К. Джетер - Рисковое Дело

Денгар ткнул большим пальцем в сторону трюма и клеток в нем.

– Очевидно, Фетт постановил, что ему нужно больше пространства для добычи, так что все остальное пришлось ужать и потеснить. Раньше в кокпит можно было лопасть не по лесенке. Судя по слухам, переделка корабля влетела Бобе в кредиточку. Ну и разумеется, кое-кто распрощался с жизнью. Хотя тут ничего необычного, с Бобой всегда так.

– Это уж точно…

Выслушав рассказ о войне охотников за головами, Ниелах пришла к выводу, что самое большое чудо на свете – это когда кто-то остался жив после встречи с Бобой Феттом. Те, кто ему не нравятся, обычно становятся кормом для червей, сухо усмехнулась про себя девчонка. Если трандошан Босск, прежний владелец <���Гончей>, еще шевелит лапками, то лишь волей все той же самой слепой удачи, которая выводила темпераментного ящера из прошлых стычек с Феттом. Можно утверждать, что это был ее триумф.

– Что ж, кому-то не повезло…

А как же я? Денгар предупреждал, что история не ответит на все вопросы. И неважно, сколько Ниелах узнала об охотнике в мандалорском доспехе (как будто ей требовалось подтверждение, насколько безжалостным и хладнокровным он может быть!), о себе она не выяснила ничего. Я по-прежнему не знаю, кто я такая. Кто такая я на самом деле. В голове все время прокручивались одни и те же вопросы, которые поселились там, когда Ниелах впервые стала осознавать себя во дворце Джаббы Хатта на далеком теперь Татуине. И с тех пор девчонка постоянно натыкалась на разрозненные кусочки воспоминаний о мире, откуда ее похитил кто-то неизвестный, о ком в ее выскобленной памяти ничего не осталось. И единственным связующим звеном между ее прошлым миром и нынешним – жестоким, грозным, в стены которого, щетинившиеся виброклинками, она слепо тыкалась, словно испуганная зверюшка, – единственным звеном был Боба Фетт. В этом Ниелах не сомневалась. Стоило ей увидеть собственное изображение в темном визоре мандалорского шлема, как у нее инстинктивно сжимались кулаки. Во дворце Джаббы Хатта, выхватывая взглядом из толпы головорезов и убийц невысокую фигуру охотника за головами, Ниелах раз за разом убеждалась в правильности своей догадки – между ними существовала какая-то связь.

Он знает, горько размышляла девчонка. Каким бы ни было мое настоящее имя, он его знает. Ее имя, ее прошлое, ее жизнь, все, что она утратила. Но пока что Ниелах не придумала способа выжать из охотника эти сведения.

Она уже начала задаваться вопросом, зачем ей вообще понадобилось спасать ему жизнь.

Ниелах разглядывала переборку, за которой скрывался трюм. Этот отсек корабля, некогда бывшего в собственности трандошана Босска, не слишком отличался от трюма <���Раба-1>. Никаких изысков, сплошная функциональность, голые стены, клетки для добычи. Хотя здесь пахло иначе; при каждом вдохе ноздри наполнял кисловатый неприятный запах, который напоминал о мускусе с привкусом крови, вони, которая навсегда впиталась в каменные стены дворца-крепости на Татуине, где Ниелах служила танцовщицей. И где окончила, бы жизнь на столе у ранкора 6 качестве закуски перед обедом, напомнила себе девчонка. Та же самая смесь запахов представителей многих рас, гормональных секретов и выделений их тел, которая висела в спертом дворцовом воздухе, пропитывала <���Гончую> Босска до последнего винтика. <���Раб-1> был на удивление чистый, почти стерильный, чем напоминал ледяную отточенную ложку своего владельца. Корабль походил на хирургическую лабораторию, в которой у разумных существ отсекалась сила воли, где их превращали в добычу и обменивали на кредитки. По спине Ниелах пробежала невольная дрожь. Девчонка вообразила острый, словно скальпель, взгляд, скрывающийся за темным визором шлема…

– Прости, что не вручил тебе волшебной отмычки, – ворвался в ее размышления сиплый голос Денгара. – Но если ты раньше не знала, теперь знаешь. Не стоит с ним валять дурака. Если, конечно, жизнь не надоела,

– Выбора нет, – буркнула в ответ девчонка. – Поверь мне, если бы я могла избежать встречи с Бобой Фетом, именно так и поступила бы.

Из всего, что удалось наскрести по сусекам обделенной памяти, выходило, что в жизни, которую Ниелах вела раньше, охотники за головами и липкое, разъедающее душу зло, которое они несли с собой, встречались редко и считались отбросами.

– Уже как-нибудь обошлась бы без сомнительного удовольствия быть с ним знакомой.

– Вольному воля, – Денгар взбил ладонью тощий матрас – А по мне, стоять рядом с ним – великая честь для охотника вроде меня. Мне далеко до него.

Кореллианин улегся на подстилку и закинул руки за голову.

– А если уж он сам попросил лететь с ним…

Денгар не стал ничего разъяснять. Счастлива за тебя, подумала Ниелах. На Татуине в подземном убежище старый охотник поделился с ней надеждами на новую жизнь и желанием бросить нынешнее ремесло. Он даже обручился со своей избранницей, но парочка все откладывала свадьбу до тех пор, пока жених не придумает, как выкарабкаться из-под высоченной горы долгов. Собственно, после того, как не без настойчивых уговоров и увещеваний Манароо (как звали невесту) кореллианин бросил свое предыдущее занятие имперского убийцы первого разряда, он катился под откос. Денгар не жаловался, он говорил, что Империя разъедает душу порой до смертельного исхода, утверждал, что стал совсем другим человеком, и не знал, как благодарить возлюбленную за спасение от подобной участи. Но гора долгов ниже не становилась. А жители этой Галактики, которые одалживают деньги и не возвращают их, имели не меньший шанс угодить в могилу, чем те, кто служит Империи. Конечно, таких, как покойный Джабба, осталось немного, но прочие кредиторы относятся к должникам не менее сурово. Партнерские отношения с прославленным Бобой Фетом были лучшей и, возможно, единственной возможностью подвести баланс. Если только Денгара не убьют по дороге, мысленно добавила Ниелах.

Девчонка оглянулась на собеседника. Устроившись на лежанке, кореллианин либо уже заснул, либо хорошо притворялся. Талантом рассказчика Денгар был обделен, ему больше подходили активные действия, пусть

смертельно опасные, зато – приключения тела. Он не умел нанизывать слова одно на другое.

Ниелах уставилась в тусклую металлическую переборку, ощущая нарастающее болезненное недовольство. Пока разворачивалась пусть медленно изложенная, зато увлекательная история, еще можно было потерпеть. Теперь же девчонка задыхалась в вязком спертом воздухе, ощущая гнев и отчаяние жертв, которые попадали в лапы прежнего владельца корабля. Возможно, за их головы не назначали таких баснословных наград, как за тех, за кем охотился Боба Фетт, но их жизни имели ценность хотя бы для них самих, раз уж никто другой их не ценил.