К. Джетер - Рисковое Дело

– А оно у тебя есть? Бластер смотрел на фаллиена.

– Этого я еще не решил, – задумчиво констатировал Боба Фетт. – Ты меня обманывал, значит, есть причина. Твои пушки стреляли по <���Рабу-1> – та же причина. Я только вышел из гиперпрыжка. Ты не хотел оставлять меня в живых.

Дуло бластера поднялось выше.

– Почему?

– Истина понадобилась? – Ксизор равнодушно пожал плечами. – Пожалуйста. Ты – опасен, охотник за головами. У тебя выработалась привычка оказываться наверху вне зависимости от ситуации, в которую ты попадаешь вольно или невольно. Для обывателей такое положение дел не имеет значения. Для Черного солнца – наоборот. Мы ведем собственную войну с Империей, знает или нет старый дурень Палпатин, кто на его стороне, а кто нет.

Голос фаллиена зазвенел металлом.

– Альянс достаточно осложняет нам жизнь, хотя и от мятежников имеется польза. Они отвлекают внимание Императора, чем оказывают неоценимую услугу Черному солнцу, – Ксизор медленно покачал головой. – Но в этой игре может быть лишь один победитель, и неважно, сколько игроков сидит за столом

– Решил, что одним меньше – тебе лучше? Или Черному солнцу?

– Очень точно подмечено, – откликнулся Темный принц. – Ты меня восхищаешь, охотник за головами, безупречностью формулировок и аналитическими способностями. Можешь не верить ни единому моему слову, но в этом я тебя не обманываю. И если бы я по-прежнему хотел видеть твой труп, поскольку все мои задания ты успешно выполнил, то ни один из твоих несомненных талантов к выживанию тебе не помог бы. Направив корабль в паутину, ты совершил умный ход, но ведь ничего другого тебе и не оставалось, не так ли? Сколько времени бы ты купил, если бы я не изменил свое мнение о желаемости твоей смерти?

УГОЛКИ жесткого безгубого рта изогнулись в полуулыбке.

– Меня не остановили бы жизни некоего сборщика-злоумышленника и своры его нахлебников. Я отдал бы приказ, и гнездо превратилось бы в обугленные дрейфующие в космосе обрывки нитей.

– К-как… – пискнул Куд'ар Муб'ат.

Даже в своем нынешнем состоянии перепуганный арахноид сумел приподняться со сдувшейся плоской подушки.

– Т-ты же не… серьезно… – сборщик чуть-чуть успокоился, даже пошевелил жвалами, изображая улыбку. – Ну конечно же… ты шутишь, мой дорогой Ксизор, всего лишь шутишь… Если бы ты желал мне смерти, то не остановился бы… и разрушил мое скромное… обиталище…

Маленькая треугольная голова, словно маятник, раскачивалась гипнотически из стороны в сторону.

– Но ты так не поступил…

– И вовсе не из жалости к тебе, – повернув голову, Темный принц окинул арахноида беспощадным ледяным взглядом. – Пользы от тебя – с пшик. А ныне и вовсе она равняется нулю.

Сборщик пронзительно зашипел, в бешенстве замахал передними конечностями.

– Вот, значит, как… вот, значит, как, Ксизор? Приступ гнева оживил арахноида; крупные глаза разгорелись.

– После всего… добра, что я сделал? – Куд'ар Муб'ат тряхнул головой. – Тебе и твоему ненаглядному <���Черному солнцу>…

Коготок на трясущейся лапе был направлен на фал-лиена.

– Ты жив… до сих пор, лишь потому… что твои делишки я держал в тайне…

Тот же коготь легонько царапнул хитиновый панцирь.

– Я – единственный… кто хранил твои секреты. Единственный, кто… служил посредником между тобой… и Галактикой, – узкое личико исказил гнев. – Как бы ты держал Палпатина в неведении… без меня? Кто делал за тебя всю грязную работу?

– А тебе не приходило в голову, что я могу найти себе иного делового партнера? – ровным голосом отозвался принц Ксизор. – Но я нашел. Он займет твое место, сохранив все твои контакты и связи. И ему твои дела известны лучше тебя.

– Невозможно!

Куд'ар Муб'ат сучил лапами, взбивая застоявшийся воздух. Придаток по имени Бланкавизо благоразумно засеменил прочь, в безопасное место.

– Нет такого… существа… – арахноид сорвался в пронзительный визг. – Нигде… в Галактике…

Не опуская руку с бластером, Боба Фетт наблюдал за разыгрывающейся между фаллиенским принцем и сборщиком-арахноидом сценой. Охотник уже составил собственное мнение, каким будет финальный акт. Принц Ксизор грациозно и одновременно с несомненной мощью вытянул руку открытой ладонью вверх, и нахлебник Бланкавизо, спустившись на паутинке, устроился на ней. Уменьшенная копия своего родителя, придаток огляделся по сторонам и, наконец, скрестил многочисленные взгляды с Куд'аром Муб'атом.

– Старый дурак!

Некогда подобострастный елейный придаток даже как-то приосанился, раздулся от только что приобретенной власти. Он даже раздался слегка по всем координатам, на взгляд Бобы Фетта, словно уже начал подгонять себя под новую роль. Сидя на ладони одного могущественного существа, второе существо, готовое сделаться могущественным, широко развело лапки.

– Теперь все по-другому, – возвестил Бланкавизо и частью глаз покосился на охотника за головами. – Для многих из нас. И все же в некотором смысле ничего не изменится. В центре бескрайней, оплетающей всю Галактику паутины все также будет сидеть представитель нашей уникальной расы сборщиков-арахноидов!

От избытка чувств бывший нахлебник все же сорвался на визг.

– Улаживать деликатные вопросы, дергать за ниточки, организовывать встречи и сделки… – захлебывался словами Бланкавизо. – Только наше племя посвящено в тонкости ремесла! Но существовать может лишь одна паутина, и лишь один сборщик может перебирать нити Своих маленьких марионеток. И зовут того сборщика не Куд'ар Муб'ат! Больше нет! За то время, что ты провел в центре паутины, ты постарел, оброс жиром и отупел. Но твое время закончилось.

Штурмовик, который барахтался у подножия трона, поднял голову и взглянул на маленькое существо у фаллиена на ладони; лицо дезертира исказила гримаса непонимания и отвращения. Кажется, Восс'он'т не слишком был уверен в происходящем, но зато перестал ожидать светлого будущего.

– Прекрасная речь, не находишь? – с жесткой улыбкой принц Ксизор поднял ладонь, чтобы его новый деловой партнер смог без помех взглянуть ему в глаза. – Сила и интеллект порой облачены в столь невзрачную форму. Великолепное напоминание всем нам, что внешность бывает обманчива.

Боба Фетт молча наблюдал, как сборщик (тот, что был покрупнее) дернулся и заерзал на своих подушках. Куд'ар Муб'ат потерял дар речи – редкое зрелище. Безгубая пасть распахнулась, хватая воздух. Арахноид недоверчиво разглядывал собственное творение, ныне полностью независимое и празднующее победу.

– Невероятно… – выдохнул Куд'ар Муб'ат; конечности его задрожали сильнее, как будто сборщик пытался восстановить утраченную власть над бунтовщиком-счетоводом. – Я… я же тебя породил!