Александр Тестов - Варяги

И все же он решил встать и продолжить бой, хотя и понимал, что развязка уже близка.

– Давай, Торир, вяжи его, – послышались подбадривающие голоса викингов, – хватит возиться! Ярл ждет!

Кто-то подал Ториру веревку и тот нагнулся к поверженному беглецу. Сигурд нашел в себе силы, приподнялся и даже угодил обидчику кулаком в живот, но в ту же секунду страшный удар в челюсть заставил его обо всем забыть. Торир приложил его для верности еще раз по лицу, и весь мир заходил ходуном. Викинги… лошади… Торир… веревка… шепот леса и взбудораженные птицы… чьи-то выкрики и веселый смех, все завертелось в тошнотворном круговороте.

Последнее, что услышал связанный беглец, был короткий приказ:

– В борг!

Первое, что увидел Сигурд, открыв глаза, был яркий свет горящей рядом лучины.

– А, уже пришел в себя, – услышал он знакомый голос, – это хорошо, очень хорошо.

Скальд подставил рядом с его ложем табурет, сел.

– Ничего, ничего, – утешал он неудавшегося беглеца, – не так уж и сильно они тебя приложили.

Вемунд стал осторожно менять повязку на его голове.

– Где я? – едва слышно спросил Сигурд, пытаясь оглядеться.

– Лежи. Ты там, откуда сбежал.

«Опять подвал? Неужели?» – подумал юноша, но затем различил крепкие бревна, из которых была сложена изба, и старую печку-каменку. «Я в бане», – осенила беглеца счастливая догадка. Все же, как ни крути, в бане куда уютнее и теплее, чем в сыром подвале.

– Меня казнят? – спросил Сигурд и тут же понял глупость своего вопроса – раз не убили сразу, значит, он для чего-то понадобился ярлу.

– Нет, – ответил старик, продолжая колдовать над ссадинами, – не казнят.

– А что тогда?

– При побеге ты зашиб бревном одного воина – Сёльви, кажется, так его звали…

– Какого еще Сёльви? Я его даже не знаю.

– А ты и не спрашивал, когда бревно на него уронил. Признаешь?

– И что?

– Да ничего, – равнодушно ответил скальд, – бревно расшибло ему голову и он отправился к Одину, а его брат Торир теперь жаждет мести. Ярл распорядился устроить хольмганг.

– А что за Торир такой?

– Ты его уже видел и даже успел сразиться с ним, правда, в кулачном бою.

При упоминании о здоровяке с пудовыми кулаками у Сигурда заныла вся голова, от челюсти до макушки. Страшно было подумать, как этот Торир мог управляться, например, с двуручным топором. «М-да, задачка не из легких», – подумал юноша, а мозг инстинктивно начал прикидывать, чем противостоять этакому противнику. Перед глазами стали мелькать различные картинки – позиции, стойки, удары, контрвыпады.

– М-да…

– Что? – не расслышал Вемунд.

– Все нормально, скальд, все нормально… Значит, выход только один?

Скальд пожал плечами.

– Хольмганг.

– Здорово! А если я убью этого Торира, меня отпустят?

Вемунд закончил перевязку и протянул юноше кружку с водой. Сигурд, не дождавшись ответа, жадно выпил.

– Так что же, меня отпустят? – отбросив кружку и приподнявшись на локтях, вновь спросил он.

– Не знаю, – честно признался старик, – не знаю.

– Так, значит, я опять пленник?

– Нет, – ответил скальд, – ты можешь свободно передвигаться внутри борга, а Ториру запрещено подходить к тебе.

– А если я снова убегу?

Сказитель отрицательно покачал головой.

– Тебя убьют на месте, а в поединке у тебя есть шанс.

Сигурд вдруг ощутил приступ дурноты, голова слегка закружилась, и он опустился на постель.

– Ты бы не ерзал пока, – предупредил Вемунд.

– Так ты думаешь, у меня есть шансы?

– Конечно, Сигурд. Ты воин и тебе нечего терять, кроме жизни. Победив, ты обретешь уважение, а что может быть важнее для воина, чем уважение?

– Свобода! – Сигурд сжал кулаки. – Свобода, скальд, важнее.

– Ты молод и оттого глуп. Нет такого воина, который бы не мечтал получить уважение к себе от своих же врагов.

– Я и не мечтал, чтобы ярл Атли и его воины стали моими врагами, – с иронией в голосе произнес юноша.

– На все воля богов…

– А когда бой?

– Когда ты сможешь встать и держать в руках оружие.

– М-м-м, – из груди юноши вырвался стон.

– Так или иначе, – продолжил Сказитель, – но мне поручено ярлом скорее поставить тебя на ноги. А дальше – как решат боги.

– О, боги! – процедил Сигурд сквозь зубы. – Им до всего есть дело.

– Так устроен мир, – философски изрек скальд и встал со своего места.

Девять раз небесное светило, дарованное людям богами, поднималось над лесами и полями Альдегьюборга и девять раз пряталось от людских глаз, прежде чем Сигурд смог нормально ходить и держать в руках меч.

Ярл Атли через Сказителя передал свое настойчивое желание увидеть битву через три дня. Сигурду не оставалось ничего другого, как приступить к тренировкам. Ему принесли щит и меч и разрешили упражняться на небольшом участке возле стены. Первый день юноша посвятил физподготовке – бегал, прыгал, отжимался – одним словом, приводил в порядок одеревеневшие после лечения мышцы. Единственным допущенным до общения с пойманным беглецом по-прежнему оставался лишь скальд. Остальные обитатели борга старались не замечать его, и если Сигурд все же ловил чьи-то взгляды, то не мог избавиться от чувства, что викинги смотрели на него как на покойника. От этих взглядов по коже пробегали мурашки размером с бегемота, но Сигурд каждый раз сжимал кулаки, пытаясь внешне оставаться спокойным.

«Все нормально, – говорил он себе, – все нормально. Победа будет за нами!»

На второй день юноша взял в руки оружие. Сделав несколько выпадов, он остался доволен. Меч ему дали вполне хороший, острый, а щит, диаметром около восьмидесяти сантиметров, был в меру увесист, что тоже немаловажно.

Поупражнявшись с мечом и щитом, Сигурд завершил день пробежкой и отжиманием. Он с удовлетворением заметил, что мышцы ожили.

Третий, решающий день он с самого утра посвятил фехтованию. Принес от бани, где жил, несколько увесистых чурбаков и соорудил из них манекен-мишень. Наблюдавший со стороны скальд видел, как юноша выплясывает вокруг манекена, выводя замысловатые па, то и дело нанося удары. Сигурд старался двигаться быстро. Он прекрасно понимал, что именно от его скорости зависит благоприятный исход боя. Именно скорость и высокий темп в борьбе с тяжеловесом Ториром может принести ему победу, а значит – жизнь! Он крутился, как волчок, менял углы атаки, сменял темп и рубил – резко и хлестко, да так, что к концу тренировки чурбаки превратились в обстроганные поленья.

– Ты хороший воин, – заметил Вемунд, подходя ближе, когда Сигурд, выбившись из сил к концу дня, остановил свой поединок с манекеном.