Йен Дуглас - Боевой Космос

К сожалению, в бою не всегда все бывает так просто.

Уорхерст слушал переговоры, ведущиеся по каналам ротной связи, то идущие ровным потоком, то прерываемые помехами статических разрядов, дикими выкриками сражающихся мужчин и женщин.

— Смотрите! «Гады» проникают в периметр!

— Огневая поддержка! Нам нужна поддержка от «Эха пять-ноль-три» для «Чарли один-один-девять»! Враги проникают в периметр! Их много! Повторяю, враги проникают в периметр!

— Мы горим! Горим! — Крики создавали ложное ощущение отстраненности, которое испытывал Уорхерст, глядя, как в его ноумене беспорядочно снуют цветные огоньки. Некоторые из них часто мигали: число раненых росло.

— Враг не может сконцентрировать огонь так, как это делает наша коммуникационная компьютерная сеть, — сказал Уорхерст Рэмси, — но целей больше, чем наши люди могут подбить. Враг сосредотачивается в этих трех пунктах.

— Майор, предлагаю перейти к плану «Браво».

— Уже переходим, сэр. Но для этого потребуется время.

По плану «Браво» морские пехотинцы тех соединений, на участках периметра которых враг не вел наступления, должны создавать второй, меньший периметр внутри первого, чтобы морские пехотинцы внешнего периметра отступили назад под прикрытие своих товарищей. Однако отступление перед лицом наступающего неприятеля — задача всегда непростая и крайне опасная.

Кроме того, элементарно не хватало времени…

— У нас неопознанные объекты, выходящие из низины! Бейте их! Бейте!

— Огневая поддержка! Срочно нужна огневая поддержка'

— Где наша космическая огневая поддержка?

— Внимание, морпехи! Покажем им! В бой!

— Танки! Много танков! Ребята, веселей!

Сержант Уэс Хьюстон Отделение В Первого взвода Роты «Альфа», Участок боевых действии «Цинциннати» Пространственно-временных врат Сириуса 13:08 часов по бортовому времени

Хьюстон, младший капрал Роджер Иглтон и рядовой первого класса Тремкисс составляли боевой расчет, отвечающий за сектор, названный участком боевых действий «Цинциннати». Район несколько возвышался, если подобное слово применимо к странному безжизненному искусственному ландшафту, над более пологой местностью вокруг «Мемфиса». Широкую и ровную, сходящую на «северо-восток» долину, пересекали горные хребты с плоскими вершинами и плато с почти покатыми склонами в направлении, условно именуемом командованием операции как «север».

Эта самая нижняя точка долины стала местом, откуда двигалась одна из танковых колонн защитников Колеса. Всего несколько секунд назад на дисплее его шлема выплыли две дюжины изображений и символов, и расчет занимался тем, что поочередно нацеливался на них с помощью коммуникационной компьютерной сети.

Затем «Звездные ястребы» устремились вниз, в долину, обрушив на оставшихся нападающих плазменный огонь и взрывчатые вещества, превращая все в искореженные груды мертвого металла, ярко пылавшие в инфракрасном свете.

Но передышка была коротка. Появилось еще пять парящих черных монстров. Хьюстон не знал, уцелевшие ли это танки из тех двадцати четырех или новые. Они вместе с другими морпехами нацелились в ближайший, давая возможность СУ со смертельной точностью направлять прицельный огонь.

Одно из преимуществ системы коммуникационной компьютерной сети заключалось в том, что каждый танк подбивали восемью-десятью сходящимися импульсами лазерного луча, идущими по крайней мере с трех направлений. Защитникам Колеса, судя по всему, не удавалось координировать ведение огня так, как это делали морские пехотинцы. Они выбирали в качестве цели только одну из групп морпехов.

СУ произвела залп, и морпехи немедленно отошли назад и вправо, чтобы уклониться от вражеского ответного огня.

Уловка почти сработала и на сей раз. Хьюстон даже не ждал результатов последнего залпа; проявлять подобное любопытство значило напрашиваться на неприятности. Он успел сделать не более трех шагов, когда его наушники взорвались сполохом статического разряда. Казалось, огромная кувалда ударила по левой ноге сбоку, отбросив его вниз.

— Горим! — закричал Тремкисс по радиорелейной линии. — Мы горим!

Хьюстон не чувствовал тела ниже пояса и не мог двигаться.

— Я ранен! — Его радио взорвалось последними помехами статического разряда и замолкло, погружая в непроницаемую оболочку гробовой тишины.

Затем он ощутил боль, нестерпимую, жгучую боль; казалось, будто бок прижигают раскаленным добела железом. Последним, что он услышал, был собственный крик.

Крика Тремкисса он уже не слышал:

— Санитар! Сюда! Морпех ранен!

Санитар второго класса Филипп Ли Отделение В Первого взвода Роты «Альфа»

Участок боевых действий «Цинциннати» Пространственно-временных врат Сириуса 13:08 часов по бортовому времени

— Мы горим! Горим!

— Я ранен!

— Санитар! Санитар! Морпех ранен!

Санитар второго класса Ли слышал призыв о помощи, поступивший из «Цинциннати», зоны его ответственности, и направился прямо туда. Когда он сразу после высадки прибыл на сборный пункт «Мемфис», то разместился в тылу боевых порядков роты «Альфа» на периметре, готовясь прийти на помощь туда, где будет нужен.

В роте «Альфа» было пять санитаров.

Старший санитар, Маттингли, оставался при штабе операции, в то время как остальные четверо распределились по взводам. Ли был назначен в роту «Альфа», хотя формально он не состоял в ее штате. Согласно штатному расписанию, санитары находились в подчинении офицера медицинской службы батальона, капитана Говарда, который наблюдал за ходом операции из своего кабинета, расположенного в госпитале на борту «Рейнджера».

Тем не менее Ли воспринимал морских пехотинцев роты «Альфа» как своих, особенно когда они оказывались в беде. Это были его морские пехотинцы, а он был их санитаром — и к черту всякие штатные расписания.

Он шел широкими шагами, пригнувшись, хотя никто, кажется, в него не стрелял. И тем не менее осторожность не помешает. Совсем недавно в боевом секторе роты «Альфа» было довольно жарко, если судить по переговорам в эфире. Однако на дисплее шлема он не видел ни одного символа, изображающего защитников Колеса. Но он не входил в основную сеть данных сражения, потому что должен был сосредоточиться на своих непосредственных обязанностях, а не слушать доносившуюся с поля боя болтовню.

В пути он загружал данные из СОТР — сети оценки тяжести ранения, части программного обеспечение ИскИна. На базе информации, полученной от скафандров, сеть классифицировала ранение сержанта Хьюстона как ранение первого класса, а рану рядового первого класса Тремкисса — третьего. Третий класс означал, что отсутствовала прямая опасность для жизни раненого; системы его скафандра справлялись с ранением, по крайней мере в настоящий момент.