Игорь Ревва - Марсианский патруль

В рубку управления, еле переставляя от тяжести ноги, вошел Фил.

— Ты что, совсем рехнулся? — злобно спросил он, рухнув в кресло второго пилота. — Ты на какой скорости стартовал?

Тур удивленно посмотрел на Фила и молча ткнул пальцем в шкалу на приборной панели. Несколько секунд Фил озадаченно разбирался в показаниях, потом лицо его вытянулось.

— Что-то у меня со здоровьем не то, — пожаловался он. — Мне показалось, что ты рванул раз в пять быстрее, кости все так и болят.

Тур с каменным лицом взял микрофон внутренней связи и спокойно произнес:

— Внимание! Всем членам экипажа, владеющим неисправными гравитационными поясами, рекомендую их отключить!..

— Ч-черт! — выругался Фил. Он торопливо нашарил на поясе пульт управления, отключил его и с облегчением вздохнул: — Вот ведь проклятая штуковина! Я-то думал, она на отрицательной гравитации будет работать как надо…

— Выкини ты его, — посоветовал Тур. — У нас есть запасные. И очки свои с маской — тоже выкини. На фиг тебе такой мусор?

— Забыл, — признался Фил. — Замотался совсем. Заседание это, вылет, все в спешке… Держи, — Фил протянул Туру конверт из плотной серой бумаги.

— Что это?

— Задание, — коротко ответил Фил.

— Почему в таком виде?! — опешил Тур. — Почему не прямо на комп?

— Секретность, — проворчал Фил. — Вскрывать только в присутствии командира. Я здесь — давай, вскрывай. Хотя я и так уже знаю, куда нам лететь — в район северной части Лунного Плато.

— Так что, не вскрывать? — спросил Тур.

— Вскрой, пожалуй, — поморщился Фил. — Кто его знает, что они там — в прокуратуре — придумали…

Лететь действительно предстояло на Лунное Плато. Там нужно было опуститься до уровня верхних атмосферных слоев, сбросить скорость до минимума, затем снизиться еще больше — до трех миль — и идти к экватору строго по границе между Лунным Плато и Землей Ксанта. Достигнув каньона Гидры, предписывалось совершить там посадку. Дальнейшие инструкции — на усмотрение командира корабля. Программа маршрута прилагается. Все.

— Какой идиот писал это? — Тур потряс в воздухе листом бумаги и кристаллом с программой.

— Кто-то из прокуратуры, — пожал плечами Фил. — А что?

Тур хмуро ткнул в гнездо кристалл, загрузил программу полета и вывел ее на экран.

— Кретины! — взорвался он. — Чтобы попасть в эту часть Лунного Плато, мне нужно совершить виток вокруг планеты! Я не разгоню корабль на таком участке! А чтобы снизиться до этой высоты, мне придется совершить еще один виток — гасить скорость, чтобы не поджариться в атмосфере!

— Да? — недоверчиво спросил Фил.

— Да! — с вызовом ответил Тур. — Они там, в прокуратуре своей, что, пользуются данными еще до терраформирования Марса, что ли?! Они не знают, какая у нас плотность атмосферы? Да пошли они… — Тур отшвырнул листок в сторону и уставился в экран.

Фил тоже посмотрел на экран — любому было понятно, что совершить предписанный маневр не удастся.

— Короче, так! — решил Тур. — Выходим в Ацидалийскую Равнину, а оттуда уже — на Лунное Плато. Иначе — никак!

— Да делай ты что хочешь! — воскликнул Фил. — Можно подумать, я тебя не прикрою в случае чего перед прокурором! Давай работай! По времени только уложись.

— Есть, сэр! — ответил Тур.

И как раз в этот момент ожил передатчик — это вызывал корабль «Ласточка».

— Тур, это ты в рубке? — раздался голос пилота «Ласточки».

— Господь бог! — ответил Тур.

— Ты задание видел?

— Видел…

Фил понял, что сейчас опять начнется возмущение составленной программой полета — уже дуэтом, — недовольно поглядел на своего первого пилота и вышел из рубки управления. Тур даже не оглянулся, он превосходно знал, куда направился Фил — в стрелковую рубку, перекинуться парой слов со Стрелкой, которой ввиду отсутствия видимого противника абсолютно нечего делать, а затем потащить ее готовить и проверять флаер. Хотя готовить там уже нечего, Стрелка все приготовила. Значит, проверять. Потому что сейчас командиру, как и стрелку, делать тоже нечего. Командир корабля занят в основном ожиданием. Если, конечно, он хороший командир, у которого хорошая и исполнительная команда. Когда все работает как надо, командиру остается только принимать решения в критических ситуациях. Которые, опять же при хорошей команде и благоприятном стечении обстоятельств, могут вообще не возникнуть…

Наругавшись вволю с пилотами «Ласточки» и «Морды», Тур удовлетворенно перевел дух. Он превосходно знал, что эта частота никем не прослушивается, и поэтому мог спокойно высказывать свои мысли относительно происхождения на свет работников прокуратуры, сочинивших эту бестолковую программу перелета. В котором, по сути, ничего сложного и не было. Тур, например, за минуту на пальцах рассчитал, куда и как надо идти, чтобы оказаться в нужном месте и в нужное время… ну, в почти нужное, скажем так — не суть. Главное, что полет начался, корабль рвался ввысь, и можно было пока что расслабиться и понаблюдать за искусственным солнечным затмением на экране. И правда, было очень похоже.

Однажды, когда Тур в баре рассказал об этой своей забаве, один из астронавтов — Мэрси Крантон, майор, судмедэксперт и корабельный врач «Рассвета» — сделался необычайно серьезен и настойчиво принялся выспрашивать у Тура о его посещении Земли. Тогда Тур услышал очень много новых терминов — ностальгия на генетическом уровне, память предков, естественная среда обитания и так далее. Как вскоре (прямо тут же, в баре) выяснилось, Мэрси Крантон занимался научной работой в области завершения терраформирования Марса и в лице Тура нашел поддержку своим, прямо скажем, не всеми одобряемым идеям. Возложить свой живот на алтарь науки Тур не позволил — опять же, в том самом баре, которому и суждено было стать могилой надежд Мэрси Крантона.

Сейчас, механически отмечая курс корабля и внося необходимые корректировки, Тур усиленно размышлял, а может ли майор с «Рассвета» оказаться прав? И приходил к выводу, что не может.

На Землю Тура не тянуло совершенно, далась ему эта Земля! Ведь кроме солнечного затмения (явления по сути своей безобидного и даже красивого) на Земле существует еще и такая совершенно незнакомая жителям Марса штука, как дождь. А также непонятным образом сопровождающие это явление природы боли в простреленных когда-то давно плече и груди. Сыплющаяся сверху водяная пыль или крупные капли сами по себе не так уж неприятны, с этим еще можно как-то смириться. Но вот боли… А земляшки — ничего, не переживают. Узнав об этой беде, они понимающе так кивают: «А, ну это перед дождем…» Совершенно ненормальное население. И совершенно ненормальная планета. Сыро, тяжело, жарко, холодно… да-да — холодно! И это несмотря на то что температура воздуха там намного выше. Но насыщенный влагой воздух делал любой ветерок холодным, продирающим до костей. Или горячим, выжимающим ручьи пота из каждой поры. Прибавьте к этому силу тяжести, постоянно равную стандартному режиму гравитационного пояса, опьяняющее количество кислорода в атмосфере… нет, только сумасшедший согласился бы жить на такой планете. Иное дело — Марс. А уж тем более — для пилота.