Владимир Добряков - Глубокая разведка

— Это интересно! — оживляюсь я. — Поподробнее, пожалуйста.

— Все по порядку. Сначала мы поужинали. Довольно неплохо. Потом прошли в игорный зал. Там я не слабо сыграла в рулетку, — Лена кивает на сумочку. — Геннадий Харитонович упрашивал меня играть дальше, но я отказалась. Сказала, что не хочу искушать судьбу. А на самом деле мне не понравилось, как на меня начал поглядывать крупье.

— Понятно. Ты ведь реализовала свои способности.

— Знаешь, Петро, Лена владеет даром телекинеза. Она приобрела его в ходе выполнения одной интересной операции. Мы тебе о ней как-нибудь расскажем. Дальше что было?

— Дальше мы пошли в тир. Геннадий Харитонович сам неплохо стреляет, и меня пытался научить.

— Надеюсь, ты не стала там демонстрировать свои таланты?

— В полной мере. Я так громко визжала и так старательно зажмуривалась перед каждым выстрелом, что оставила о себе самое благоприятное впечатление. Правда, один раз я позволила себе расслабиться и выиграла вот этот приз, — Лена указывает на бутылку. — Требовалось сбить шарик от настольного тенниса, который хаотически метался в воздушных струях. При этом я так страшно удивилась своей удаче, что даже отказывалась от приза. Мне его навязали буквально силой. И оказалось, не зря.

— Так вот как ты этот приз выиграла. А я-то подумал, что ты выступала в стриптизе или в порношоу.

— Нет, до этого дело, слава Времени, не дошло. Хотя, Геннадий Харитонович изо всех сил старался подвинуть меня на такие дела. Но я решила, что не стоит раскрывать свои таланты в этой области и, не вступая в борьбу, уступила пальму первенства длинноногой шатенке лет двадцати двух, секретарше какой-то ремонтно-строительной фирмы. И не зря. Надо было видеть, как элегантно она, в полном соответствии с музыкальным сопровождением, стягивала с ножек блестящие ярко-красные ботфорты длиной до середины бедра. Я бы так не сумела.

— Скромничаешь, Ленок. Ты-то, да не сумела бы!

— Не преувеличивай мои способности. Они не беспредельны. Взяв первый приз в стриптизе, эта дива не успокоилась. И выступила еще и в сексуальном шоу. Там она, все в тех же ботфортах, четырежды спаривалась с подростком лет тринадцати-четырнадцати в различных позах. Причем все исполнено на высшем уровне, а завершилось обоюдным оральным действом.

— А вот ты сейчас не преувеличиваешь? Вовлечение несовершеннолетних в порнографический или эротический (что по сути одно и то же) бизнес строго преследуется законом практически во всех странах. В том числе и в России.

— Андрюша! Ты наивен, как только что сорванный с грядки огурчик. Как объяснил мне Геннадий Харитонович, законы соблюдают те, у кого не хватает средств заплатить за их нарушение. Но это все шелуха. И ресторан, и казино, и тир, и порнобар были только фоном к основному. А основным были мои разговоры с Геннадием Харитоновичем. Это был далеко не диалог и тем более не монолог. Геннадий Харитонович — человек далеко не болтливый. Но он частично терял контроль над собой, когда всеми способами пытался заманить меня в отдельный кабинет. Особенно настойчивым он был в «лиловом баре». Сексуальное шоу так распалило его, что он напоминал мне мартовского кота. Я же не подрубала его надежды на корню, но призывала не торопиться. И, как бы невзначай, задавала наводящие вопросы. Весьма невинные.

— Ты это умеешь.

— Как учили. Не буду пересказывать все наши беседы. Это и долго, и неинтересно, и маловразумительно. Сразу перейду к выводам.

Лена наливает в рюмку коньяк, согревает его в ладонях, делает глоток, задумчиво смотрит куда-то на угол стола, потом вздыхает и продолжает:

— Эта Фаза практически уже созрела для коренных преобразований. Прогресс полностью свернут, вектор развития переориентирован сугубо на развитие сферы потребления. Творческая деятельность в области искусств низведена до уровня удовлетворения так называемых массовых запросов. Сексуальная контрреволюция еще не завершена, но ее финал не за горами. Женщине уготована участь предмета массового потребления. Все проделано по всесторонне обдуманному и скрупулезно разработанному плану. В роли исполнителей выступили личности вроде нашего знакомого. Герасимов не всегда был богат и не всегда входил во властные структуры. Не всегда он мог серьезным образом влиять на принятие кардинальных решений. Все началось лет пятнадцать назад. Как раз в это время началось интенсивное расшатывание социалистической системы. На него вышли очень влиятельные и очень богатые люди. Они обеспечили его огромными деньгами. Практически неограниченным кредитом. Дали подробные, тщательно проработанные инструкции по развертыванию прибыльного дела, по врастанию во властные структуры, влиянию на принятие тех или иных законодательных актов. Его научили создавать критические ситуации и управлять их развитием, с целью получения нужного результата. Он получил в свое распоряжение каналы, по которым он мог через средства массовой информации управлять общественным мнением. К его услугам были предоставлены десятки деятелей культуры, которые по его заказу быстро создавали произведения нужной направленности. Первые несколько лет он работал под плотным контролем. Встречи с «работодателями» происходили регулярно, и он получал от них все новые и новые инструкции и постоянно отчитывался о проделанной работе. Я предвижу ваш вопрос. Вам не терпится узнать, кто были эти влиятельные и богатые люди? Должна вас разочаровать. Ничего для нас интересного в этом плане мне узнать не удалось. Это были обычные бизнесмены, партийные лидеры и государственные чиновники высокого ранга. Как русские, так и иностранцы. Некоторых из них Герасимов знал и раньше, о некоторых слышал. У меня сложилось впечатление, что все это тоже вторые лица, посредники. Хотя не исключено, что среди них есть и те, кто нас интересует в первую очередь. Но вычислить их с достаточной степенью точности не представляется возможным. Это такая мощная, хорошо отлаженная и искусно законспирированная сеть, что выйти на ее истоки можно, только внедрившись в нее и проработав в ней несколько лет. Такими сроками мы, понятно, не располагаем. У Герасимова что-либо узнать нам не удастся. Он просто не ставил перед собой цели; докопаться, откуда растут ноги. Его вполне устраивает его нынешнее положение. Он, разумеется, хорошо знает, что у своих «работодателей» он не одинок. Таких, как он, многие тысячи, и каждый делает что-то свое, но по общему плану. А кто составил этот план, его не волнует. Платят за работу хорошо, и слава Времени.

— Подожди, Лена, — перебиваю я, — ведь каким-то образом они ему вначале представились. Вряд ли Герасимов был в то время таким человеком, который за деньги, пусть и за большие, будет делать неизвестно что, неизвестно для кого.