Виктор Ночкин - Пищевая цепочка

— Зачем пацана дразнишь?

— Чтобы знал свое место, — благодушно отмахнулся Гоша. — Раз попал сюда, пусть привыкает, ему теперь частенько придется что-то в таком роде исполнять.

— Я смотрю, ты даже не проверил, тот ли пакет я тебе вернул.

Слепой обернулся — нет, лейтенант так и не вышел из вагончика, да и миротворцы демонстративно отвернулись, не глядели вслед гостям. В кустах у дороги стоял джип, рядом с ноги на ногу переминался Дрон. Увидел Слепого, улыбнулся, поспешил навстречу. Вот с ним Слепой с удовольствием обменялся рукопожатием.

Гоша тем временем болтал:

— Я не проверяю, Слепой, ты чего? Я ж к тебе со всем доверием! Да и теперь уже не важно. Не важно, понимаешь? Нет больше Петрищева. В лучшем случае — перевод в дальние края с понижением. За Полярный круг, к примеру… Хотя я думаю, он все же под суд загремит.

— Петрищев?

— Ну да! Дельце сладилось, Слепой, все в ажуре. Все в полном ажуре! Мои материалы — первый сорт, с такими и министра свалить можно!

— Материалы?.. — Слепой остановился, будто налетел на невидимую преграду. — Постой, Гоша, как это? Ведь у меня… Ты сказал, что компромат на Петрищева у меня…

— Ну да, резервная копия у тебя была. — Гоша коротко хохотнул. — А как же! Я таких копий знаешь сколько по разным местам рассовал? Э, брат, лучше не считать! А ты что же, думал, у тебя единственный экземпляр? Ну ты даешь! В таком ненадежном месте, как Зона, прятать свой последний пропуск в жизнь?

— У тебя была резервная копия, — тихо подтвердил Дрон. — Ты ж видишь, мы сегодня в открытую, Гоша оттягивается… Вон, летеху чуть до слез не довел, потому что теперь — можно, теперь мы главней. Все сработало, генерал под следствием. Его шестерки — кто в бегах, кто арестован, а кто не успел, тех, должно быть, уже того, закопали.

— И землю заровняли, — радостно подхватил Карый и осекся.

— Гоша… — Слепой шагнул к нему и крепко взялся левой рукой за ворот черной кожанки. Правая сама собой сжалась в кулак. — Да ты понимаешь, во что меня втравил со своей резервной копией? Ты понимаешь, сколько народу из-за твоего пакета полегло? Ты понимаешь, под какой я смертью из-за твоей просьбы ходил? Ты… Меня невеста ждет, а ты… А я там… я думал, тебя спасать, а ты… резервная копия!

Карый заглянул в глаза Слепому и побледнел.

— Слепой, да ты чего?.. Я ж заплачу… я, как обещал, по-честному!.. Э, ты что? Не дури! Не надо, Слепой… На плечо сталкера легла тяжелая ручища.

— Не надо, Слепой, — прогудел Дрон. — Не стоит того, право слово. Не надо.

— Не дал, значит, в рыло? — уточнил Моня.

— Не дал. А ты бы дал, что ли? — Слепой прищурился, разглядывая приятеля. Моня был очень воинственным на словах, а в быту — скромнейший и тишайший человек, полная противоположность тезке из анекдотов. — И потом, с нами был Дрон.

— Я бы тоже, наверное, не смог, — согласился Моня. Смутился, стащил очки и стал протирать стекла. После разговора с Гошей минуло четыре дня, все это время Моня, то есть Петров Сергей Сергеевич, терпеливо ждал, когда Слепой сумеет вырваться из объятий соскучившейся невесты.

Лариса так и не отпустила суженого, отправилась с ним. Слепой много раз объяснял, что с приключениями покончил, что он обещал Петрову проведать с ним дочь, познакомиться с ребенком. Девочка жила в интернате под присмотром врачей и тоже, конечно, с нетерпением ждала отца из командировки. Она привыкла к его долгим отлучкам, привыкла, что нужно помалкивать о том, где папа собирает материал для своих статей и очерков. Разумеется, привыкла и к тому, что нельзя выдавать секрет — нельзя рассказывать, что папа привозит из командировок артефакты, обладающие целебными свойствами… Таня научилась ждать. Сейчас они втроем шагали в тени каштанов, под ногами хрустели коричневые шарики, с треском лопалась колючая кожура и шуршали широкие листья, бурые, желтые, коричневые.

Улица упиралась в старинную ограду интерната, там палая листва громоздилась высокими кучами, и девочка с огромными черными глазами поджидала гостей, вцепившись обеими руками в прутья, выкрашенные зеленой краской.

— Я вот думаю, — глядя в сторону, заговорил Моня, — мы сейчас здесь, по эту сторону Периметра. А что изменилось? Те же бандюки, те же правоохранители… Мы вот с тобой вместе — не с ними. Мы вместе, но не с теми и не с другими… А?

— Вы, Сергей, как хотите, а Слепой со мной, — вставила Лариса.

— Да-да, это я как-то неудачно выразился, — заторопился Моня, снова стягивая очки, чтобы протереть. Он всегда так поступал, когда приходил в волнение. — Простите, Лара. Я хотел сказать о другом. Ну, вот по телевизору часто говорят… или мы в газетах пишем: «вертикаль власти». Понимаете, Лара, вертикаль власти, пищевая цепочка… Там, в Зоне, то же самое. Там нет государства, и власти в общемто нет, однако то же самое!

Налетел ветерок и закружил листья в легком хороводе. Слепой с Моней, не сговариваясь, отпрянули в стороны и каждый выбросил руку, чтобы оттолкнуть приятеля, если тот не успеет увернуться сам. Но это не была «воронья карусель», просто ветер. Просто ветер и осенние палые листья.

— Вы чего, ребята? — удивленно спросила Ларик, поправляя прическу, которую шевельнул ветерок.

Сталкеры переглянулись, и оба пожали плечами. Как можно объяснить? Как это можно объяснить даже очень хорошему и даже самому любимому человеку? Как можно передать такое тому, кто не испытал сам — по ту сторону? Зона никогда не отпустит тебя, если был за Периметром. Если она не смогла взять тебя снаружи, то ухватит изнутри, вползет в душу, затаится — и при всяком удобном случае будет напоминать: ты не сам по себе, ты принадлежишь ей. Ты часть ее пищевой цепочки.

Об этом см. роман В. Ночкина, А. Левицкого «Череп мутанта»

Профессор Вандемейер — персонаж романа В. Ночкина «Слепое пятно»

См. роман В. Ночкина, А. Левицкого "Череп мутанта"

Здесь упоминаются события из романов «Слепое пятно» и «Череп мутанта»

См. роман В. Ночкнна «Слепое пятно»

См. роман В. Ночкина, А. Левицкого «Череп мутанта»