Патриция Рид - Эпизод I. Призрачная угроза

Но поговорить-то с ней можно. Вот только упрямый язык прилип к глотке и не ворочается. Он откашлялся. Амидала повернула к нему выкрашенное белым лицо с ярко-красными точками на каждой щеке и алой полосой на нижней губе, словно испачканной кровью.

– Моя интересно: зачем боги сделать боль? – спросил ее гунган.

Взгляд Амидалы был по-прежнему невозмутим.

– Может быть, для того, чтобы дать нам причину для поступков? – предположила она.

– Твоя думай: ваша народ погибай? – Джар Джар попытался придумать другие слова, не такие жестокие, потому что от горечи этих у него свело губы.

Но ничего не придумал.

Королева-обдумала вопрос и медленно покачала головой.

– Я не знаю.

– Гунган тоже уничтожен? – наконец он задал вопрос, который объединял их тревоги. Вновь качнулись черные перья:

– Надеюсь, что нет.

Джар Джар гордо выпрямился. Да, он растяпа, но он гунган!

– Гунган без боя не сдавайся, – заявил он. – Наша – воины. У наша сильная армия.

– Армия? – без выражения повторила Амидала.

– Наша много, – заверил ее Джар Джар. – Наша имеет оружие. Наша никогда не сдавайся машинкам. Поэтому ваша наша не люби, я думай, – завершил он речь немного неожиданным заявлением.

Теперь Амидала смотрела на него с интересом У королевы загорелись глаза, как будто она обдумывала неожиданно пришедшую в голову мысль. Но едва Амидала открыла рот, как в дверь стремительно вошли сенатор Палпатин и капитан Панака, коротко поклонились и остановились перед королевой.

– Ваше величество! – начал капитан, не в силах скрыть волнение.

– Королева…– Сенатор тоже был явно взбудоражен.

– Сенатор Палпатин выдвинут на должность верховного канцлера вместо Валорума!

Довольно улыбавшийся Палпатин сказал, тщательно выбирая слова и интонацию:

– Сюрприз, безусловно, но сюрприз приятный. Ваше величество, я обещаю: если меня выберут, я восстановлю в Республике демократию. Я обещаю положить конец коррупции, процветающей в Сенате. Торговая Федерация потеряет свое влияние, и наш народ освободится из-под ига захватчиков, нарушивших закон и вторгшихся…

– Кто еще баллотируется? – резко спросила Амидала.

– Бэйл Антиллес с Алдераана и Акс Мос с Маластера, – сказал Панака, отводя взгляд.

Сенатор был явно ошеломлен неожиданной резкостью королевы. Но быстро пришел в себя.

– Ваше величество, нашему положению многие сочувствуют, и это поможет нам получить голоса. – Он сделал паузу. – Обещаю вам, канцлером выберут меня.

Королева покачала головой. Она прошла мимо Джар Джара, подошла к окну и взглянула на огни Главного Меридиана, проступающие на фоне догоравшего заката.

– Я боюсь, сенатор, что к тому времени, как вы обуздаете бюрократов, от нашего народа останутся одни воспоминания.

Палпатин был сбит с толку.

– Я разделяю вашу тревогу, ваше величество. К сожалению, наша планета оккупирована Федерацией. Изгнать ее немедленно практически невозможно.

– Вероятно, вы правы. – Амидала обернулась к нему. В ее глазах темнела холодная бездна. – Сенатор, вы на вашем поле битвы, а я, пожалуй, вернусь на свое. Я решила вернуться на Набу. Мое место – с моим народом.

– Вернуться? – Палпатин пришел в ужас. Панака быстро переводил взгляд с него на королеву. – Ваше величество, взгляните на веши реально! Вы окажетесь в большой опасности! Вас заставят подписать соглашение!

Королева была спокойна и решительна.

– Я не подпишу договор, сенатор. Но я должна разделить участь моего народа.

– Она повернулась к Панаке. – Капитан!

Панака подтянулся.

– Королева?

– Готовьте корабль.

Палпатин быстро шагнул вперед и преградил ей путь.

– Прошу вас, королева, останьтесь здесь! Тут безопасно.

В голосе Амидалы прорезались железные нотки.

– Нигде не безопасно, если Сенат не осудит вторжение. Я поняла, что Республика находится в полном упадке. – Она посмотрела Палпатину в глаза. – Я знаю, сенатор, если вы победите на выборах, то сделаете все, чтобы остановить Федерацию. Надеюсь, вам удастся вернуть Сенату здравомыслие и способность к сочувствию.

Королева невидящим взором окинула Палпатина и быстро вышла за дверь. Панака и служанки двинулись следом за Амидалой. Шаркая ногами и стараясь быть как можно более незаметным, Джар Джар Бинкс устремился вдогонку. Шмыгнув мимо Палпатина, гунган опасливо посмотрел на него.

Он удивился: на бледном лице сенатора блуждала слабая улыбка.

Куай-Гон Джинн, Оби-Ван Кеноби и Анакин Скайуокер стояли перед Советом Двенадцати. Собравшись в центре кафедры ораторов, они ожидали решения членов Совета. Закат уже почти угас, на этот район мегаполиса медленно опускался вечер. + Мы завершили экзамен, – гортанно прошелестел Йода. Его сонные глаза были прикрыты веками, острые уши напряженно подались вперед.

– Ты был прав, Куай-Гон.

Мэйс Винду кивнул, соглашаясь со словами Йоды. Казалось, все эмоции стерты с его гладкого черного лица.

– В его клетках невероятно высокая концентрация мидихлориана, – сказал он, сделав особое ударение на слове «невероятно».

– В нем мощно проявлена Сила, – подтвердил Ки-Ади-Мунди.

Куай-Гон напряженно молчал, словно надеялся, что кто-нибудь продолжит слово Ки-Ади-Мунди. Затем спросил:

– Он будет учиться?

Снова повисло неловкое молчание.

– Нет, – тихо ответил Мэйс Винду. – Мы не будем его учить.

Губы Анакина задрожали. Он вскинул голову, с надеждой глядя на Куай-Гона.

Глаза защипали предательские слезы.

– Нет? – переспросил мастер-джедай.

Оби-Ван старался сохранить невозмутимость. Но взгляд кричал: «Ну я же говорил!» Мэйс Винду качнул головой. Взгляд его темных глаз был непреклонен.

– Он чересчур стар. И в нем слишком много гнева.

Куай-Гон еще не до конца осознал, что произошло. Нет, катастрофа вовсе не касалась мальчика. Напрямую не касалась. Куай-Гон чувствовал, что изменилась Вселенная. Метрика Силы сохранила свои мощь и подвижность, но… она стала непринципиальной, незначимой, как, впрочем, все, что сейчас происходило в Храме. Жар досады и горечи охватил Куай-Гона.

– Но он – из числа избранных. Вы же это видите. – сказал мастер-джедай. – Вы же это видите.

Йода задумчиво поднял голову.

– Будущее этого мальчика туманно. Замаскировано его юностью.

Куай-Гон обвел взглядом лица членов Совета. Нет надежды.

– Я его обучу. Анакин станет моим падаваном.

Краем глаза он увидел ошеломленное лицо Оби-Вана. И огонек надежды, вспыхнувший во взгляде Анакина. Терпите, ребята: битва будет безжалостной.

Куай-Гон переводил взгляд с одного лица на другое. Нет надежды.

– Ученик уже есть у тебя, Куай-Гон, – напомнил Йода. -Запрещено брать второго.