Олег Шовкуненко - Битва во мгле

– Виктор!

Ему никто не ответил. Камни, среди которых он лежал, были бездушны и недвижимы.

– Виктор, ты где? – еще громче закричал лейтенант.

Его голос отразился от стен, разлетелся по самым дальним закоулкам подземелья, но так и остался единственным звуком, принадлежащим живому существу. Николай остался один. Это была страшная правда, от которой леденела кровь. Одиночество – еще один безжалостный враг. Оно делает человека слабым и безвольным, трусливым и малодушным, отбирает разум и память. Оружием против одиночества может стать только ярость. Ярость обрушилась на лейтенанта холодной штормовой волной. Неужели все было напрасно: их полет, смерть товарищей, его борьба? Ну, нет, русские так просто не сдаются!

Обдирая локти, Николай выполз из-под завала. Увиденное им зрелище не могло быть правдой. Если это действительно так, то вся жизнь в Галактике обречена. Каменный коридор покрывал сплошной ковер из сверкающих звезд. Они лежали, как черный снег, искрящийся под лучами вечного незаходящего солнца. Свет! Николай видел его источник. В самом центре туннеля бушевал вихрь голубого искрящегося пламени. Словно ракетный выброс, он с яростью бил в потолок и… о чудо, не замечая преграды, исчезал в глубине черного камня. Лейтенанту вдруг показалось, что этот поток прорывается из другого мира, что он лишь неосязаемый призрак, который можно разглядеть, только спустившись в глубины мрачного подземелья.

Что это не так, Николай понял в ту же секунду. Светящийся смерч не был безучастным свидетелем. На самом деле именно он творил кровавую историю Агавы. Вихри зеленовато-голубого пламени, наблюдаемые Николаем внутри потока, не были ни огнем, ни призраками, ни галлюцинацией. Это был газ, поступающий из недр планеты-звезды. Попадая внутрь потока, он изменялся. Из мутного серого молока он становился абсолютно прозрачным, а продукты его распада, подобно каплям черного дождя, падали вниз, складываясь на полу в зловещую каменную звезду. Одновременно зарождались два организма. Неорганический мир создавал своих солдат, которые понесут смерть всему живому.

Невидимка будет готова первой! Николай понял это по поведению газообразных масс внутри потока. Они то и дело скручивались новыми жгутами, все больше напоминая огромную медузу. Нужно что-то предпринять, еще несколько минут, и только что рожденный монстр узнает вкус своей первой жертвы. Что делать? Винтовка, пистолет, нож? Ничто не подходило для борьбы с газообразным врагом. Строгов лихорадочно искал выход. Его взгляд безуспешно шарил по базальтовым глыбам и черным алмазным щупальцам. Вдруг что-то кольнуло глаз. Что-то до боли знакомое, что-то не относящееся к миру морунгов. Лейтенант присмотрелся. Конечно, сумка с инструментами! Точно такая же, как та, которую они с Виктором видели возле останков погибшего техника. Николай не стал спрашивать себя, откуда она здесь. Важно было то, что она валялась в десяти шагах от него и что из ее разорванного кармана торчала рукоятка мощного плазменного резака. Невидимку нельзя изрубить или застрелить, зато можно сжечь! Николай понимал, что резак пролежал в Лабиринте много лет. Его батареи могли быть разряжены, дуга – разбита, он мог засориться или окислиться, но это был шанс. Еще смутно представляя свой план, Строгов поднялся на ноги и, шатаясь, поплелся в сторону заветного пластикового чемоданчика. Он знал, что его движение немедленно обнаружат. Морунги поймут, что один из людей выбрался из-под завала, и немедленно ударят снова. Но другого пути не было.

На этот раз лейтенант оказался готов к встрече с болью. Она вонзилась в его мозг, как жала тысяч разъяренных пчел, такая же внезапная и такая же нестерпимая. Однако Николай устоял. Сам не зная как, он заживлял горящие укусы и, сцепив зубы, делал новые и новые шаги. Ну вот, наконец, и сумка! Строгов медленно нагнулся и, схватив ее, прижал к груди. Сейчас она стала его настоящим сокровищем – оружие, которое дарует еще несколько минут жизни.

Новый удар. Николай покачнулся, предчувствуя падение в темный бездонный колодец. Стоять! Приказав себе, лейтенант со стоном привалился к стене Лабиринта. Просто так его не возьмешь! Жесткий пластик сжался под натиском дрожащих пальцев. Магнитная застежка хрустнула, и рука легла на гладкий металл.

– Только бы работал… – Николай отшвырнул сумку. – Только бы работал, – повторил он, поворачивая рифленую рукоять.

Есть! Белый луч полыхнул, как вспышка молнии. Он ударил в покрытый звездами пол, зажигая там ослепительный фейерверк. Строгов почувствовал, как морунги дрогнули. Порядок! Он еще задаст шороха перед смертью!

Надежда погасла вместе с лучом плазмы. Внутри аппарата послышался треск, а уверенное гудение сменилось завыванием умирающего пса. Нет, только не это! Встряхивая резак, Николай бросился к огненной купели морунгов. В батареях еще оставалась энергия, и лейтенант надеялся на чудо. Но чуда не произошло. Индикаторы на старом инструменте умерли, как только Строгов попытался включить его еще раз. Оглушенный страшной неудачей, лейтенант потерял силы. Отчаявшись, он опустился на звездное покрывало. В шаге от него неистовствовал голубой костер, готовый в любую секунду превратиться в чудовищного бездушного убийцу.

Смерть казалась такой близкой. Она пялилась на Николая пустыми глазницами и протягивала обглоданные временем руки. Нет, это не смерть! Николай помотал одеревенелой от боли головой. Это… это еще один скелет. Останки харририанина лежали в самом центре светящегося потока. Они напоминали мученика, горящего в адском огне. Второй из исчезнувших техников. Он прошел дальше других, он пробрался в самое сердце Лабиринта, чтобы унести в могилу свое страшное открытие. В могилу? Да, конечно, у него будет могила, причем не какая-нибудь, а сложенная из драгоценных алмазных звезд. Уже сейчас десяток звезд вросли в торчащие кости. Через несколько лет они накроют харририанина сплошным черным саваном так же, как и его, Николая Строгова, наемника с Земли, о котором никто никогда не вспомнит…

Но что это? Лейтенанта отвлекло легкое свечение внутри скелета. Красный огонек мерно пульсировал, словно бьющееся сердце. Николай сорвал с головы шлем, руками протер залитое потом лицо и, напрягаясь, всмотрелся в тусклую мигающую точку. Нет, это не мираж. Маленький приборчик, застрявший между ребрами мертвеца, продолжал исправно работать. Его очертания показались Николаю очень знакомыми: кристаллический треугольник, вставленный внутрь приплюснутого металлического диска, разъем биоконтактора, кнопки питающей батареи и индикатор сбоку. Это же «Дипломатический патруль» – игрушка, которой завалены прилавки всех магазинов Галактики! В голове Строгова помутилось. Слова Нагиры сами собой всплыли в памяти: «Морунги были безобидны… Их что-то программирует на убийство… В недрах Лабиринта произошел некий катаклизм…»