с горелкой у железного стола. Он был, конечно, огромен… Астартес, на полторы головы выше меня, красная монашеская сутана наброшена поверх брони Обрекающих Орлов. Он вынул из нартециума склянки с образцами и поднял их, держа напротив вездесущего света.

Я был уставшим, таким уставшим, что Вы не поверите. Я не спал много дней. Бросив огнемёт, которым проводил санитарную обработку, я опустился на табурет.

— Мы все сгниём? — спросил я огромного апотекария.

— Славный, доблестный Эбхо, — ответил он со смехом. — Бедный маленький человечек. Нет, конечно. Я не дам этому случиться.

Он повернулся ко мне и наполнил шприц из закупоренного флакона. Несмотря на долгое знакомство, он всё ещё внушал мне благоговейный страх.

— Ты — один из счастливчиков, Эбхо. Всё ещё здоровый. Я не хотел бы увидеть, как ты поддашься болезни. Ты был мне верным помощником все эти горькие дни, помогая распространять мои вакцины. Я непременно сообщу об этом твоему командованию.

— Благодарю, апотекарий.

— Эбхо, — сказал он. — Я думаю, будет честным, если я скажу, что мы не можем спасти тех, кто уже заражён. Остаётся надеяться, что мы сможем защитить от инфекции только здоровых. Я приготовил для этого сыворотку и собираюсь привить её всем ещё здоровым. Ты поможешь мне. И сам будешь первым. Так я смогу быть уверен, что не потеряю тебя.